Через несколько минут он вручил мне завернутый в огромные листья кусок мяса и принял деньги.
— Прощай, маг. Не держи зла, и зло не вернется.
Поговорка, наверное, какая-то.
— И ты прощай.
Я осторожно вернулся на дорогу и отправился восвояси, чувствуя все нарастающий стыд.
Это же надо было быть таким беспечным идиотом… Хорошо еще, что жители этой деревушки ждали появления страшного мага и проявили разумную осторожность. А если бы встречали меня как обычного разбойника, то я давно бы уже отправился на встречу с демонами… Пяти-шести стрел хватило бы с лихвой.
— Вот что значит вовремя получить известность…
Шутка лишь усугубила ситуацию, сделав мое настроение максимально гнусным.
Еще через полчаса к мрачным мыслям добавилось гаденькое ощущение того, что за мной кто-то следит.
Артефакт никак не помогал — лес вокруг меня шуршал, щебетал, сопел и потрескивал, но ни один из доносящихся звуков не нес в себе угрозы.
А вот ощущение опасности с течением времени только усиливалось и к вечеру стало по-настоящему нестерпимым. Я был уверен, что кто-то из деревни отправился по моим следам. Но неизвестный преследователь благоразумно держался вдалеке и никак себя не выдавал.
— Чтоб тебя демоны забрали…
Не живется людям спокойно. Обязательно нужно рискнуть и попробовать заработать награду. Тьфу.
На некоторое время выкинув из головы далекую угрозу, я ушел с дороги и принялся готовиться к ночлегу. Собрал себе подстилку, развел костер, нарезал на полоски мясо и принялся его жарить, время от времени съедая самые аппетитные кусочки.
Неизвестный, прячущийся где-то далеко, даже не подумал ко мне подкрасться. Скорее всего, ждал ночи.
Потратив часа три на то, чтобы приготовить всю оленину, я упаковал ее в рюкзак, а затем начал готовить обманку.
Снял с себя куртку, сапоги и штаны, набил их травой, кое-как пристроил на подстилке, сделав все для того, чтобы издалека это напоминало спящего человека. Немного подумав, положил рядом меч. И начал собирать еще одну постель, уже в соседних кустах.
Эта ночь оказалась одной из самых отвратительных в моей жизни.
Было холодно. Жесткая трава колола и щекотала голое тело. Потерявшие всякий страх комары пили мою кровь. Какие-то другие насекомые ползали вокруг, время от времени забираясь и на меня.
Пришлось вставать, искать в темноте крупные листья растущих поблизости лопухов, оборачиваться ими с ног до головы… Не сказать, что это сразу решило все проблемы, но заснуть мне в конце концов удалось.
Ближе к рассвету меня разбудили утробное урчание и треск, доносящиеся со стороны погасшего костра. Я успел испугаться и даже на всякий случай проститься с жизнью, но оказалось, что это был всего лишь очередной дикий кот.
Упитанная пушистая тварь восседала на рюкзаке и от души драла его когтями, стараясь добраться до вкусного мяса, спрятанного внутри. На меня кот не обращал внимания совершенно.
— А ну, пошел отсюда… Кыш!
— Шшш…
Пошарив вокруг себя замерзшими руками, я нащупал нож и, приподнявшись, запустил его в сторону воришки.
— Шшш! — получив рукояткой по загривку, котяра гневно зашипел, но все же спрыгнул с рюкзака и скрылся за ближайшим деревом.
Я воспользовался артефактом, но ничего интересного опять не услышал. Обычные звуки ночного леса. Точнее, уже утреннего. Никаких врагов, никаких опасностей. Лишь ворчит где-то рядом оставшийся без еды кот.
— Мышей лови, дармоед…
Щелкая зубами от холода, я добрался до одежды, вытряхнул из нее траву и с наслаждением оделся. Затем плюнул на скрытность и заново разжег костер, устроившись как можно ближе к нему.
— Божественно…
Холод постепенно отступал, сменяясь приятным теплом, проникающим в каждый уголок тела. И вместе с этими живительными ощущениями у меня опять начало пробуждаться чувство тревоги.
Минут десять я прислушивался к нему, попутно жуя кусочки мяса и наблюдая за тем, как между деревьями появляется легкий утренний туман.
Потом поднялся, закинул за спину рюкзак, пристегнул меч и выбрался на дорогу. Остановился, от души зевнул, покрутил головой, разминая затекшую от сна шею. Взялся за пластинку, прислушался…
Где-то вдалеке послышался слабый щелчок.
Целую секунду я пытался понять, что же он мне напоминает. А потом, сообразив, бросился на землю.
Надо мной тихо свистнула стрела. Затем вторая.
И все.
Полежав десяток секунд, я осторожно поднялся на ноги, сжимая в ладони артефакт и готовясь останавливать следующие деревяшки магией.
Ничего.
По дороге медленно тек туман, утренний лес словно погрузился в дрему, практически прекратив издавать хоть какие-либо звуки. И лишь ворчал где-то неподалеку голодный кот.
Охотники не показывались. Чувство тревоги, не отпускающее меня со вчерашнего дня, начало постепенно рассеиваться.
— Не могли не попытаться, значит, — хмыкнул я, поворачиваясь спиной к неизвестным недоброжелателям, но продолжая слушать окружающее пространство.
В меня больше так никто и не выстрелил. Да и ощущение чьего-то недоброго присутствия окончательно исчезло уже спустя десяток минут. Мы с лесом опять остались наедине.
Следующие две деревушки, встретившиеся на пути, я обошел, сделав огромные петли по лесу. Лучше уж так, чем опять ждать нападения и спать, завернувшись в холодные листья.
Незаметно прошло несколько дней, наполненных однообразной монотонной ходьбой.
Ближе к морю местность начала становиться все более топкой и влажной. Величественный лес постепенно мельчал, сменяясь кустарником и прочей невысокой растительностью, а потом и вовсе превратился в неглубокое болото, заполненное островками густой травы и странными кривыми деревцами, увитыми плющом и лианами.
Комары окончательно обнаглели и теперь кружили над землей целыми стаями, поджидая неосторожных жертв. Среди луж квакали огромные лягушки, по веткам ползали упитанные разноцветные змеи и шустрые ящерицы. А в одном крохотном пруду, располагающемся совсем рядом с дорогой, я заметил небольшого крокодила. После чего разом утратил душевное спокойствие. Не нравятся мне почему-то крокодилы и те места, в которых они живут. Совсем не нравятся.
Именно через эти неприятные земли и тянулся Юго-Восточный имперский тракт, начинающийся на границе с Сакком и идущий по побережью до самого устья Ледяной.
— Дошел-таки… — пробормотал я, выбираясь