– И как?
– Полвека назад мой свекр отправлял из Холмогор караван с зерном в Данию, а вместе с ним и посольство[8]. Корабли вышли из Белого моря, обогнули земли норманн и прибыли в датский порт. И зерном расторговались, и посольство наше приняли с добром…
– Ты что несешь! – воскликнул Андрей Михайлович Шуйский[9]. – Ты хоть понимаешь, каких трудов стоит доставить товары до Холмогор?!
– А ты знаешь, что бочка дегтя, отбывшая из Новгорода, прибывает в Лондон, подорожав в несколько раз? В Ливонии местные берут большую долю в перепродаже. Потом купцы из Ганзы. Датчане пошлины дерут нещадно за проход через их проливы. Да еще и пираты Готланда злодействуют, вынуждая задирать цены купцов заморских из-за непомерных опасностей.
– И нам что с того? – фыркнул он, немного остыв.
– Если англичане на своих кораблях станут сами ходить до устья Северной Двины, а мы им туда товары сплавлять, то в выгоде останемся и мы, и они.
– Чего это?
– Так мы цену поднимем, а им все равно дешево будет. Дешевле, чем у ганзейских купцов, покупать товары наши.
– Полоумная… – процедил Андрей Михайлович, но уже больше под нос. Однако его за плечо схватил Василий Васильевич Немой и характерно так сверкнул глазами, давая понять, чтобы унялся. А потом повернулся к Елене и спросил:
– Андрей прав. До Холмогор путь безлюден и дик.
– О том с вами и хочу совет держать, – сказала она и посмотрела ему в глаза. Немой кивнул, мол, продолжай. – В Вологде амбары поставим. Южный порт будет. Свозить будем со всех сторон круглый год товары туда разными путями. Какие на санях, какие на стругах. А по весне спускать по реке к Холмогорам. Путь неблизкий. Посему каждый дневной переход острог малый ставить надобно. А при нем лавку справлять, дабы расходы отбивала, торгом с местными. Северный порт с амбарами встанет в Холмогорах. Да сильный острог с пушками ниже по течению срубить надобно, чтобы прикрыть торг от лихого люда.
– Дорого это. Мнишь? – смотря на нее, все тем же давящим голосом произнес Немой.
– Дорого, – кивнула Елена с достоинством. – Посему и предлагаю создать Северодвинское товарищество. Каждый жаждущий может войти в общее дело. Иванову сотню[10] пригласим. Они и деньгами поделятся. Им же с торга и выгода большая. Кому, как не им, шевелиться? Но и нам тройная польза. С одной стороны, отдушину откроем для торговлишки и найма мастерового люда. С другой – у Новгорода спеси поубавится. С третьей – такой путь караванный оживит промысел поморский, спрос на сало, кожу и зуб зверя морского поднимет. Соль, опять же, и рыба соленая. Главное – путь проложить, а там дело пойдет.
– А чего Англия? – буркнул Андрей Михайлович. – Чего не Дания?
– У Дании старые отношения с Ганзой и орденом. Один Бог знает, как переговоры сложатся. А в Англии король их с папой римским повздорил. Не желает признавать его главой христиан. Так что с латинянами у короля распря, что нам только на руку. Мы ведь тоже с латинянами не лобызаемся. Более того, мы ему не только торговлишку мехом, пенькой, дегтем, воском и прочим предложим, но и пожелаем упрочнить отношения союзом брачным. У него дочь младшая есть, Елизавета. Вот ее сын мой старший и посватает.
– Так он ее и отдал… – усмехнулся Иван Васильевич Шуйский.
– А чего ему ее не отдать? Она в опале. Мать ее головы лишилась. Лиза ему без особой надобности. Ради выгодной торговлишки охотно отдаст. Может, и приданое какое дельное даст, хотя веры в то мало. Но нам и девица будет полезна.
– Почему меньшую? – поинтересовался Немой.
– Старшая дочь – латинянка истовая, да и глаз на нее Кесарь Карл положил для сына своего. А мы ему не ровня. Не сосватать нам старшую. Не по зубам нам она.
Наступила пауза. Все пытались прикинуть в голове, что к чему. Тишина затягивалась. Поэтому Великий князь, сидевший все это время молча, очень громко произнес:
– Что думаете, бояре?
Все вздрогнули, ибо никто не ожидал, что мальчик вообще подаст голос.
Немой посмотрел Ивану в глаза своим тяжелым, давящим взглядом. Вмешательство мальца ему пришлось не по нраву. Однако Великий князь не отвел глаз, демонстрируя спокойствие и полное самообладание. Даже чуть улыбнулся.
– А что думает Великий князь? – наконец спросил Василий Васильевич, не отводя, впрочем, взгляда и продолжая давить психологически.
– Мой отец доверял тебе. И я доверяю. Посему прошу тебя возглавить посольство. А тебя, – Иван перевел взгляд на своего тезку из Шуйских, – принять главенство в Северодвинском товариществе. Надеюсь, никто не усомнится в том, что вы достойны такого назначения? Или кто-то считает, что есть более родовитые среди вас?
Кое-кто из бояр фыркнул с явным раздражением. Но промолчал. Великий князь обвел взглядом всех. Вглядываясь. Пытаясь запомнить реакцию. Все запомнить. Ничего не пропустить.
– Что скажешь? – веско спросил Иван, вернувшись взглядом к Немому.
Тот криво улыбнулся и кивнул.
– А ты?
– Сложное дело, – начал было торг тезка.
– Коли все по уму сделаешь, не обеднеешь. Сытное место.
– Ну коли так, – вроде как нехотя согласился Иван Васильевич Шуйский, хотя у самого глаза горели.
– Так что скажете, бояре? Приговорите ли дело доброе?
Отказавшихся не было. Спорить с внезапно образовавшейся коалицией из Елены Глинской и Шуйских никто не решился. Да и Великий князь всех смутил. Он вел себя совсем как взрослый… в свои семь лет. И это не говоря того, что дело действительно выглядело полезным.
Уходя из Грановитой палаты, Иван Васильевич остановился и оглянулся. Все бояре были поглощены беседами, обсуждая новое предприятие. Лишь Немой внимательно смотрел на Великого князя. Иван встретился с ним взглядом и слегка кивнул. Вроде как персонально прощаясь. И только после продолжил шествовать к выходу…
– Зачем ты вмешался? – прошипела мать, когда они остались наедине и убедились, что челяди под дверью нет.
– Ты растерялась и потеряла нить беседы. Бросила вожжи.
– И что?
– Мам, мы сделали все правильно. Немому дали почетное дело, настолько, что никто не поймет его, если он откажется. Ивану – денежное. А Андрея оставили ни с чем. Думаешь, в них будет единство?
– А меня кто травить собирался?
– Немой. Но успокойся. Ни ему, ни Ивану резона в том более нет. Пока нет. А Андрею они и сами не дадут дурить. Ведь если ты умрешь, начнется склока великая. Им это сейчас не с руки. Кстати, я говорил тебе, что ты красивая женщина?
Мать осеклась и подозрительно посмотрела на сына.
– Расположи к себе Андрея. Он не устоит, если ты станешь ему знаки внимания выказывать. Только до близости не доводи.
– Сынок!
– Мама, я все понимаю. Ты взрослая женщина. Тебе нужен мужчина для удовлетворения естества. Но с ним не надо доводить до конца. С ним нужно просто поиграть. Если ты понесешь от него, за
