– Король тобой доволен, – повторил Беокка, ведя меня по тропе вниз к реке, – но он думает, что ты слишком щепетилен.
– Что?! – Я воззрился на священника, крайне изумленный таким заявлением. – Это еще почему?
– Потому что ты не отправился в Палфлеот, чтобы закончить работу.
– Работа закончена, – ответил я. – Свейн не сможет напасть на нас без кораблей.
– Но не все датчане утонули, – возразил Беокка.
– Мертвых было достаточно. Только представь, что эти люди вынесли! Тебе знаком ужас, который испытываешь, пытаясь перегнать прилив?
Я подумал о тех страданиях, что сам перенес на болоте, о безжалостном приливе, о холодной воде, неумолимо растекающейся вокруг, и страх сжал мое сердце.
– У них ведь все равно не было кораблей! С какой стати мне было убивать беспомощных людей?
– Потому что они язычники, – сказал Беокка, – потому что они ненавистны Господу и людям и потому что они датчане.
– А всего несколько недель назад ты верил, что они станут христианами и мы сможем перековать мечи на орала.
Беокка только отмахнулся и спросил:
– И что, по-твоему, теперь будет делать Свейн?
– Двинется маршем через болото, чтобы присоединиться к Гутруму.
– А Гутрум сейчас в Сиппанхамме.
Мы были уверены, что он именно там.
На болото приходили все новые люди и приносили вести, многие из которых оказывались всего лишь слухами. Однако частенько повторяли, что Гутрум якобы укрепил стены Сиппанхамма и зимует там. Многочисленные отряды захватчиков все еще опустошали разные части Уэссекса, но избегали больших городов на юге страны, где восточные саксы выставили гарнизоны. Один такой гарнизон был в Дорнваракестере, второй – в Винтанкестере, и Беокка считал, что Альфред должен отправиться в один из этих городов, однако король отказался, опасаясь, что Гутрум немедленно осадит город и тогда он сам окажется взаперти. Другое дело – болото: оно слишком большое, чтобы можно было предпринять его осаду, и Гутруму нечего было и надеяться проникнуть далеко в топи.
– У тебя ведь есть дядя в Мерсии, верно? – спросил Беокка, внезапно сменив тему разговора.
– Да, Этельред. Он брат моей матери, олдермен.
Беокку насторожил мой тон.
– Ты, похоже, его не любишь?
– Я едва знаю его.
Вообще-то, я провел несколько недель в доме дяди, успев за это время поссориться с его сыном, которого тоже звали Этельред.
– Он, часом, не подружился с датчанами?
Я покачал головой.
– Они терпят его, оставляя в живых, а он терпит их.
– Король послал в Мерсию гонцов, – заявил священник.
Я поморщился.
– Если он хочет, чтобы мерсийцы поднялись против датчан, то это пустая затея. Их убьют.
– Альфред бы предпочел, чтобы весной они привели людей на юг, – объяснил Беокка.
Мне было непонятно, каким образом мерсийские воины, осуществляя замысел короля, смогут пробраться мимо датчан, чтобы к нам присоединиться, но я ничего не сказал.
– Весной мы рассчитываем на спасение, – продолжал Беокка, – но пока что король хотел бы, чтобы кто-нибудь отправился в Сиппанхамм.
– Священник? – предположил я. – Чтобы поговорить с Гутрумом?
– Воин, – ответил Беокка, – чтобы оценить численность врагов.
– Давайте я поеду, – вызвался я.
Беокка кивнул и захромал по берегу реки, где отлив обнажил сплетенные из ивы верши.
– Здесь все так не похоже на Нортумбрию, – печально проговорил он.
Я улыбнулся.
– Ты скучаешь по Беббанбургу?
– Я бы хотел закончить свои дни на Линдисфарене, – ответил он. – Чтобы прочесть предсмертные молитвы на этом острове. – Беокка повернулся и посмотрел на холмы на востоке. – Вообще-то, король и сам хочет отправиться в Сиппанхамм, – сказал он, как бы размышляя вслух.
Я подумал, что ослышался, потом понял, что нет, и запротестовал:
– Это безумие!
– Но к этому его обязывает королевский сан.
– То есть? – не понял я.
– Витан избрал короля, – сурово проговорил Беокка, – и люди должны доверять этому королю. Если Альфред отправится в Сиппанхамм, в самое логово врагов, то докажет подданным, что заслуживает их доверия. Ну сам подумай, зачем людям нужен король-трус?
– А зачем им нужен король-покойник? – парировал я. – А ведь именно так и будет, если его схватят.
– Поэтому ты должен его защитить, – произнес священник.
Я промолчал. Это и в самом деле было безумием, но Альфред, похоже, решил доказать, что заслуживает трона. Возможно, его до сих пор мучила совесть, что он узурпировал власть, обойдя законного наследника, своего племянника.
– Вы будете путешествовать маленькой группой, – продолжал Беокка. – Ты, еще несколько воинов, священник и король.
– А священник зачем?
– Как зачем? Чтобы молиться, конечно.
– Ты, что ли? – презрительно ухмыльнулся я.
Беокка похлопал по своей хромой ноге.
– Нет, не я. Другой священник, помладше.
– Лучше вместо него взять Исеулт.
– Нет.
– Почему? Она позаботится о здоровье короля.
Альфред вот уже некоторое время чувствовал себя на удивление хорошо, и все благодаря снадобьям, которые готовила Исеулт. Чистотел и лопух, собранные ею еще на материке, унимали боль в, извиняюсь, высочайшей заднице, а остальные травы успокаивали боли в животе. Поступь короля стала уверенной, в глазах появился блеск, он выглядел крепким и здоровым.
– Исеулт останется здесь, – заявил Беокка.
– Если хочешь, чтобы король вернулся живым и здоровым, пошли ее с нами, – потребовал я.
– Она останется здесь именно потому, что мы хотим, чтобы король вернулся живым и здоровым, – возразил священник.
У меня ушло несколько биений сердца, чтобы понять, что именно он сказал, а потом я повернулся к нему с такой яростью, что Беокка, спотыкаясь, сделал несколько шагов назад.
Я ничего не ответил, ибо боялся, не сдержавшись, перейти от слов к насилию. Беокка попытался принять суровый вид, но чувствовалось, что священник испугался.
– Сейчас тяжелые времена, – пожаловался он, – и король может полагаться только на людей, которые служат истинному Богу. На людей, которые, подобно ему самому, любят Иисуса Христа.
Я пнул ловушку для угрей, и она, кувыркаясь, полетела вниз с берега реки.
– Некоторое время Альфред мне даже почти нравился, – сказал я. – А теперь он получил обратно своих священников, и они принялись вновь вливать в него яд.
– Но… – начал Беокка.
Я взглянул на него так, что бедняга умолк.
– Никак Альфред забыл, кто его спас? А ну, отвечай! Кто сжег корабли Свейна? Кто, во имя вашего невезучего Бога, убил Уббу? И ты все еще мне не доверяешь?
Теперь Беокка изо всех сил пытался меня успокоить:
