Твою дивизию. Хотелось убиться своей тупой башкой об стену. Алекс идиот, мог ведь предупредить, что груз будет хорошо замаскирован под оригинальный продукт. Я бы даже не дергался и сканером его прогнал вообще без риска. Нахрена все эти свистопляски с обходом проверки. Никаких меток вообще не нужно было ставить, забить на груз и все.
Следователи тем временем открывали все ящики и свертки из комплекса. Скорее всего, они видят опись на своих виртуальных мониторах. Обмен информацией между ними происходил в виртуале, что они обнаружили – я не мог узнать.
– Капитан, ты не хочешь нам честно признаться, что здесь спрятано? – спросил следователь, когда все ящики были бегло просмотрены. – Мы ведь найдем, только тебе это зачтется.
– Я на самом деле понятия не имею, что вы тут ищите.
– И ведь не врет, – виртуальный монитор следака не опознал в моих словах лжи.
– Чего же ты его мимо сканера протащил.
– Так тот парень, что сдавал груз, выпендрился, мол, пересчитывать будешь, или так поверишь, что лишнего не положу. Я повелся и ему то же самое в ответ выдал, мол, при получении проверять будешь или думаешь, лишнего положу. Вот и ждал, когда этот умник объявится, на его реакцию посмотреть хотел, – честно выдаю следователям заготовленную версию.
– Смотри, опять не врет, – хмыкает следователь. – Может, тебя обучили наши сканеры обходить, так мы тебя на стационарном проверять будем.
– Кстати, это неплохая мысль, давай стационарным груз проверим? Чего он мимо него «чистую» поклажу тащил?
Мысль следакам понравилась. Они активировали наш базовый сканер, которым я пользовался ежедневно. Этим гадам несказанно повезло. Сканер тут же замигал желтым, обнаружив нарушение. Нарушение несерьезное, иначе могла заорать сирена и замигать красный маячок.
– Так-так, вот и нашлась причина. Вместо гранат ГШ-6 у нас в ящике пятнадцать ГП-14У, нестыковочка выходит.
Следователь принимается изучать цилиндрики гранат.
– Никогда не поверю, что вся канитель из-за такой мелочовки, хоть убей, не поверю, – руки опера медленно выкручивают запал. Кнопка завинчена, как пробка на бутылке. Она и в выкрученном состоянии смотрится, как обычная пробка. Содержимым гранаты должны быть размещенные по бокам плазменные иглы в специальной массе заряда. Заряд вплавляется в корпус намертво, и демонтаж его невозможен. Из гранаты в руках следователя, после несильного потряхивания, высыпаются маленькие шарики. Хорошо опер успел подставить ладонь. Шариков много, настолько много, что у меня подкашиваются ноги.
– Не ожидал? – усмехается опер. – Тут не меньше тысячи в каждом корпусе. Уведите его, придется все досконально обыскивать.
Опер не предлагает мне сознаться, не предлагает сотрудничать, он знает, что я в его власти. Пятнадцать тысяч капсул слайса, это конец, конец всему. Следователь может ничего не делать, я попал и приговор мой очевиден. Судьба сыграла злую шутку, я попаду к тем, кого столько лет старательно уничтожал. Я не служил в отделе по борьбе с наркотиками, но нас часто привлекали для силовых операций. В кому я попал из-за слайсеров, я их всегда ненавидел. Смешно, остаток жизни я могу провести в их обществе, без права возврата. Пятнадцать тысяч капсул это Шлак, без вариантов.
Я ожидал, что меня отправят в камеру, пока опера не закончат досматривать груз. Вдруг там еще что-то припрятано. Странно, зачем прятать наркотики в гранаты и помещать их в ящик с неправильной маркировкой? Могли запихать капсулы в корпуса ГШ-6 и не городить огород. Вообще никто ничего не смог бы заподозрить. Наш сканер на наркоту не настроен, он только на магию и оружие. Зачем такие сложности с гранатами? Неужели Алекс решил меня подставить? Бред, у нас никогда не было разногласий, ни к чему ему такие выкрутасы. Хуже всего оправдываться, когда сам не понимаешь толком, что происходит.
Вместо камеры меня поместили в кабинет для допросов. Следователь сидел за столом, дожидаясь моего появления. Наверное, читал на виртуальном экране материалы дела.
– Какая встреча. Неожиданно, правда? – приветствовал меня следователь. Тот самый лейтенант Бахромин, кто общался со мной после комы. Подозреваю, что он давно не лейтенант.
– Неожиданно. Вы-то здесь, каким боком?
– Признаюсь, я тоже не ожидал, что нам доведется встретиться снова. Учитывая текущие обстоятельства, я удивлен и разочарован.
– Только не говорите, что разочаровались во мне.
– Что вы, капитан, я разочарован в своих способностях, как следователь. Собственно, я здесь, чтобы реабилитироваться.
– Вам-то в чем разочаровываться?
– Поверил вам в тот раз, а вы мастерски залегли на дно и только теперь попались. До разбора вашей деятельности мы еще доберемся, ответьте – зачем вы убили Алекса?
– Алекс мертв? – я не скрываю своего удивления.
– Убит вместе с курьером сразу после того, как вам передали груз.
– Не знал. Я как дурак пытался его отыскать.
– Или делали вид, чтобы отвести подозрения. Вы просчитались, вы привлекли к себе внимание. Когда за вашу разработку взялись профессионалы, шансов у вас не было никаких. Тут еще старая операция всплыла, подключили нас. Слайсеры в рядах вооруженных сил это не шутки, много голов полетит, поверьте.
Следователь был спокоен, обращался на вы, но меня ему не обмануть. Я в его понимании преступник, который его обманул ранее. От того, что я сейчас скажу, мое положение не сильно измениться.
– Какой мне смысл отпираться или рассказывать истории. Если я правильно помню наши законы, мне одна дорога – на Шлак. Будь я с интерфейсом, еще можно было бы поторговаться, насчет горячей точки. А так я могу молчать или говорить – результат один.
– Не стану скрывать, капитан запаса, путь у вас один – на Шлак, как его окрестили в народе. Хорошо, что вы это понимаете и не строите иллюзий. Но есть одно но. Что вам известно про Шлак?
– Отправлять наркоманов туда стали, когда я был в коме, лет пятнадцать назад. Месторасположение планеты засекречено. Осужденные в обмен на продукты и личные вещи отыскивают в отходах промышленной выработки млечный камень. Возврата с планеты нет, поскольку портал оттуда открыть невозможно. С планеты эвакуировали добытчиков по причине непонятной аномалии, не позволяющей отправить в портал предмет больше чем метр на метр. Вроде так.
