– Прости, Брюс. Я знаю, здесь нет твоей вины. Как я и говорил, не ты убил этих людей в Вегасе…
Сердцебиение Брюса начало набирать обороты.
– …но тем не менее они мертвы. Вновь и вновь твои ярость и сила угрожают и причиняют боль невинным людям. Однажды кто-нибудь может использовать тебя, чтобы поставить под удар всю планету.
Брюс сгорбился, сжав кулаки, отчетливо ощущая, как кровь бешено несется по его венам и мускулам. Амадей сказал ему халкать на волю, выпустить монстра наружу, разорвать этот дурацкий шаттл на кусочки. Но Амадей ничего не понимал. Он познакомился с Брюсом лишь год назад: тогда Халк спас его от тайных агентов в черных вертолетах посреди пустыни. Между ними сразу возникла связь – тщедушный подросток и зеленый монстр, чьи проблемы с самоконтролем нередко приводили всех окружающих в ужас. Амадей любил Халка, восхищался его яростным нравом. Но мальчик не представлял, на что в действительности был способен Бэннер… на что был способен Халк, если бы он хоть раз по-настоящему…
Бэннер представил, как Халк прорывается сквозь обшивку, устремляется к земле, приземляется, подняв гигантское облако пыли и осколков, и затем, недобро ухмыльнувшись, скачет на восток, чтобы скорее добраться до жалких героишек, спрятавшихся в своих сияющих башенках. Он разорвет их на кусочки, свергнет их с небес и будет крушить, крушить, крушить…
Бэннер боролся со своим учащающимся пульсом, с яростью, зарождающейся в каждой клеточке его тела. С губ его срывался едва слышный шепот. Он лихорадочно перебирал в памяти все известные ему мантры, молитвы, заклинания, перепробованные им за все эти годы, – крошечные крупицы одного вечного слова, тысячи разных голосов которого эхом раздавались внутри него:
Нет.
Нет.
Нет.
Нет.
Нет.
– Мы всегда были друзьями, Брюс, – продолжал Рид. – Мне действительно очень жаль, что нам пришлось пойти на этот обман. Но мы вынуждены – ради всеобщего и твоего собственного блага – отправить тебя в изгнание. Это единственное правильное решение. Я знаю, ты, должно быть, ненавидишь нас сейчас, но верю всем сердцем, что это станет величайшей возможностью в твоей жизни. Мы выбрали пункт твоего назначения со всей аккуратностью. Роскошная планета, полная растительности и дичи, но без разумных форм жизни. Там не будет никого, кто мог бы навредить тебе и кому мог бы навредить ты. Ты всегда говорил, что хотел бы, чтобы тебя оставили в покое. Я надеюсь, что там ты наконец найдешь мир. Прощай, Брюс.
Но Брюс Бэннер уже исчез.
Остался только Халк.
Книга первая: Изгнание
Глава первая
Халк глядел на мелких тупых людишек на их мелком тупом экране. Они болтали и лгали без умолку, и скоро он уже почти не различал их тоненьких голосков за яростным шумом крови, пульсирующей в ушах. Но ему и не нужно было слышать их, чтобы испытывать к ним ненависть. Их узенькие рты открывались и закрывались, их влажные глазки моргали, а он упивался яростью и презрением, переполнявшими его от одного этого зрелища. Потом он заревел, двинул кулаком по их безмозглым мерцающим рожам и разорвал корпус их тупого шаттла, вырвавшись наружу.
Ледяной холод космоса обжег ему лицо, и он был рад боли, потому что она разозлила его. Чем больше злости он испытывал, тем сильнее становился. Он чувствовал, как скрипит и вертится шаттл. Мигали красные огоньки, и компьютерный голос в панике кричал что-то об ошибках в навигации. Отлично. Безголовым людишкам не удалось засунуть его на эту глупую планету-тюрьму. Он еще вернется, и вот когда он доберется до них…
Ослепительный свет окружил его, и внезапно он почувствовал, что горит. Они запустили его к солнцу? Сердце заколотилось в радостной ярости. О да. Теперь он стал еще злее.
Но тут ослепительный луч света раскололся, закрутившись по часовой стрелке, раскрывая темную воронку, и шаттл бросило в бездну портала.
Халк заревел от боли и ярости, чувствуя, как тело его растянуло и за одно мгновение перебросило куда-то на световые годы вперед.
А потом он завертелся вместе с падающим шаттлом, несясь сквозь розовые облака, захлебываясь сладким воздухом.
Халк распахнул глаза. Гигантские розовые существа с длинными щупальцами парили вокруг него. Он оскалился, зарычал, но ближайший к нему пришелец лишь поднял кончик щупальца и осторожно наклонил кальмарообразную голову в его сторону. На долю секунды его сердцебиение успокоилось. Рид ведь говорил, что они отправляют его на мирную планету, где ничто не сможет причинить ему вреда…
Но затем Халк рухнул на землю. Из портала в небе этой чужой планеты он вывалился на какое-то поле, загроможденное горами мусора и обломков, и тут же привлек к себе внимание. Дюжина инсектоидных гуманоидов с желтыми панцирями и шестью конечностями застучала жвалами, издавая пронзительные боевые кличи.
Халк ухмыльнулся, глядя, как их жалкие копья и мечи отскакивают от его шкуры. Прямо как людишки. Лезут в драку, в которой им никогда не победить. Он мог бы разорвать их захолустный мирок надвое, а они были бы не в силах остановить. Они не смогли бы даже поцарапать его.
Но вдруг инсектоид достал потрепанный бластер. Его ржавое дуло засветилось, в воздухе сверкнул выстрел, и руку Халка пронзила жгучая боль. Сквозь пальцы по кулакам потекла зеленая кровь. Глаза его расширились от шока. Внезапное осознание уязвимости собственной плоти вызвало у него странное чувство. Что-то случилось с ним в том портале. На этой планете его могли ранить. Он мог истечь кровью. Он мог умереть.
И он улыбнулся вновь.
Отлично.
Еще больше злости.
* * *Денбо, губернатор Имперской Провинции Вукар планеты Сакаар, подавил зевок и рассеянно погладил тонкие отростки на подбородке. Он стоял на утесе, возвышавшемся над заваленной обломками равниной, и с интересом наблюдал, как огромный зеленый пришелец кулаками раскидывает свору хиверов-мусорщиков. Было около полудня – самое жаркое время дня, – и губернатор с неприязнью чувствовал, как под броней и шлемом по его алой коже сбегают капельки пота.
Из всех пришельцев, что на его памяти появлялись из Великого Портала, зеленое существо было, пожалуй, самым крупным. За такого здоровяка можно было бы выручить неплохую сумму на рынке. Но у губернатора слишком болела голова. Он был краснокожим имперцем, представителем доминирующего на этой планете вида, к тому же олигархом. Пусть он, может, и застрял в захолустье, но четыре отростка на его подбородке и красный цвет кожи свидетельствовали о его самом благородном происхождении. Ему на роду было написано безвылазно сидеть в бассейне своего особняка да наслаждаться компанией любовниц, попивая охлажденный яичный нектар…
– Убейте его, – пробормотал он. – Убейте их всех.
– Сэр… –
