– Присаживайтесь, – Эйжел указала стволом на два стоявших с противоположной стороны от входа грубых табурета, – и давайте без фокусов. Я не люблю убивать людей, но в случае необходимости готова идти на крайние меры.
Переглянувшись, мы с Лорой послушно опустились на предложенные места. На всякий случай я прикрыл глаза, проверяя, смогу ли, случись что, открыть портал на Землю прямо отсюда. По всему выходило, что попробовать можно, только вот сколько времени уйдет на эту затею… В Центруме попадались места, где создать устойчивый проход не удавалось никак, хоть тресни, и наоборот, встречались зоны, где это получалось сделать легко и непринужденно. В большинстве же случаев для организации портала мне требовалось сосредоточиться и хорошенько сконцентрироваться, не говоря уж о том, что условия требовали предварительно снять с себя всю одежду. Так уж повелось, что во второй и все последующие разы проводники открывают проходы при тех же обстоятельствах, при которых это случилось с ними впервые. Я провалился в Центрум прямо из собственной ванной, когда, стоя нагишом под струями душа, сделал с закрытыми глазами шаг назад. Портал заднего расположения – не слишком часто встречающийся и не самый удобный вариант из возможных, но ничего с этим поделать уже нельзя – судьба. У каждого из нас свой «конек»: Кальку вон приходилось костерить последними словами, чтобы она сумела открыть устойчивый проход, у Ведьмы это случалось в процессе чтения слезливых женских романов, а Ромка Дедюлин по кличке Дед так и вовсе вынужден был запираться в туалете и предаваться мечтам о прекрасном, активно помогая себе при этом руками – юношеская гиперсексуальность на фоне подростковой гормональной бури сыграла с пареньком дурную шутку. Интересно, как он будет выкручиваться в старости? Не иначе, начнет лопать горстями виагру, бедолага. Ничего не поделаешь: удовольствие от возможности путешествовать по своей воле в сопредельные миры покруче наслаждения от наркотиков и секса. По крайней мере наркоманов среди проводников я до сих пор не встречал. А вот запойные пьяницы почему-то случались. Хотя если нам удастся воплотить наш замысел в жизнь, придется бывшим погранцам навсегда обосноваться на Земле. Благополучие родного мира все же важнее счастья отдельных его обитателей.
Воспользовавшись паузой, я снова прислушался к своим ощущениям. Я чувствовал возможность открытия портала… Вот даже не знаю, как это объяснить. Закрываешь глаза и каким-то внутренним взором видишь, что пространство вокруг будто бы залито прозрачным золотистым светом. Он неощутим, неосязаем, он воспринимается на уровне эмоций, как нечто нематериальное, но в то же время как данность. Этот золотистый туман струится, медленно течет, образуя на своем пути небольшие водовороты и омуты. Где-то свет становился ярче, где-то тускнел, утрачивал насыщенность, словно в пятнах тени от древесных крон в лесу. В таких местах создать устойчивый проход было практически невозможно. А кое-где янтарный свет сиял, будто залитая солнцем поляна. Там портал получался без особых усилий. И я каким-то образом чувствовал такие места. Например, сейчас ближайшее «пятно» распласталось на снегу менее чем в сотне метров от домика, снаружи, почти у самого подножия башни. Успеть бы добежать, если припечет…
– Ну что, кажется, ты все-таки проиграл. – Эйжел пребывала сегодня в прекрасном настроении. – Судьбу невозможно изменить, Ударник, как ни пытайся. Будущее уже предрешено.
– Так чего ты медлишь? – спросил я.
Эйжел с интересом окинула меня взглядом с ног до головы, словно видела впервые в жизни. Пожалуй, только в кино главные злодеи подолгу ведут пафосные монологи, стоя перед поверженным главным героем на краю пропасти, а вот жизнь – она куда более прозаична. Значит, Эйжел чего-то ждет, тянет время.
– Ты очьень глупый мальшик, Ударник, – у нее вновь откуда-то прорезался странный акцент, – и ты очьень многого не понимаешь. Мы искренне пытаемся вам помочь. Почьему ты не хочешь мне повьерить?
– Потому что я не привык верить своим врагам, – зло ответил я.
– Как это недальновидно… – Эйжел покачала головой, и ее сожаление мне отчего-то показалось вполне искренним.
– Да чего ты с ней лясы точишь?! – воскликнула Лора и вскочила на ноги, отпихнув прочь путающийся под ногами табурет. В ее руке блеснуло лезвие ножа. Прежде чем я успел хоть что-то крикнуть или предпринять, она бросилась на Эйжел, одним проворным движением пытаясь пронзить ей клинком горло. Я вздрогнул, подсознательно ожидая, что сейчас услышу оглушительный хлопок револьверного выстрела.
Но Эйжел не нажала на спуск. Стремительно и беззвучно, словно тень, она скользнула в сторону, перехватила вооруженную руку у запястья и с разворота ударила Лору локтем в лицо. В воздухе мелькнула разноцветная челка, девушка отлетела в сторону, но оружия не выронила. Перекатившись через плечо, Лора перехватила нож поудобнее и снова ринулась в атаку.
Принцип «двое одного не бьют» тут явно пришелся бы совсем некстати, потому, не теряя драгоценных секунд, я схватил за ножку табурет и попытался обрушить это импровизированное оружие на голову Эйжел. То, что наша соперница вытворила дальше, я видел до сих пор только в голливудских боевиках. Даже не обернувшись, она провела быструю комбинацию и от души заехала мне ногой в живот «с вертушки», попросту впечатав меня в противоположную стену. В следующий миг Эйжел уже очутилась сбоку от Лоры. Она отклонилась чуть назад, пропустила стальное лезвие перед собой и, распрямившись, словно пружина, обрушила на нее целую серию коротких и отрывистых ударов, от которых соперница попросту не успела увернуться. Двигалась Эйжел уверенно, быстро, но при этом – с завораживающе плавной, поистине нечеловеческой грацией. Выронив клинок, Лора кубарем покатилась по полу.
Пытаясь подняться на ноги, я встал на одно колено и охнул, распрямляя спину: если сокрушительный удар и не переломал мне ребра, то ушиб я заработал совершенно точно. Движения сопровождались пронзительной болью, каждый вдох отдавался кинжальным уколом под ребрами. Боец из меня теперь и вовсе никакой.
Тем временем Лора не сдавалась. Зарычав, словно раненый зверь, она подобрала выпавший из руки нож и ринулась в новую атаку. Ее соперница ничуть не изменила свою тактику: все так же плавно и грациозно она поднырнула под вооруженную руку и в следующую секунду очутилась за спиной Лоры, вывернув ее кисть в болевом захвате. Короткий удар по шее – и Лора без чувств рухнула на пол, оставив нож в руках Эйжел.
– С ней все будет в порядке, – заверила меня она, осторожно пробуя острие клинка пальцем, – очухается минут через двадцать.
Она спрятала револьвер за пояс и принялась беззаботно играть с ножом, подкидывая его в ладони.
– Только давай без глупостей, Ударник. Ножики я метаю даже более метко, чем стреляю.
С трудом поднявшись на ноги, я подобрал валяющуюся на боку табуретку и тяжело опустился на нее.
