– Деньги нужны, – честно ответил я. – Просить у родителей не хочу, а деньги нужны.
– Так на что тебе их тратить? – спросил Валерий Алексеевич.
– Как это на что? – поразился я. – А компьютер я себе на что купил и Интернет провел?
– О! – поднял палец Валерий Алексеевич. – Вот теперь самое время выпить за самостоятельность! А то только и слышишь: «Вы нам то должны, вы нам сё должны»…
Выпили.
Дальше я как-то потерялся, выключился, рывком пришел в себя, услышав слова Валерия Алексеевича:
– Что-то неладное творится, скажу я тебе. Только сначала еще выпьем.
Выпили.
– У нас, в мое время, одного м…лу выкинули в два счета за то, что его бабка с лотка пирожками угостила. И денег не взяла, дура старая. А тут прям в открытую… – Валерий Алексеевич махнул рукой. – Так, заболтался я что-то с тобой. Давай еще по одной.
Выпили. Я понял, что следующая будет точно последняя. В любом случае.
– Валерий Алексеевич, так что же…
– Сереж, мля, плохо всё. Если менты начали крышевать торговцев и нищих, то пора тушить свет и дерьмо сливать в канализацию. Что дальше-то? Я уж даже и не знаю, фантазия не очень. Давно в органах не работал.
– Так Гюго же хороший парень!
– Твой Гюго… Тля. Что за имя-то? Лешка он. Я его отца знаю, вместе служили. Папа теперь генерал, а я вот тут, с вами. Лешка что хочешь делать может, но человек он вроде Сереги нашего. Моща есть, ума нету, чтобы применить. Парень-то он хороший, но вот он один, а Сереженек сотни скоро будет. Ну-ка… Пропускаешь. Ку-уда? Руку не меняют!
Налил мне сам, отведя мои неловкие попытки плеснуть поменьше. Наполовину где-то. Граммов триста. Привет, бутылка-то кончилась. Бог есть. Главное, чтобы второй не оказалось где-то под кроватью.
Я вынужденно приложился к стакану.
Эта доза стала для Валерия Алексеевича последней. Вырубился. Упал на стол, прежде уронив руки для мягкости.
– Ля-я-яя… – сказал я. – Ля-ля-ля. На три рубля. Что же вы так напились-то, Валерий Алексеевич?
Поднялся с трудом.
Времени прошло не очень много, но меня уже шатало. Кое-как дотащил пьяного до дивана, уложил лицом вниз, чтобы не захлебнулся, если что.
В голове мутилось, бродили неприятные мысли.
Да откуда же он знает-то? Кто проболтался? И, как я сейчас вижу, мои знакомства не прошли мне даром, а очень сильно помогли. Если б не Гюго, сидеть бы нам втроем в обезьяннике до утра. Или до истечения пятнадцати суток. А это значит, что прощай лицензия для Сереги, вылет из вуза нас с Михой. Не хотелось как-то.
Надо Гюго бутылку поставить.
С утра-то как раз к нему собирался.
Но Гюго еще не было. В зале лишь Чеботарев, полирует тренировочный меч и зорко следит за окном.
– Доброе утро! – поздоровался я. После выпитого меня еще вело, но уже сильно меньше.
– Утро доброе. – Внимательно посмотрел на меня Чеботарев. – Что за обычай такой, ночью пить?
– Да пришлось… – Покачал я головой. – Выбора не было. Скажите, а тут душ есть?
– Что это мы с тобой на «вы», договорились же. – Покачал головой Чеботарев. – Душ есть… Да только не сильно поможет. Погоди-ка… – Он медленно отложил в сторону катану, не просто на пол – а аккуратно положил на большой мат, кажется, даже чуть поклонился ей, пружинисто встал, пошел к своим вещам. Вернулся с двумя серыми таблетками и пустым стаканом. – Вот, это давай. Сначала одну, запить водой, потом другую… А потом обнимай унитаз.
– Да? – Я взял таблетки и пошел в сторону душевой, покачиваясь чуть. – Что значит «обнимай»? На кой?
«На кой?» я понял через пару минут, когда меня стало буквально выворачивать наизнанку всем выпитым и съеденным.
Через полчаса я вышел под славные очи Гюго, Молчана и Чеботарева. С чистым умытым лицом, красными глазами, кислым привкусом во рту и стойким отвращением к вискарю на ночь.
– О, явление. Привет, привет, – улыбнулся Молчан. – Бледный и красные глаза…
– Товарищи, перед нами вампир, – важно сказал Гюго.
– Сча крови мне, – прошипел я. – Господи, что это было?
– А-а, обычное протрезвляющее. Я всегда с собой ношу, – просветил меня ниндзя. – Ты чего это так накидался, кстати?
– Да… Дела фирмы…
Гюго громко хмыкнул.
– Слушай, а знаешь, у нас один там выговор получил… С неполным служебным.
– Ух ты беда какая? – поразился я. – А можно еще, чтобы ему в задницу…
Гюго хихикнул.
– Ага, но только морально, к сожалению. Давай… Помашем.
Помахать у меня не получилось, через пару минут руки стали дрожать. Я пропустил пару ударов от Гюго, потом еще пару от Молчана. И добил меня Гюго, залепив гардой тренировочного меча куда-то в район брови.
Кровища полила, мама не горюй.
– Ах ты твою мать… – Гюго бросил меч, бросился ко мне.
– Лех, все нормально, все хорошо… – Я встал на колени, чтобы не закапать кровью одежду и пол вокруг. Чеботарев принес отрезки пластыря, Молчан подвинул маты.
– Так, ребят, ну хватит в доктора…
– Молчи уж. – Ниндзя ловко промыл ранку чем-то едким, потом заклеил пластырем прям по брови. – Готово… Все, на сегодня сиди. Надо мне тут кое-что закончить… – Он снова принялся за катану.
– У каждого ниндзи должна быть настоящая катана, – сказал я. – Это так?
– Да нет. У тех было оружие попроще. Катана – это оружие настоящего самурая, а не наемного убийцы. Оружие наемного убийцы – это разум, ловкость, знание сильных и слабых сторон своей жертвы. Все остальное, вроде когтей, сюрикенов и ножей – оно лишь приложение…
Чеботарев увлекся. Молчан и Гюго прекратили тренировку, и все слушали, слушали…
– Дом клана наемных убийц… Это вообще интересное дело. Стены двойные, потайные лестницы, сдвижные потолки. Про тайник под полом я вам уже рассказывал? В чем его прелесть… При обыске крайне тяжело найти. Тут надо давить на строго определенный угол в доске, иначе никак. Еще есть лестницы на потолке,
