Привстав со своего кресла, я одной рукой забрал документ, а второй рукой взял ее ладонь и, наклонившись, поцеловал со словами:
— Благодарю вас очаровательная Матильда!
Начальница зарделась и одарила меня многообещающим взглядом, а я окрыленный радужными перспективами выскочил за дверь.
— Ну что там? Ну что? — окружили меня с расспросами друзья.
— Не дрейфьте, парни! — ободрил их я. — Землю там дают баронам. Самое главное запомните, не соглашайтесь на переименование вашего участка. А в остальном — будьте сами собой!
— Ладно, — оправился Степаныч, тогда я следующий. Когда за проводником закрылась дверь, я уже в подробностях поделился с друзьями беседой с местной канцелярией. Рассказав, что можно получить землю как с домом, но за него придется уже заплатить, так и чистый надел, но строить придется уже вам самим. И что я выбрал участок недалеко от Парквы с название Параизо!
Володя на минуту задумался и произнес: — По-моему, это что-то типа испанского, или португальского названия. Переводится как — рай, или райское местечко.
— Точно! — согласился с его мнением и я. — Мне показывали на экране карту местности. Дом стоит на скале, а внизу шикарный пляж и лес. А дом, ребята — это просто сказка. Я никогда и не мог мечтать, что у меня будет подобная собственность на берегу моря. Да еще и с бассейном и винным погребом! Пришлось отвалить за него двести сорок девять тысяч, но он того стоит.
— Ну, не знаю, — засомневался Володя. — Я бы себе сам построил, какой мне хочется.
— Я сейчас не могу вам показать, как он выглядит, — продолжал я хвалиться мужикам, — но оказывается, его строил земной архитектор, по стилю — он родом из Европы. Там первый этаж — деревянный, а второй идет не вверх, а вниз. Просторная территория с бассейном и садиком, и висящий над пропастью балкон. Виды там просто шикарные. Дом полностью автономен…
Я не мог все успокоиться и, пожелав парням не ошибиться в выборе, спустился вниз, чтобы взять себе выпивку.
На дежурном столике стояли наполненные фужеры с фруктовым вином. Взяв один из бокалов, я успел сделать только один глоток, как ко мне подошли адмирал и Давид Иосифович. Ювелир трижды меня обнял, поцеловав по русскому обычаю и прихватив так же бокал вина предложил поднять тост за русскую землю!
Мы его поддержали.
Насладившись прекрасным ароматом напитка, Давид Иосифович стал делиться со мной своими новостями:
— Вы знаете, Станислав Викторович, после знакомства с вами, и с музыкальными и кинематографическими для меня новинками с Земли, мне очень захотелось ее посетить. Вы когда собираетесь в обратную поездку?
— Чем быстрее, тем лучше для нас всех было бы, — поделился своими переживаниями я. — Мне здесь очень нравиться, тем более, что сегодня я стал обладателем чудного имения, недалеко от города Парква.
— Вот как? — удивился адмирал. — Я думал, что вы захотите остаться жить в столице?
— Уважаемый Ми… э-ээ простите…
Адмирал махнул рукой:
— Сегодня можно без званий, по имени.
— Хорошо, так вот, уважаемый Мигель. Столица сулит множество соблазнов, но в тоже время она очень суетный город. Когда, мои дети или внуки захотят здесь учиться, то я подумаю о возможности приобрести в ней жилье, но сейчас мне совершенно не хочется столичного шума. Ведь если вам понадобятся наши услуги, то на это есть связь, или шаттлы. А через пару часиков я могу уже быть у вас. Для ночевки — мне достаточно будет места в казарме.
Адмирал хлопнул меня с улыбкой по плечу:
— Вот за что мне нравятся эти ребята, так это за их отношение к жизни, и за непритязательность по службе! А то наше нынешнее поколение так и стремиться урвать кусок пожирнее, да местечко потеплее.
— Господа, — усмехнулся я, — так и у нас на Земле подобная ситуация. Все хотят на халяву и сразу! Я хоть и крещеный человек, но не сильно верующий. И когда мне приходится обращаться к богу — я прошу его — дать мне работу! Дать мне возможность заработать, а не получить что-то на халяву. Поэтому в моей жизни, какого-то волшебного везения и нет. Вот только если не считать того, что я умудрился попасть в ваш мир, и стать здесь бароном с приличным денежным содержанием!
— Станислав Викторович, — обратился ко мне ювелир. Да многие из местной братии вряд ли согласились поменяться с вами местами, узнав, что вам пришлось пережить за это:
— Выжить, повоевав в Заброшенном мире. Принять участие в боевых действиях у предгорий Алахарского хребта, где вы опять могли погибнуть. Каждую минуту, ожидая взрыва на приеме у короля, спасти кучу народа из местной аристократии. А затем — выжить в Великой пустыне без воды и провианта. Мне адмирал показал видео с коммуникатора вашего похитителя, после просмотра которого, мне пришлось выпить лекарства, чтобы успокоиться.
Так что все свои награды — вы получили заслуженно!
— Спасибо на добром слове, господа, — с участием произнес я. — Кстати, я давно хотел спросить, а какая в этом мире превалирует религия?
— Основной культ здесь можно отнести к Буддизму, — стал делиться со мной религиозными знаниями мира ювелир.
— Здесь есть местный святой Патрик, который своим отношением к жизни очень похож на земного Будду.
Он провозгласил "Четыре Благородные Истины", учение о причинно-зависимом происхождении и карме, доктрины души и учении о мгновенности, а также свою космологию.
Четыре Благородные Истины представляют собой формулировки, вполне сопоставимые с формулировками врача, ставящим больному диагноз и назначающим лечение.
Первая Истина (Истина о страдании) — констатация болезни и постановка диагноза; вторая (Истина о причине страдания) указывает на причину болезни, третья (Истина о прекращении страдания) — прогноз, указание на возможность исцеления и, наконец, четвертая (Истина о Пути) представляет собой прописанный больному курс лечения.
Только человек способен порождать карму и быть, таким образом, ответственным за свои поступки: другие живые существа только пожинают плоды благих или дурных деяний, совершенных ими в предыдущих человеческих рождениях.
В нашем мире культ Патрика представлен в виде различных течений и направлений, подчас чрезвычайно отличающихся друг от друга и подчас более напоминающих разные религии, нежели разные
