Элиар и Танарис только беззвучно застонали, признав родовые клинки темных.
– Умница, – тихо сказала Белка, позволяя обвить себя гибким хвостом. – Каррашик?
Мимикр мгновенно вскочил на ноги и, как ни ныли натруженные мышцы, как ни болела спина от проклятых крыльев, которые он уже успел сбросить, со всей возможной скоростью примчался на зов.
– Все хорошо, – тепло улыбнулась она, отстегивая с его спины уцелевшие ремни и подбирая брошенные ножны. – Ты у меня молодец, сам в первый раз полетел… Адвик, спасибо, что помог.
Молодой парнишка только кивнул – с нескрываемой озабоченностью и очень серьезно. А затем с предельным вниманием оглядел Белку со спины, но серьезных ран действительно не было. Она справилась. Выжила. Она снова сумела и доказала, что достойна быть первой. Что по праву носит гордое звание вожака.
Убедившись, что Белка в порядке, он проворно стянул свою пропахшую гарью куртку, стряхнул с нее копоть и грязь, а затем осторожно накинул на узкие плечи, закрывая от мужских взоров ладную фигуру, от которой с трудом могли оторвать глаза даже опытные старожилы. Ну их, дурней озабоченных, еще вякнут что-нибудь под руку.
Карраш тихонько фыркнул, вспомнил недавнюю «помощь», то бишь сочный пинок под зад, от которого он просто свалился вниз, но возмущаться не стал: хозяйка была довольна, а значит, все остальное не имело значения. Белка же быстро стряхнула с родовых мечей сажу, бережно протерла и привычным движением вернула в деревянный чехол. Благодарно кивнула Адвику за одежду, после чего схватила свое «проклятие» и, ни на кого больше не глядя, направилась к домику – отдыхать.
Стражи почтительно расступились.
– Ты молодец, малыш, – подошел к ней у длинной лестницы воевода и осторожно коснулся закованного в броню плеча. – Сар’ра мог бы тобой гордиться.
Белка слабо улыбнулась, снова кивнула и быстро ушла, провожаемая странными долгими взглядами со спины. Пошла абсолютно прямо, не сгибаясь, будто нескромные мужские взоры нисколько ее не трогали. Будто не ныли нещадно поврежденные кости, не разламывалось от боли бедро, не была прикушена до крови губа, чтобы не вскрикнуть случайно… Нельзя. Пока еще нельзя. Вот когда дверь будет закрыта и Траш поделится чудодейственным «нектаром», можно тихо завыть в подушку, не сдерживая слез, – сестра никогда не предаст. А пока надо идти вперед, чтобы никто, ни одна живая душа никогда не поняла, до чего же это трудно – просто идти, когда хочется упасть и умереть на месте.
Таррэн устало облокотился на каменный бортик и невидяще уставился перед собой.
– Спасибо, – серьезно сказал воевода. – Если бы не ты, нам пришлось бы туго.
Эльф невесело усмехнулся и выразительно на него посмотрел.
– Ничего страшного, – нисколько не смутился Урантар. – Вы далеко не первые и не последние, кого Белик так дурачит. Как правило, молодежь пару месяцев пребывает в неведении, прежде чем вскроется правда. А то и подольше. Пока еще никто не догадался сам, так что смеяться и показывать пальцем на вас не будут. На своей шкуре испытали. Все без исключения, можешь мне поверить. Даже Гончие когда-то.
«Да разве в этом дело?!» – молча взвыл темный, тихо радуясь тому, что вот уже триста лет, как научился сохранять каменную физиономию при любых ситуациях. Хотя сейчас, кажется, выдержка могла ему изменить. Впервые за долгое время.
– Со всей ответственностью заявляю, что мы дураки, – пробормотал под нос Весельчак, когда гибкая фигурка исчезла внизу. – Настоящие идиоты! Особенно я, потому что пропустить такую девчонку…
– Забудь о девчонке, – холодно улыбнулся Шранк, на мгновение оказавшись рядом, и неожиданно так посмотрел, что рыжему враз расхотелось шутить.
– Да я что? Я ничего…
– Я сказал «забудь» не потому, что она занята или у тебя, наоборот, есть какой-то шанс, – соизволил пояснить Шранк. – А потому, что если ты еще раз брякнешь хоть одно слово на эту тему, Белик отрежет тебе язык. Лично. Понял? Мы предупреждаем только один раз: Белки нет, запомни это хорошенько. Есть только Белик, и все. Он, а не она, ясно? Это – закон. Никаких шуток, никаких намеков и никаких рук, иначе я вырву тебе обе. Живи, как жил, и постарайся забыть о том, что видел. А еще лучше – выкинь этот день из головы и веди себя с ним, как раньше. Все. Я сказал.
Шранк неприятно оскалился и, подав знак своим, бесшумно испарился.
– Он это серьезно? – нервно поежился рыжий. – Насчет рук и… всего остального?
Урантар сухо кивнул:
– Вполне: прецеденты уже случались. Поэтому держи язык за зубами и постарайся поменьше вспоминать о том, что увидел. Мне бы не хотелось однажды поутру выволакивать из дома Белика твой хладный труп с признаками насильственной смерти.
Весельчак понуро кивнул, а воевода, разом посуровев, обвел чужаков внимательным взглядом:
– У нас туго с противоположным полом. Это одна из причин, по которым все так устроено, почему Белик живет отдельно и почему мы так его бережем. Поэтому будьте добры не нарушать наших правил и не приближаться к домам. Никогда, ни под каким предлогом, если только вас не позовут. Малыш сам выбирает тех, с кем считает нужным разговаривать, и сам разбирается с теми, кого видеть не желает. Пока первых немного, а среди последних, чтоб вы знали, осталось немало увечных. Особенно среди тех, кто рискнул неудачно пошутить или без спроса заглянуть внутрь… гм, ночью. Мне не нужны здесь ни свары, ни ссоры, ни разборки за обладание кем бы то ни было. Гончие хорошо знают свое дело. Белик – их вожак. А остальное никого не должно волновать. Особенно вас. Ты меня понял, рыжий?
– Да понял, понял. Не дурак.
– Литур, тебя тоже касается!
– Да, – тихо вздохнул юноша. – Меня уже предупредили, чтобы держался подальше.
– Вот и славно. Тогда отдыхайте и постарайтесь привыкнуть. Белик и Траш поведут вас дальше, плюс возьмем еще пару человек для надежности. Кого именно – он сам решит. А сейчас вам здесь делать нечего: с саламандрой работать вы не умеете, лишней защиты у меня тоже нет, а шататься до утра из праздного любопытства глупо. Так что сбрасывайте перед кузней доспехи и топайте вниз, отсыпаться. Мы сами справимся. И… гм, спасибо за помощь.
Рыжий переглянулся с напарником, молча спросил мнение Совы, но тот отрицательно качнул головой: у Стражей свои порядки, и вмешиваться в них не стоит. Сказали проваливать – значит, придется уйти. Другое дело, что обсудить все в спокойной обстановке им никто не помешает.
Люди понятливо кивнули, подобрали оружие и быстро покинули стену. Светлые без лишних слов последовали за ними, оставив темного собрата, наконец-то открывшего свои истинные возможности, и сурового воеводу в одиночестве.
Таррэн хотел задать очень много вопросов: о Белке, о Белике, о Гончих и о Стражах, которые не возражали против такого положения дел. Но вопросов было так много, что он сам не всегда сознавал, какой из них важнее.
