– Я никогда не стану сражаться вместе с Кьяртаном, – резко ответил Рагнар.
– Даже ради богатой добычи? – спросил Хакон. – Я слышал, в Эофервике всего полным-полно.
– Его уже грабили раньше, – заметил я. – Вряд ли там еще хоть что-то есть.
– Осталось вполне достаточно, – категорично заявил Хакон.
«Ивар действует очень умно, – подумал я. – Пока Гутред, сопровождаемый лишь небольшим отрядом копейщиков и при этом отягощенный священниками, монахами и трупом святого, скитается по Нортумбрии в страшную непогоду, его враги захватят дворец и город, включая и городской гарнизон, представляющий собой сердце королевского войска. A Кьяртан всячески мешает Гутреду добраться до Беббанбурга, где тот был бы в безопасности».
– Чей это дом? – спросил Рагнар.
– Он принадлежал саксу, мой господин, – ответил Хакон.
– Принадлежал?
– Этот сакс дерзнул обнажить меч, – объяснил командир датчан, – поэтому он и его люди теперь мертвы. В живых остались лишь две его дочери.
Он мотнул головой в противоположную сторону:
– Они в коровнике, если ты их хочешь.
Когда сгустился вечер, появились новые датчане. Все они направлялись в Треск, а этот дом был подходящим местом, чтобы укрыться от непогоды: теперь поднялся настоящий ураган. Ну а поскольку тут имелся эль, то, само собой, все воины напились. Настроение у них было превосходное: еще бы, ведь Гутред совершил ужасную ошибку. Он отправился на север с горсткой людей в уверенности, что датчане не тронут его, а теперь этим датчанам пообещали легкую добычу.
Наша компания полностью заняла одну из спальных платформ, тянувшихся вдоль стен зала.
– Вот что мы должны сделать, – сказал Рагнар, – отправиться в Сюннигтвайт.
– Причем на рассвете, – согласился я.
– Почему именно в Сюннигтвайт? – захотел узнать Беокка.
– Потому что там мои люди, – ответил Рагнар. – A именно в этом мы сейчас и нуждаемся. В надежных людях.
– Нам первым делом следует найти Гутреда, – настаивал Беокка.
– Чтобы его найти, нужны люди, – сказал я. – И мечи.
В Нортумбрии начиналась заварушка, и тот, кто хотел выжить, должен был окружить себя мечами и копьями.
Трое пьяных датчан наблюдали за тем, как мы совещаемся. Их удивляло, а возможно, и оскорбляло то обстоятельство, что в нашей беседе участвует христианский священник. Подойдя к платформе, они потребовали объяснить, кто такой Беокка и почему мы держим его при себе.
– Мы держим этого человека, – ответил я, – на тот случай, если вдруг проголодаемся.
Они вполне удовольствовались таким объяснением, и шутка обошла весь зал, порядком повеселив присутствующих.
Буря утихла ночью. Гром гремел все тише и тише, и дождь, хлеставший по соломенной кровле, потихоньку слабел и к рассвету уже едва-едва моросил. Вода капала с поросшей мхом крыши.
Мы надели кольчуги и шлемы и, когда Хакон и остальные датчане отправились на восток, в Треск, наш отряд поскакал на запад, к холмам.
Я думал о Гизеле, затерявшейся где-то в этих холмах, – жертве своего отчаявшегося брата.
– Если мы найдем Гутреда, – спросил меня на скаку Беокка, – мы сможем забрать его на юг, к Альфреду?
– Забрать на юг, к Альфреду? – удивился я. – A зачем нам это надо?
– Чтобы Гутред остался в живых. Раз он христианин, его радушно встретят в Уэссексе.
– Но Альфред хочет, чтобы он был королем здесь, – ответил я.
– Уже слишком поздно, – мрачно проговорил Беокка.
– Нет, – заявил я. – Вовсе даже не поздно.
Беокка уставился на меня так, словно заподозрил в безумии. Может, я и впрямь выглядел безумным среди всего этого хаоса, охватившего Нортумбрию, однако было одно обстоятельство, о котором Ивар не подумал. Он, должно быть, уже не сомневался, что победил. Он собирал под свои знамена воинов, а Кьяртан тем временем гнал Гутреда в самый центр страны, где ни одна армия не смогла бы долго протянуть в такой холод, под ветром и проливным дождем. Но Ивар забыл о Рагнаре. Мой друг слишком долго находился далеко отсюда, однако удержал свои земли в холмах, и на этих землях кормились люди, которые поклялись служить Рагнару.
Поэтому мы сейчас и скакали в Сюннигтвайт. К горлу моему подступил комок, когда мы галопом спустились в долину, потому что Сюннигтвайт был уже совсем рядом. A ведь именно там я провел свое детство, там меня вырастил отец Рагнара, там я научился сражаться, любил и был счастлив и там же я пережил ту страшную ночь, когда Кьяртан сжег дом Рагнара и убил всех его обитателей. Впервые с тех давних пор я вернулся сюда.
Люди Рагнара жили в селении Сюннигтвайт или рядом с холмами, но первым человеком, которого я здесь увидел, была Этне, та самая рабыня из племени скоттов, которую мы освободили у Гируума. Она несла два ведра воды и не узнала меня, пока я ее не окликнул. И тут девушка выронила ведра и с криком побежала к домам. Из низкого дверного проема появился Финан. Увидев нас, он издал восхищенный возглас, затем вышли еще несколько человек, и вот уже образовалась целая толпа, радостно выкрикивающая приветствия, потому что Рагнар вернулся наконец к своим людям.
Финан не мог дождаться, пока я спешусь; радостно ухмыляясь, он шел рядом с моей лошадью.
– Хочешь узнать, как умер Сверри? – спросил ирландец.
– Медленной смертью? – предположил я.
– Да уж, и мучительной. – Финан снова ухмыльнулся. – И мы забрали себе его деньги.
– Много денег?
– Больше, чем тебе могло бы присниться! – воскликнул он с торжеством. – И еще мы сожгли дом Сверри, оставив плакать его женщину и детей.
– Вы пощадили их?
Финан явно смутился.
– Это Этне их пожалела. Но я был доволен уже тем, что убил Сверри. – Он опять ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз. – Похоже, нам опять придется повоевать, да?
– Ты угадал.
– Мы должны сразиться с этим ублюдком Гутредом? – спросил Финан.
– A тебе этого хочется?
– Только представь: он прислал священника, заявив, что отныне мы должны платить деньги церкви! Мы прогнали священника.
– A я думал, ты христианин.
– Я христианин, – начал оправдываться Финан, – но будь я проклят, если отдам священнику десятую часть своих денег!
Жители Сюннигтвайта ожидали, что им придется сражаться за Ивара. Они были датчанами и в надвигающейся войне видели соперничество между датчанами и выскочками-саксами, но ни один из них не рвался в бой, потому что им не нравился Ивар. Приказ Ивара достиг Сюннигтвайта пять дней тому назад, и Ролло, который был тут главным в отсутствие Рагнара, намеренно тянул с отбытием. Теперь же решать предстояло Рагнару, и той ночью перед своим домом, у горящего под облаками огромного костра, он предложил людям высказать все, что у них на уме.
Рагнар мог бы отдать им любой приказ, но
