— О линиях силы! — воскликнула она. — Даже до меня только что дошло: у Дэра они выглядят совсем не так, как у этого недоучки Сенни, сами поглядите. У него яркие, четко прорисованные линии, что говорит об их хорошей проработанности и серьезном развитии!
— И правда что… — помолчав, сказал Ран. — Но если так, почему колдовство ему не дается?
— Потому что такие линии бывают не только у волшебников, но и у творцов иного рода! — Вера в возбуждении взмахнула рукой и едва не опрокинула кубок. — Я как раз думала об этом сегодня: у художников, поэтов, ученых, даже если они вовсе не владеют магией, линии силы все равно явно выражены!
— Что правда, то правда, — подумав, сказал Ран. — У Триана линии полыхали чуть ли не ярче ваших, но волшебником он не был. Зато зубы заговаривать умел так, что даже мы трое не враз опомнились.
«О, наконец-то что-то удалось узнать о нем!» — отметила Вера, вслух же сказала:
— Дэр, вы же наверняка умеете что-то особенное? Клан Таретте, если мне не изменяет память, славится своими ювелирами, так?
— Ну да, умею кое-что, — подземник сконфуженно уставился в тарелку, и Керр подсунул ему добавку. — До настоящих наших мастеров мне еще далеко, но основы крепко вбиты. А свое придумать — успею, какие еще мои годы! Да я уже надумал много всякого, только на целый круг здесь застрял, а тут материалов нет, не попробуешь даже… Думал, волшебству выучусь — не надо будет металл и камни переводить: наколдую, что задумал, поверчу так и этак, да и пойму, где просчитался… Ан нет, не вышло!
— Выйдет, — уверенно заявила Вера. — Один известный скульптор… из людей, кстати, говорил, что в любом камне уже заключена прекрасная статуя, а настоящий мастер — это тот, кто сумеет высвободить ее. Так и вы, Дэр: в вас уже живет эта сила, вы просто пока не поняли, как выпустить ее на волю и воспользоваться ею!
— Когда вы так говорите, мне аж верится, что у меня получится, — усмехнулся подземник. Кончики ушей у него подозрительно зарозовели.
— Я полагаю, за это тоже нужно выпить! — вставил Керр, и вино снова полилось в кубки.
Вера заметила вдруг, что Тан Хасса подает какие-то знаки, но явно не рискует прервать их веселье.
— В чем дело, уважаемая? — спросила она.
— Время уже позднее, госпожа, — отозвалась женщина-сова. — Скоро ученики придут… ну…
— Попытать счастья в кладовой? Сегодня им повезло, — ответила Вера, — пускай сразу садятся за стол! Да не забывают представиться — я хочу знать их имена.
Она подумала и добавила:
— Тан Герра, слетайте-ка, передайте им, что сегодня они будут ужинать с госпожой проректором! И чтобы не смели отсиживаться по норам, я желаю видеть всех! Кроме Сенни Виля, этот пусть не показывается мне на глаза. Все ясно?
Филин понятливо ухнул и вперевалочку устремился к выходу из кухни.
— А господам разрешите приготовить? — тихо спросила Тан Хасса.
— Конечно. Не голодом же их морить, — усмехнулась Вера. — Но только из того, что они сами добудут. Принесенное Дэром не для них.
— Я с запасом похлебки наварил, — миролюбиво сказал Лио, — и на учителей хватит, если по стенкам котла как следует поскрести и добавить их улов. Но завтра пускай уж сами как-нибудь: вы верно сказали, госпожа, — они взрослые волшебники, с голоду не пропадут.
— Понятно, уважаемая? Учти, если расскажешь им, что тут творилось, — Вера выдержала паузу, — в жабу превращу. Ты знаешь, я не шучу.
Она дождалась кивка Тан Хассы и вернулась к трапезе.
Скоро потянулись ученики: самого разного возраста, от юнцов вроде злополучного Сенни до совсем взрослых. У всех, с неудовольствием отметила Вера, линии силы почти не читались.
Чем они тут занимались целый круг, вот вопрос? За это время даже собаку можно научить паре-тройке простеньких заклятий! (Соль Дарга таким баловался с попустительства отца, и небезуспешно.)
Вид пирующей компании явно нервировал учеников: они едва слышно представлялись, присаживались на край скамьи, в мгновение ока заглатывали свою порцию и исчезали с глаз долой. Особенно быстро они начали действовать, когда Вера превратила ближайший подсвечник в плетку и положила на видное место.
— Если я наряжусь в облегающую черную кожу… или алую, надену сапоги для верховой езды и стану всюду ходить с этой плеткой, — вслух подумала она, — станут они бояться меня еще сильнее?
— Вряд ли, — ответил Керр, с трудом сглотнув (должно быть, представил такое зрелище). — А вот ректор рискует свалиться с лестницы.
— Хотел бы я послушать, как вы станете с ним объясняться, — мечтательно протянул Дэр.
— Мы тоже. Нас-то, поди, за порогом оставят, — посетовал Лио, ухмыляясь. — Но мы что-нибудь придумаем.
— Даже не сомневаюсь… — проворчала Вера и вдруг спохватилась: — Послушайте, Дэр! Неужели за все те годы, что люди не могли воспользоваться кладовой, никому даже в голову не пришло попросить вас о помощи?
— Нет, — честно ответил он. — То есть, быть может, они об этом и думали, но… Ученики, я думаю, побоялись, а учителям было зазорно. Ну как же: люди в собственной школе не могут делать что угодно и вынуждены просить помощи у инородцев!
— Вас не удивил этот странный выверт магии? — спросила она.
— Лично я подумал, что это какой-то эксперимент, — ответил Дэр, — только не мог взять в толк, для чего он нужен.
— И кто его устроил, — добавил Ран и умолк.
— Тут вообще странностей много, — сказал подземник. — Но я думал, у людей это в порядке вещей, потому и не спрашивал, что к чему.
— Дэр, мне бы очень хотелось обсудить с вами эти… хм… странности, — ухватилась за его слова Вера. — Не здесь и не сейчас, разумеется. Вы в школе уже давно и наверняка видели немало. Если вы поделитесь со мной наблюдениями, обещаю, внакладе не останетесь!
— Сочтемся, — кивнул он. — Ну тогда… Заходите к нам. Познакомлю с остальными… может, вы и в них что-нибудь углядите? И подскажете, как дальше быть?
— Попробовать в любом случае стоит, — улыбнулась она. — Гайя, вы с голодными хотя бы сравнялись?
— Почти, — отозвался Керр. — Еще немного,
