Бродяг было семь, были они все «старые», матерые, быстрые и сильные. Но для Ястреба они не были серьезными противниками. И вот он добил последнего, взревел, не в силах сдержать боевого порыва, выплеска эмоций и выброса гормонов в кровь.
Марк, проморгался, отдышался, сел на землю, качая головой, как пьяный, но улыбнулся:
– И все же я смог! – торжественно возликовал он.
– Коня жалко. Твой? – ответил Ястреб.
– Мой. Я к тебе прыгнул, напуганный сновидением, а конь тут оставался.
– Вот Бродяги и закусили кониной. Упряжь будешь брать? Вроде уцелела. В основном.
– Да, сейчас, передохну.
– Сиди, сам сниму все, – отмахнулся Ястреб, обтирая меч ветошью.
– А дальше куда? – спросил Марк.
– А мы где?
– Столица. Я за конем вернулся. Но опоздал.
– Ты тоже удумал – бросать коня в Пустоши! Лучше бы сразу прибил, чтобы он не мучился.
– Знаю. Но я был немного не в себе. Так – куда? Сразу к Серому?
– Рано к Серому! Что мы явимся? Принесем два меча? А смысл? Тут только мечами – уже поздно махать. Тут – думать надо. В столицу пойдем, раз уж мы тут. Мутить воду.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – вздохнул Марк.
«И я надеюсь!» – подумал Ястреб, выдергивая седло из-под туши.
* * *Стражники на воротах рутинно досматривали входящих в город. Не были исключением и эти двое.
– Имя? – нудным голосом спросил писарь.
– Чье? Мое? – удивился молодой рослый воин.
– Ну, не мое же! – вздохнул писарь. Насколько же тупы эти деревенские выскочки!
– Я – Агроном, – ответил воин, почему-то усмехнувшись. Усмехнулся и его спутник.
– Откуда? – задал следующий вопрос писарь, скрипя писалом, но краем глаза посматривая на советника от гильдии магов, что осматривал пришедших через Магическое Око.
– Из Агропрома, – ответил воин.
– Род занятий? – продолжил опрос писарь.
– Змеелов, – воин пожал плечами.
Писарь написал половину знаков слова, когда понял, что нет такого в утвержденном перечне. Но тут этот черный толкнул воина к воротам, выпалил скороговоркой, играя бесятами в глазах:
– Ешкин Кот, из Минфина, ядогон!
– Нет таких занятий! – вскинулся писарь.
– Вот ты книжная душа! – осуждающе протянул глава караула. – Пиши – наемники. Что, по ним не видно?
– Применение артефактов и амулетов в городе запрещено, – возвестил советник-маг.
– У нас – только защитные, – кивнул головой воин в темных одеждах, раскрывая ладонь с серебряными монетками.
– Так откуда вы? – Преградил воинам путь глава. – Не слышал о таких землях, это где такие?
– И нам бы век не слышать! – покачал головой светловолосый воин. – И никто больше не услышит. Тьма туда пришла. Тьма и людоеды!
– Так бы и сказали, что с юга, – уступил дорогу глава стражи.
– Княжество Медведя тоже пало, – бросил ему светловолосый, проходя.
Стражник вздохнул, глянув на горизонт. На юг.
Темный одеждами – заплатил пошлину, они надели на себя гостевые амулеты и прошли темным туннелем воротной башни в самый крупный, самый развитый город самого крупного государства Тарии.
Марк поежился, будто ему в толпе спешащих людей стало зябко.
– Куда? – спросил он.
– Туда, – последовал исчерпывающий ответ.
– Я так боюсь, что и этот город сейчас сойдет с ума! – горячо зашептал Марк.
– Ничего никогда само не происходит, – покачал головой Ястреб. – Тем более в таких устойчивых общинах, как город. Для этого надо было проводить очень долгую и тщательную работу. Очень долго надо было расшатывать людей, выводить их из себя. И если бы твой знакомый князь пристальнее следил бы не за тем, сколько воруют люди, а за тем, о чем они судачат, успел бы перевешать болтунов и спасти свой Дом.
Марк уставился на Ястреба. И как он сам не догадался! Это же так просто! Но ведь он впервые слышит подобные слова! Никто не догадывался? Или это – тайные знания?
– Так что будем делать? – опять спросил Марк.
– Веселиться и безумствовать! – рассмеялся Ястреб. – И это у нас получается лучше всего! Безумца просчитать невозможно! А значит, его не обгонишь на повороте. Безумец выбирает нехоженые тропы. Вот, что бы ты сделал?
– Сходил бы в дом гильдии наемников, снял бы себе ночлег. А уж на завтра – затовариваться.
– Вот! Традиционно. Все от тебя и ждут подобных действий! Пошли, мой друг, тратить деньги, пока они имеют хоть какую-то стоимость! Гуляем! Сегодня мы с тобой гуляем! И забываем обо всем!
– Безумие – это заразно! – вздохнул Марк.
– Точно! Ты безумно прав, мой друг! Безумно! – закричал Ястреб, схватил Марка за плечи, развернул к себе и расхохотался ему прямо в лицо смехом помешанного. И еще. И еще. До тех пор, пока Марк сам не рассмеялся подобным же смехом в лицо Ястреба.
Люди оборачивались вслед этой хохочущей навзрыд парочке, крепко, как любовники, обнявшейся, шедшей по улице, волнами хохота сотрясая стены.
Стража, прибежав на шум, застывала в растерянности – возмущение спокойствия явно же было. Но вмешиваться вроде как не во что. Никто же не запрещал смеяться? А потому и вмешиваться незачем.
Это был очень длинный и очень безумный день, перешедший в еще более оторванную ночь.
Они обошли очень много злачных мест. Сначала завалились в таверну, где изрядно выпили и закусили, угощая случайных людей, которые им показались достойными сидеть с ними за одним столом. Посчитавшие себя обиженными были протащены брюхом по немытым полам под столами и выкинуты на улицу.
А потом – следующее застолье, в следующем питейном заведении. И еще. И еще. Все большей и большей компанией, разрастающейся, подобно дрожжевому тесту на печи, они ходили по городу от таверны к таверне, орали песни во всю глотку, задирались на совсем случайных людей, били не менее случайных, обижали самых тупых стражников, что отказывались пить с ними, а пытались как-то мешать им веселиться. Таких стражников разоружали, сажали в пустые бочки и катали в этих бочках по улицам под свист и смех толпы.
Потом к ним присоединились маги и молодая знать в большом количестве, когда они гуляли в квартале университета. И это преобразило их загульную компанию, резко снизив в ее составе наличие простолюдинов. Но не только из-за сословных различий, сколько из-за того, что уже был вечер и очень многие гуляки оседали и засыпали, спящими пьяными тушками отмечая их путь винной славы.
– Ей! Мне скучно! – заорал Агроном, сын Агропрома, запрыгнув на стол. – Мало песен, мало!
– К артистам! – заорал Ешкин Кот, сын Минфина, запрыгивая на тот же стол.
Стол не выдержал веса сразу
