– А не в ближайшем?
– А не в ближайшем смерть ждёт всех.
– Даже вас? – заинтересовался Захар.
– Почему вы спросили?
Мужчины коротко рассмеялись.
– И тем не менее я прошу у вас позволения на лёгкую тревогу, – вздохнул Треми.
– Безусловно.
Тем временем раздался тихий удар гонга, и у противоположной стены завертелся вихрь портала. Чтобы окончательно успокоить непримиримых, магический переход был заказан в коммерческой фирме «Транс Портал» и потому оказался не тёмным, как если бы его делали навы, а зелёным – видимо, сегодня артефакты Великого Дома Людь стоили дешевле. Однако цвет и применяемая энергия никак не влияли на работоспособность портала: магический переход связал Рим и Москву незримым мостом, по которому переместились гости.
Первыми из зелёного вихря вышли воины: два рослых, широкоплечих масана в блестящих пластинчатых доспехах. Формально эта броня считалась церемониальной, а не боевой, но, поскольку в отеле действовал запрет на огнестрельное оружие и магию, можно было сказать, что истинного кардинала сопровождали тяжеловооружённые воины.
За телохранителями, важно вставшими слева и справа от вихря, появились фрейлины в длинных, до пола, платьях тончайшего шёлка, который не только превращал одежду женщин в соблазняющую, но и не стеснял движений – при необходимости фрейлины могли сражаться на равных с мужчинами.
Шесть красавиц образовали живой коридор между порталом и встречающими, и лишь после этого в зал прибыла Клаудия. Тоненькая, как смертоносный стилет, невозмутимая, как спящий вулкан, и пронзительно холодная – внешне, потому что являлась последним истинным кардиналом семьи, то есть равных по положению ей не было, и внутренне – как любая масана. Клаудия предстала перед мужчинами в строгом белом платье, а на её груди поблескивал невероятных размеров рубин – Алое Безумие, Артефакт Крови клана Бруджа.
– Кардинал… – Из ста девятнадцати существующих в этикете семьи Масан поклонов Сантьяга избрал дэт-кая-каяу – «испытываю невыразимый восторг от счастья созерцать вас». Так полагалось приветствовать высокопоставленных, но равных знакомых, согласившихся на важную встречу.
– Кардинал… – А скованный правилами Захар приветствовал любимую более глубоким и официальным аур-факаэр – «выражая почтение не другу и не врагу, но стоящему выше».
Древний этикет масаны знали назубок и зорко следили за тем, кто и как кланяется на публичных церемониях.
Обоим мужчинам Клаудия ответила очень коротким, почти деловым анаутору-сэ – «пока мне всего лишь приятно», и на этом официальная часть встречи завершилась.
– Рад приветствовать вас в Тайном Городе, – улыбнулся Сантьяга.
– Комиссар, поздравляю с тем, что вам удалось собрать Конклав.
– Ещё нет, но я надеюсь.
– Судя по всему, я первая?
– Именно так, – подтвердил нав. – Епископ Треми проводит вас в апартаменты и предоставит рабочие документы.
– Благодарю.
Вампиры покинули зал, снова послышался гонг, и Сантьяга повернулся к следующему порталу.
* * *складской комплекс «КумарКаргоЭкспресс»
Москва, улица Левобережная,
3 июля, воскресенье, 14:47
– Ничего не понимаю, – произнёс Абажур, слезая с мотоцикла. – Зачем мы сюда приехали?
– Надо, – коротко ответила Маманя и уверенно прошла через ворота.
Она, в отличие от уйбуя, предпочитала машину, поэтому Гниличу пришлось ждать у склада, пока Маманя проберётся сквозь пробки.
– Надо что? – осведомился Гнилич, семеня за широко шагающей тёткой и от нечего делать разглядывая снующих по территории грузчиков. – Товара у нас нет, денег у нас нет, а Урбек не любит, когда у нас ничего нет. Он сначала будет ругаться, а потом нас выгонит.
– Не сразу, – отозвалась Маманя, двигаясь к конторе.
– Почему?
– Потому что у нас есть предложение, – сообщила тётка Дурич, но узнать детали таинственного предложения Абажур не успел: дверь конторы распахнулась и на пороге появился Урбек Кумар собственной персоной. Видимо, вышел полюбоваться на растущую прибыль да присмотреть за порядком, а узрел двух Шапок разного пола без товара и без денег. Но, вопреки опасениям Гнилича, орать Урбек не стал, напротив, усмехнулся чуточку удивлённо и махнул рукой:
– Подойдите!
– Я ведь говорила, что всё будет ОК, – рассмеялась Маманя, едва не бегом бросившись к шасу. – Кумар, я…
– Я знаю, кто ты, – не стал затягивать Урбек. – И я как раз собирался звонить…
– Мне? – изумилась Маманя.
– Ей? – изумился и обиделся Абажур. Обиделся так, что от горя принялся смотреть одновременно и вверх, и на грязный асфальт.
– Кому-нибудь из вас, – повертел пальцами Кумар. – Обычно я общаюсь с вашим одноглазым, но мне, честно говоря, безразлично, через кого передавать приказы, а вы кажетесь смышлёными, поэтому слушайте.
Смысл короткой речи от дикарей ускользнул, но на последние слова они среагировали, сделав стойку, как сеттеры, поскольку по опыту знали, что старый шас никогда не приказывает слушать его просто так, без дела.
– Короче, мне стуканули, что в ближайшее время у челов произойдут уличные беспорядки, – сообщил Урбек, по очереди оглядывая Абажура и Маманю. – Смекаете?
– Это когда машины переворачивают? – уточнил Гнилич.
– И витрины бьют? – добавила Дурич.
– Именно, – кивнул Кумар. – Вы правильно всё описали, а значит…
И замолчал, ожидая, что Шапки закончат за него мысль. Но те, совершенно не подготовленные к подобному разговору, продолжили молча пожирать начальство глазами.
– Собирайте всех и ждите сигнала, – сказал Урбек, надеясь, что теперь его поняли.
И вновь ошибся, поскольку пожирание глазами продолжилось, а ничего ответного не прозвучало. Не было даже понятно, услышали его или нет.
– М-дя… – протянул шас после следующей паузы и сменил тему: – Что вы хотите мне продать?
– Ничего, – пискнул Абажур, не понимая, почему они вдруг заговорили о бизнесе.
– Тогда зачем притащились?
– Когда витрины бьют, можно войти внутрь и всё забрать, – неожиданно сообщила Маманя.
– Это называется ограблением, – любезно уточнил Кумар.
– То есть если у челов начнутся беспорядки, то мы…
– Вы сможете смело грабить кого захотите и плевать на квоты, – рассмеялся Урбек. – Рад, что эта простая мысль наконец до вас долетела.
– Когда мы сможем грабить? – поинтересовался Абажур, который был очень прагматичным.
– После обеда… Я позвоню и уточню.
– Классно! – Обрадованный Гнилич уже забыл о первоначальной цели визита – которую он и не знал – и повернулся к воротам. – Я вернусь завтра. Жди с добычей!
– Стой! – прошипела Маманя и обратилась к слегка удивлённому шасу: – Ты зачем нам сказал, когда грабить?
– Чтобы вы принесли награбленное, – с улыбкой объяснил Кумар. – Неужели и это для вас стало сложным?
– Нет…
– Или вы трезвые?
– Нет.
– Тогда в чём дело?
– А что будет, если мы награбленное не принесём? – неожиданно спросила тётка Дурич.
– А куда денете? – благодушно осведомился Урбек.
– Кувалда «ЭлектроБарыгу» придумал! – громко сообщил Абажур, сообразив, наконец, куда клонит Маманя. – Мы теперь всё через него станем продавать, а ты – мимо.
– Они будут продавать, не мы, – поправила глупого напарника Маманя. – А мы пришли тебе об этом рассказать. Типа, что дальше делать будешь?
Урбек прищурился, по очереди разглядывая доносчиков, понял, что дело вроде серьёзное, почесал подбородок и кивнул на контору:
– Ну-ка, пошли внутрь, расскажете об этой барыге подробнее.
* * *коммерческое здание
Москва, Расторгуевский переулок,
3 июля, воскресенье, 14:55
Теперь Антон обречён.
И не только потому, что совершил зверское убийство, оставив на месте преступления такое количество следов, что достаточно одного звонка в полицию, чтобы он получил пожизненную каторгу. Нет, не
