– По-английски понимают? – спросил я у Сэма.
– Ну он вроде болтал с ними, один точно понимает, – снова равнодушно пожал плечами Сэм и кивнул в сторону Мюллера.
– Ну что, начинаем? – спросил он у меня, сжимая в руках светошумовую гранату.
– Погоди, – отмахнулся я. – Вы только трупы оставите. А нам живые нужны. Давай я попробую?
Сэм только снова пожал плечами. Мол, это твоя жизнь, приятель, и ты сам волен ею распоряжаться по своему усмотрению.
– Эй, парни, разговор есть. Можно спокойно пять минут побазарить? Я не буду стрелять! – крикнул я в комнату. Сквозь большую дыру от пуль двенадцатого калибра должна быть отличная слышимость.
– О чем? – кто-то ответил мне на ломаном английском с той стороны двери.
– О ваших задницах, парни из батальона «три шестнадцать»! – крикнул я снова и жестом показал Сэму, чтобы бойцы не спешили.
Сэм кивнул и приказал сделать своим шаг назад.
– Какой тебе интерес до наших задниц? – снова отозвался этот голос из-за двери.
– Да тут полно посторонних ушей, – оглянулся я на бойцов, – я бы зашел спокойно один и без оружия, и мы бы поговорили по-тихому. А там, глядишь, и задницы ваши будут целее.
На той стороне двери повисла пауза. Стали слышны переговоры на испанском языке. Вот черт, я этого языка не знаю.
– Если тебе жизнь надоела, можешь заходить. Только рубашку сними и с голым торсом, чтобы без оружия, – наконец ответили мне.
– Скотч есть? – тихо спросил я Сэма.
Тот выплюнул жвачку, залез в подсумок и протянул мне моток скотча. Я скинул тактическую футболку, вытащил «глок» из кобуры, проверил, в патроннике ли патрон, и жестом показал, чтобы он приклеил мне пистолет на спину между лопаток. Сэм кивнул, пробормотал что-то вроде: «Сумасшедших не поймешь» и прикрепил мне пистолет. Я протянул руку за голову и потом за спину, и она легла точно на рукоять «глока».
– О'кей, парни! – проорал я. – Уже иду. Один и без майки, как вы просили! – И тихо добавил Сэму: – Как я выстрелю, начинайте…
Тот молча кивнул. Спецназ отошел назад на несколько шагов, я выдохнул и приоткрыл дверь. На меня в упор смотрел дробовик. Я сглотнул и положил руки за голову.
– Приятель, не стреляй! Я реально один, и у меня серьезный разговор! – как можно спокойнее проговорил я.
Передо мной стоял худощавый парень лет тридцати. Смуглое лицо, усы и шрам на правой щеке. Ростом ниже меня на голову. Одет в белую рубашку и темные брюки. В руке – помповый «мосберг». Стволом дробовика он мне показал на стоящую в прихожей лавку. Я кивнул, сделал несколько шагов боком, стараясь не поворачиваться к нему спиной, и сел. Огляделся по сторонам. Тесная прихожая, далее дверь в комнату, из которой испуганно смотрит женщина. К голове у нее приставлен «зиг зауэр». Точно такой же, как мне подарил Баринов, а я потом передарил Вагону. Из которого Вагон и завалил Михалыча. Рядом на полу – осколки разбитого зеркала, косметичка разбросана и пара туфель.
– Ну че, легавый, говори, раз пришел, – зло оскалился тот парень с дробовиком. – Небось за эту сучку переживаешь, – и он сплюнул в сторону заложницы.
– Как раз на нее мне похрен, – как можно спокойнее постарался сказать я. Рука за головой легла на теплую рукоять «глока». – Мне тебя нужно живым сохранить.
– Вот как, – удивился бандит с дробовиком и ствол убрал чуть в сторону от меня.
Рука на «глоке» чуть сжалась, но усилием воли я заставил себя спокойно сидеть. Глубоко вдохнул и выдохнул. Только не показывать, что волнуешься.
– Интересно, и какое тебе дело до моей жизни? – Говорящий сунул руку в карман, достал пачку сигарет, щелчком выбил одну и сунул в рот.
– До тебя особо дела и нет. Но я ищу того же парня, что и вы. Хирурга, – сказал я и внимательно посмотрел на бандита. Тот выронил сигарету.
– Джека? – переспросил он.
Бандит присел, поднял сигарету и снова вставил в рот.
– Именно. А кого, ты думаешь, мы тут ждали? – удивился я.
– Тут жили наши друзья, – с сомнением проговорил латинос.
– Про ваших друзей я ничего не знаю. Видимо, больше не живут. Давай поступим так. Ты мне все откровенно рассказываешь про Джека, а я вывожу тебя отсюда, идет?
– Выводишь отсюда? – хмыкнул бандит и поднес зажигалку ко рту. Сигарета задымилась, и он пустил дым вниз.
– Именно. Но сначала я задаю вопросы, ты на них отвечаешь. Идет? – переспросил я и снова сглотнул.
Во рту пересохло. За дверью внезапно раздались голоса. Как бы там все не испортили.
– Эй, мы тут разговариваем! Отойдите от двери! – заорал я.
На площадке снова зашумели, и наступила тишина.
– Видал, меня слушают. – Я посмотрел в глаза латиносу.
В них загорелся огонек надежды. Он перебросился парой фраз со своим товарищем. Его я почти не видел. Он стоял за дверью. Периодически раздавались всхлипы женщины. А на полу растекалась лужа какой-то жидкости. И плохо пахло. Вероятно, дамочка обмочилась.
– Что ты хочешь знать? Спрашивай. – коротко прохрипел бандит. Дробовик все еще смотрел в мою сторону.
– Зачем вы ищете Джека? – перевел я взгляд с дробовика на лицо парня.
– Босс приказал найти его и убить. – Бандит выпустил дым и левой рукой выкинул окурок прямо на пол.
– Отлично. Зачем он проституток резал? – не стал тянуть я с главным вопросом.
– Вот этого я не знаю, – задумался мачо с дробовиком, – но слышал нечто подобное о нем в Нью-Рино. Вроде парень с катушек съехал. Он раньше на босса работал, потом сбежал. Вот его и ищут.
– Джек трансплантологией занимался? – Видя, что бандит скривился, я поднажал: – Ну ты что, сказал «а», говори «б», мы же не просто так тут базарим. Ставки серьезные.
– Я не знаю, но догадываюсь, что да, – наконец ответил он.
– Фамилия его как? – осталось уточнить еще чуть-чуть.
Последний рывок. Мышцы на правом предплечье свело судорогой. Я чуть изогнулся, но бандит не увидел этого и достал новую сигарету из пачки.
– Паппер. Джек Паппер, – задумчиво произнес латинос.
Ствол дробовика смотрел в пол. Я резко рванул пистолет. Скотч на спине больно обжег кожу, но оторвался от тела. Рука, как в замедленной съемке, направлялась прямо в цель, в голову стоящего передо мною человека с дробовиком. Я успел увидеть, как дернулся у него глаз и рука начала вскидывать дробовик.
Бабах, грохнул выстрел моего пистолета.
Я выстрелил прямо в лицо изумленного бандита. Хрен тебе. Никуда я убийц не выпускаю и обещаний никаких не даю. Пусть лживые политики лживо выполняют свои обещания, а с теми, кто захватил заложников, разговор один. Тут же стена за ним оказалась вся в кровавых разводах. Обмягшее тело откинулось назад и сползло по стене.
– Штурм! – громкая команда прозвучала в коридоре, и через мгновение дверь слетела с петель.
Я быстро прыгнул за стену и поднял руку с оружием. Еще не хватало, чтобы свои пристрелили. Слоновий топот тяжелых ботинок по полу зазвенел
