– Вот-вот, это точно не помешает, – согласился я, скидывая на пол последнее одеяло. – А где мастер Клоту?
– Он за дверью, ваше высочество. Говорит, что его услуги больше не потребуются, но у него есть личная просьба к вам.
– Давай зови его сюда.
Показалось мне, что нажали на заднице у Иштвана кнопку «Вкл», так он вскинулся.
– Ваше высочество, так не годится! – возопил он несчастным голосом.
– Что это не годится?
– Ваше величество, принимать человека ниже себя по рангу в таком виде просто недопустимо! Вы должны быть подобающе одеты и выглядеть достойно вашего статуса!
– Хочешь сказать, что сейчас недостойно? – спросил я.
– Ваше высочество! – Склонился в быстром, но глубоком поклоне Иштван. – Для спальни и после тяжелой и продолжительной болезни ваш вид выше всяких похвал, но вот для решения дел, могущих иметь государственную важность…
«Казань просит? Так отдайте ему…» – вспомнилось мне сразу.
– Казань просить будет?
– Что, ваше высочество?
– А, не важно. Так что надо, чтобы выглядеть достойно?
– Ваша одежда, ваше высочество. Ее уже несут, как только до нас дошла весть о вашем чудесном выздоровлении, как мы сразу заказали приличествующие вам одеяния у лучших портных столицы…
Двери меж тем отворились, и слуги ряд за рядом внесли в зал тряпки.
– Разложите у стены.
Там как раз были низкие, но длинные и широкие лавки, которые я не заметил в первый раз. На них все тряпки и положили, с поклонами отошли.
Камзол. Рубашка, белая, с кружевным воротником. Колготки. Нет, не колготки, лосины или штаны, с утолщением в гульфике. Шапочка с пером, украшенная каким-то золотым обручем. Ах да, это же корона, наверное. Роскошный пояс с перевязью (серебряный), ножны с ножом. То есть кинжалом, конечно, какой это нож, кинжал самый настоящий, с длинной перевитой серебряной же нитью рукоятью.
Я двинулся было к одежке, прикидывая, как сейчас все это на себя напяливать, но был остановлен кинувшимся мне наперерез Иштваном.
– Ваше высочество! – вновь завопил несчастным голосом распорядитель церемоний. – Есть же слуги!
– Зачем они мне? – не понял я.
Вместо ответа Иштван вынул из-за пояса кинжал в ножнах и ударил его рукоятью в бронзовую тарелку, висевшую на цепях у входа.
– Бомммм! – сказала тарелка, покачиваясь.
Шорох шагов, в зал вошли два негра. Молодые еще, мелкие они какие-то. Головы бриты наголо, одеждой от своих старших собратьев ничем не отличаются. Разве что меньше раза в три и худее. Как дети совсем.
– Ваши пажи, ваше высочество. – Махнул на них рукой Иштван. – Они помогут вам одеться.
– Я и сам могу, – буркнул я.
– Ваше высочество! – Поклонился Иштван. – Не положено!
Ну, не спорить же с ним. Тем более что я хотел посмотреть на мой сон не только из этой комнаты.
Мигом раздели, еще быстрее одели. Наверное, богатая практика. Двигались пажи как роботы, раз-раз-раз, на ноги натянуты узкие брюки-лосины из мягкой шерсти, на плечи накинута рубашка, два – рубашка запахнута, затянут пояс, три – сверху набросили кожаный жилет. Лица отрешенные, словно в уме решают теорему Ферма. Усадили на кровать, натянули на ноги неудобные сапоги, с мягким голенищем и твердой подошвой.
Подняли руки, опоясали ремнем с кинжалом.
Вот теперь готов к труду и обороне.
Пажи с такими же ничего не выражающими лицами отступили и встали у стен.
– Так лучше? – капризно спросил я у Иштвана.
– Да, ваше высочество! – Поклонился Иштван. – Прикажете подавать завтрак?
– Потом. Сначала подавай сюда мастера Клоту. И чего он хочет.
– Ваше высочество, вам нужно сидеть, а мастер Клоту должен разговаривать стоя.
Я сел на кровать и выразительно поглядел на Иштвана.
– Ваше высочество. – Тот отошел к двери, открыл, просунул туда голову, прочее тело старательно оставляя в зале. – Мастер Клоту, ты можешь войти!
Вошел толстячок.
На этот раз приоделся. Штаны-шаровары, сапожки с загнутыми носками, под камзолом пышет кружевами белоснежная рубашка. Пояс весь изукрашен золотом и через плечо перевязь с таким же длинным кинжалом. С плеч вниз спадает недлинный плащ, чем-то похожий на старый халат.
– Ваше высочество! – с порога кланяется мне мастер Клоту.
– Мастер Клоту, – отвечаю ему я. Вижу дико несчастные глаза Иштвана, понимаю, что сказал что-то не то, ну да ладно, не менять же коней на переправе?
– Ваше высочество, позволено ли мне, скромному мастеру лекарского искусства, обратиться к вам с просьбой?
– Смотря что за просьба, добрейший мастер Клоту, – в тон ответил ему я.
– Я желал бы на время остаться с вами и наблюдать ваше выздоровление, ваше высочество.
– Да не вопрос… – Когда я это говорил, лицо мастера вытянулось вдоль. – Этот вопрос не стоит внимания, добрейший мастер, – быстро поправился я. – Вам предоставят комнаты во дворце… Где вы жили, пока я спал?
– В правом крыле было три комнаты, ваше высочество… – Поклонился мастер.
– Вот там дальше и живите. Кто знает… Возможно, болезнь побеждена не до конца, и ваша помощь будет необходима.
– Ваше высочество, эти апартаменты слишком тесные… – Мастер заискивающе и испытующе поглядел на меня. – Возможно ли добавить мне пару комнат и выделить несколько расторопных мальчишек?
– Мастер Иштван… – На этот раз вытягивалось уже лицо Иштвана. А, да пошли-ка они куда подальше со всем своим этикетом… – Позаботиться об этом. Что ты молчишь, Иштван?
– Да, ваше высочество. – Поклонился мне Иштван.
– Но смущает мое сердце… – театрально спросил я. – Что ты хотел попросить еще что-то еще?
Ну и вопросец вышел, просто гений синтаксиса.
– Ваше высочество, я не смею больше надеяться на вашу милость… Но вы выздоровели, и выплата вознаграждения…
