Это было первое объятие за долгое-долгое время. Лицо Джеймса напряглось, пока он боролся с нахлынувшими эмоциями, и все же он сумел взять себя в руки. Он не ответил на объятие Кристен, а лишь неловко похлопал ее между лопатками.
Она отклонилась назад, чтобы посмотреть на него.
– Ник говорил мне, что ты возвращаешься домой, но я в это не поверила. Потом я так ждала, когда ты появишься. И вот ты здесь. – По ее щекам потекли слезы. Глупая улыбка широко растянула губы, и вдруг Кристен возбужденно подпрыгнула. – Господи, ты здесь! – взвизгнула она.
Джеймс поморщился. Его взгляд метнулся в сторону кухонной двери, потом в коридор в задней части зала, потом вернулся к Кристен. Та по-прежнему подпрыгивала и визжала. Улыбка все-таки добралась до губ Джеймса. Нет, Кристен не слишком изменилась, если не считать живота. Он глупо уставился на ее живот:
– Ты беременна.
Она фыркнула:
– Опять. Я знаю.
Ник однажды приезжал к нему в Пуэрто-Эскондидо. Когда он не смог дозвониться до Эйми, он позвонил Томасу. Номер Ника был третьим телефоном, который набрал Джеймс. Ему нужно было услышать от Ника, что все, сказанное Томасом, правда. Он был бы только рад, если бы это оказалось ложью, в отличие от всех тех выдумок, которыми Томас кормил его долгие годы. Но то, что его бросили в Мексике, оказалось абсолютной чудовищной правдой. Ник подтвердил это одной отрезвляющей фразой: «Да, все это так».
Через несколько дней Ник уже был у Джеймса в Мексике и рассказал о том, что произошло за те шесть с половиной лет, который выпали из его жизни. Джеймс узнал об Эйми, о том, что она продолжала его искать, потом нашла, но только для того, чтобы отпустить и позволить ему коротать свою жизнь в роли Карлоса. Ник тогда усадил Джеймса, потому что он мерил шагами гостиную, словно сумасшедший, запертый в тюремной камере, и сообщил холодные, суровые факты об Эйми. Она любит другого мужчину. Она замужем, и у нее дочь. Из всех новостей, которые услышал Джеймс, именно эта разбила ему сердце. Она едва не уничтожила его.
Джеймс швырнул в стену стакан с виски, и он разлетелся на серебристые осколки, как и его сердце.
И вот теперь жена Ника беременна третьим ребенком.
Кристен провела рукой по животу и скорчила гримасу:
– Еще четыре месяца ходить.
– Ты хорошо выглядишь, – честно сказал ей Джеймс.
– Ты тоже, – ответила она. Ее неудержимое веселье испарилось. – Рада тебя видеть. Я никогда не думала…
На кухне звякнули кастрюли. Оттуда донеслись голоса, привлекая его внимание. Сердце Джеймса забилось быстрее.
– Она…? – Он с тревогой посмотрел на Кристен. – Она здесь?
Та покачала головой:
– Она сегодня утром не приходила.
Джеймс шумно сглотнул. Эйми тут нет, и это к лучшему. При свидании с ней аудитория ему не нужна.
Джеймс почувствовал, что его тянут за подол рубашки. Он посмотрел вниз, на Марка.
– Можно мне пончик, пожалуйста?
– Мы не будем здесь есть, Марк.
– Вам что-то еще, сэр? – крикнула Джеймсу кассирша. Его старший сын, стоявший первым в очереди к кассе, с вызовом посмотрел на отца.
– Джулиан! – рявкнул Джеймс. Не едят они тут, как же. Он свирепо посмотрел на сына.
– Что? Я есть хочу. – Джулиан поднял руки, молча спрашивая, в чем проблема. На его лице появилось выражение показной невинности, когда он проходил мимо отца и Кристен. Брови Кристен взлетели почти к самым волосам, собранным в «конский хвост», а Джулиан миновал паутину беспорядочно расставленных столиков и плюхнулся на свободный стул.
Кирстен фыркнула:
– Я смотрю, не у одной меня рук не хватает.
Джеймс заворчал, но уголок его рта пополз вверх. У них нашлось кое-что общее. Они были родителями.
– Почему бы вам не присоединиться к нам? Мы только что сели. – Она указала на столик неподалеку от Джулиана, за которым малышка в высоком стульчике с удовольствием ела овсянку. Еще одна девочка с испачканными джемом губами стояла на стуле и напевала.
– Сядь, Николь, – приказала Кристен.
Девочка села.
– Я рада, что этот будет мальчиком. – Она похлопала себя по животу.
– С мальчиками не намного легче, – признался Джеймс, думая о кругах, которые нарезали вокруг него Джулиан и Марк.
Кристен вздохнула.
– Они просто другие, насколько я понимаю, верно? – Она махнула головой в сторону кассы. – Иди, сделай заказ, и садитесь за наш столик.
Марк разглядывал столики. Джеймс подтолкнул его в сторону Джулиана.
– Садись с братом. Я принесу тебе пончик.
У прилавка Джеймс изучил меню и заказал кофе и омлет. Триш, как было написано на ее бейдже, стилизованном под меловую доску, повторила заказ. У Джеймса в горле поднялся гнев, когда она перечислила все заказанные блюда.
– С вас девяносто пять пятьдесят, – подвела она итог.
Джулиан заказал столько, что им троим хватило бы на завтрак, обед и ужин. Джеймс выудил бумажник из заднего кармана и расплатился картой. «Выбирай свои битвы, мужик. Выбирай свои битвы».
– Мы съедим здесь омлет, пончик и оладьи, остальное возьмем с собой.
– Конечно, сэр. – Триш улыбнулась и протянула ему чек.
Джеймс не стал звать мальчиков за столик Кристен, куда сел сам. Пусть едят одни. Пусть воспользуются этой краткой передышкой после последних двух дней.
Кристен передала старшей дочке салфетку.
– Николь, поздоровайся с мистером Донато. Он – друг папочки.
– Здласти, – с набитым ртом произнесла девочка и помахала перепачканными джемом руками.
Джеймс помахал ей в ответ. Николь была точной копией своей матери, которую он знал с юности. К тому моменту, когда Триш принесла напитки – обычный кофе для Джеймса и две гигантские кружки горячего шоколада с горой взбитых сливок для мальчиков, – он узнал, что младшую дочку Кристен зовут Хлои, они коротко поговорили о детях, об их возрасте и любимых занятиях. На большую бумажную салфетку Джеймса Триш поставила большую чашку мексиканского кофе[10].
– Это, должно быть, шутка? – пробормотал Джеймс.
Кристен подалась к нему, сотрясаясь от молчаливого хохота.
Джеймс посмотрел на нее.
– Я этого не просил, – признался он, не думая о более глубоком смысле этих слов.
Кристен оперлась подбородком на руку:
– Я знаю, что ты не просил. Но иногда самый лучший подарок в жизни – тот, о котором мы не знали, что он нам нужен.
Джеймс посмотрел на сыновей. У обоих были усы из взбитых сливок. Он хохотнул – звук завибрировал в груди – и почувствовал, что настроение немного улучшилось.
– Итак, какие у тебя планы? – спросила Кристен, возвращая его внимание к их столику.
Джеймс сделал глоток из кружки:
– Мои планы?
– Ну, чем будешь зарабатывать на жизнь, в какую школу пойдут дети, где будешь жить? – Она сделала широкий жест рукой, приглашая Джеймса рассказать.
– Ты хочешь услышать историю моей жизни?
– Да, а как только мы покончим с завтраком, я позвоню Наде. На этой неделе она по делам в контактном центре SoCall, но ей захочется все узнать.
Надя была тем клеем, на котором
