Белик еще раз поклонился и вернулся к опекуну, с потрясающей невозмутимостью проигнорировав изумленно-завистливые взоры. Правда, Гаррону все-таки успел незаметно подмигнуть, а тот, в свою очередь, сумел подметить отчаянно веселые огоньки в глазах, и это восхитило его еще больше.
Нет, ну что за стервец! Неизвестно, как у него обстоят дела на любовном фронте, но охмурять женщин уже отлично получается. Будет странно, если через пару дней хоть одна из девиц не надумает отлучиться с этим столичным выскочкой в сторонку, пока не видит строгий папенька!
— Не стыдно тебе? — негромко спросил Дядько, едва с ним поравнялся легкомысленно насвистывающий наглец.
— За что? Сделать комплимент очаровательным дамам — разве преступление? Я просто высказываю свое восхищение. Это не запрещено.
— Смотри у меня!
— Дядько, что за намеки? Ты ж меня знаешь! — «оскорбился» молодой человек.
Седовласый только вздохнул:
— В этом-то и проблема.
Привал сделали точно по графику. Но вовсе не потому, что герр Хатор был педантичным занудой — просто разумнее было переждать неумолимо надвигающуюся жару в тени раскидистых деревьев. И пусть, спасаясь от палящего солнца, путники сделали остановку, не дожидаясь ближайшей деревни, зато они могли спокойно перекусить, отдохнуть перед дальнейшей дорогой. Заодно напоить коней, проверить постромки, внимательно осмотреть тележные оси, чтобы не оказаться в самый неудачный момент посреди леса с разломанным колесом да с разбросанным в пыли редким и дорогим товаром. Распрягать могучих дорассцев, разумеется, никто не стал, зато расторопные возницы подвесили к конским мордам щедро наполненные овсом торбы, заботливо обтерли влажные бока и живо натаскали воды из близкого притока речки Язузы.
Остальные с удовольствием размялись и, неторопливо обойдя окрестности разбитого бивака, с чувством выполненного долга развалились в теньке, после чего принялись ждать законной порции мясной похлебки, которую пришедшая в себя повариха уже активно варила в походном котле.
Белик, старательно зарабатывая благосклонность главной женщины в караване, не погнушался собственноручно притащить с реки целых три ведра воды, умудрившись при этом пересечься со смущенно опускающей глаза Илимой и молоденькой служанкой. Обеих одарил белозубой улыбкой, за что был вознагражден робкими взглядами, завистливыми подначками и… крепким подзатыльником от дядюшки. Однако пренебрежительным отношением ничуть не озаботился, на беззлобный хохот караванщиков не обратил внимания, а от тяжелой руки наставника ловко увернулся. После чего с гордым видом донес полное до краев ведро, которое даже в такой критической ситуации сумел не расплескать. С преувеличенным почтением встал возле донны Арвы и с победным видом обернулся, явно собираясь показать гнусным насмешникам язык. Но именно в этот момент наткнулся на три молчаливые фигуры в серых плащах, всю дорогу державшихся в стороне, и застыл, как изваяние.
Странная троица расположилась на отшибе и впервые за утро скинула капюшоны. На солнце блеснули золотом поразительно длинные шелковистые волосы двоих путников, заплетенные в причудливые косы. У третьего волосы были угольно-черными, небрежно забранными в обычный конский хвост. Под жарким солнцем на мгновение промелькнули неестественно правильные лица, кончики длинных ушей, пронзительные зеленые глаза, свойственные всем перворожденным…
Девушки вздрогнули и поспешно опустили глаза. Караванщики, не сговариваясь, притихли. А эльфы (двое светлых и темный) продолжали вести себя так, будто, кроме них, в этом мире не существовало никого и ничего. Они подчеркнуто бесстрастно запалили собственный костер, тем самым еще больше увеличив дистанцию между собой и смертными, деловито навесили скромных размеров котелок с изумительной гравировкой на боках и, нимало не смущаясь чужих взглядов, принялись за трапезу. Но при этом даже жевать умудрялись так потрясающе красиво, что просто дух захватывало.
При виде эльфов Белик словно окаменел. Его пальцы сами собой разжались, ведро с грохотом упало, мерзко лязгнув железной ручкой и заставив присутствующих обернуться. А потом пацан внезапно побледнел и очень тихо спросил:
— Дядько, какого Торка здесь делают ушастые?
Эльфы мгновенно прекратили жевать. Но Белик будто не заметил промелькнувшего на лицах караванщиков испуга. На обоих светлых тоже едва взглянул, зато в красивое лицо темного буквально впился взглядом. И горела в этом взгляде такая ненависть, что даже Гаррон, не ожидавший в мальчишке столь внезапной перемены, вмешался далеко не сразу.
В наступившей тишине Таррэн откинул со лба длинную прядь и медленно поднялся, не сводя пронзительного взгляда с дерзкого человечка. Подобное отношение его не удивило: мало кто испытывал к его народу хотя бы слабую приязнь. Он привык. Но чтобы открыто это демонстрировать… Нет, пожалуй, таких самоубийц на его памяти еще не было.
— Что ты сказал?
Белик холодно улыбнулся:
— Какие-то проблемы со слухом?
Эльф нахмурился, а за его спиной бесшумно поднялись оба светлых собрата: сопляк явно нарывался. Прилюдно назвать их ушастыми… хуже было только срубить священные ясени в эльфийской роще. Вот только мальчишка не желал слушать голоса разума — так и стоял, растягивая губы в нагловатой улыбке и ждал ответной реакции со странным предвкушением, нетерпением и какой-то злой радостью.
— Чего встали? Особое приглашение нужно? Так я повторю…
— Белик! Не смей! — свирепо рявкнул Дядько, появившись из-за ближайшей повозки и одним огромным прыжком оказавшись между настороженно застывшим племянником и бессмертными. — Я кому сказал!
Юноша не ответил: неотрывно смотрел на темного будто на кровного врага, вырезавшего всю его семью. Вот только дышал при этом очень ровно, размеренно, как-то чересчур спокойно. И страха на его лице тоже не было.
— Белик!
Мальчишка поморщился от рева опекуна и, не отводя от Таррэна горящего взора, спокойно спросил:
— Дядько, кажется, ты забыл упомянуть кое о чем. Почему здесь оказался темный? Ты что, не мог выбрать другой караван?
— Пре-кра-ти! — раздельно процедил седовласый, заслонив собой эльфов и требовательно взглянув на пацана. — Так вышло: про темного я не знал. Но нам идти вместе до самого Бекровеля, поэтому перестань его провоцировать. Мне не нужны лишние трупы.
— Не волнуйся: труп будет всего один.
— Бели-и-ик… кажется, мы обо всем договорились? Перестань и немедленно извинись.
— Может, мне еще в задницу его поцеловать? — язвительно поинтересовался юноша, а затем отвернулся, заставив людей тихо охнуть и испуганно округлить глаза,
