– Это получается, что на глубинах больше семидесяти метров ещё что-то есть?
– А у тебя есть пятьдесят золотых монет, чтобы купить амулет для ныряния на двухсотметровую глубину?
– Нет, но ведь можно найти спонсора. Ведь расходы быстро отобьются, как только найдут серьёзную находку.
– Возможно, и так, вот только желающих вкладываться в проект, который может не сработать, нет. Потому и лежит всё, что осталось, на дне озера. За три тысяч лет с момента основания Академии там много что скопилось. Я не говорю, что таких желающих не было, лет сто назад одна команда подняла со дна неплохой куш, и им хватило на покупку подобного амулета. Оплатили и поработали неделю. И всё, их пловец так и не всплыл. И гадать не стоит, что он где-то на дне лежит. Эту историю все знают, она и отталкивает от этой работы многих. Ну что, не передумал этим делом заниматься?
Чушь какая-то. Амулеты-сканеры ведь наверняка у поисковых команд есть, должны они всё озеро, точнее всё его дно по метру просканировать и нанести на карту все перспективные места. С такой картой и не найти спонсора? Я же говорю, чушь. Да обратиться к тому же магу-артефактору и за долю процента от находок взять у него амулет для ныряний на те же двести метров. Там не то что мигом всё отобьётся, такая прибыль будет… Я ведь только малую часть озера изучил. Резкие шквалы ветра тут не редкость, так что сокровищ на дне хватает.
– Пока ещё не решил, но всё же подходящий баркас купить желаю. Я тут шесть лет в Академии учиться буду, почему бы в выходные не совершать прогулки по озеру? Думаю, будет интересно, всё какой-то отдых и смена обстановки.
– Ну, не один ты так думаешь. Три месяца назад выпуск был, так все, кто не остался и разъехались работать по полученным направлениям, и кто имел разные посудины, распродали их, так что есть что выбирать. Почти три десятка. Хм, и две из них по описанию, что ты дал, тебе подойдут. Между прочим, посудины бывших бригад искателей в прошлом. Отличные и крепкие, долго ещё прослужат. Хочешь посмотреть?
– Желаю.
– Идём.
Мы встали с досок и направились в сторону стоянки маломерных судов, часть из них была вытащена на берег. Оба баркаса, что мне хотели показать, как раз были на берегу, как я понял, стояли после хорошей обработки дёгтем корпуса и других работ. На обоих баркасах не было кран-балок, на что я указал местному начальнику, но тот меня успокоил, на складе они есть, поставить не проблема. Сначала я изучил один баркас, не понравился, слишком роскошно всё отделано, потом второй. Это более подходящая посудина была. Три каюты, две на носу маленькие и одна большая хозяйская на корме, даже иллюминаторы круглые были. Трюм в центре, люк рядом с мачтой, прямо перед ней. Румпель на корме, вполне знакомое парусное оснащение. Мачта одна была.
Второй баркас меня устроил со всех сторон, несмотря на то, что ему больше пятидесяти лет. Ха, да он ещё меня переживёт. Мы с начальником обговорили цену. Семьдесят серебряных монет дороговато, но сам баркас был крупным, двенадцать метров длиной, восемьдесят сантиметров осадка. Очень даже неплохо. Мы прошли в здание начальника порта, где я уплатил за приобретение баркаса, у местного кассира едва нашлась сдача с золотого, девятьсот серебряных монет всё же. Ладно хоть всё же нашлось. Я заказал спуск баркаса, кран-балку установят, ну и оснастят баркас всем необходимым, за что тоже пришлось платить серебром. Камбуза на борту не было, но можно готовить на палубе. Там было специальное место и тренога, запас дров тоже заготовят. Сообщив, что на баркас подойдёт мой декоратор, каюты обставит, я попрощался с начальником порта и, убирая документ на судно в сумку, направился в город. Сейчас поужинаю и домой. Завтра дел много, так что стоит спланировать распорядок дня. А за деньгами отправляюсь дня через два, а может, и три, время ещё есть.
Девять месяцев спустя. Западные ворота Академии. Поздний вечерВыйдя из ворот Академии в город, проходят штатную процедуру опознавания, на территории Академии чужаков быть не должно, если только по разовому пропуску, поэтому как на входе, так и на выходе достаточно надёжная система опознавания. И всё равно, что стражники уже знают всех студентов, что обычно выходят через Западные ворота, в лицо, инструкция есть инструкция, мало ли кто личину студента наденет. За всю трёхтысячелетнюю историю Академии и такие случаи бывали, причём не раз. Взять тех же оборотней в редком их виде метаморфов. Они могут применять любой человеческий вид, даже пол менять, сколько раз казусы из-за этого были. Остальные оборотни что, сменил ипостась на звериную, а потом снова человек, больше они и не могут, а метаморфы самые опасные. Особенно если амулеты, скрывающие ауру, наденут, тогда и для магов опасны.
Ну да ладно, чужое проникновение на территорию Академии это не моё дело, пусть охрана беспокоится. Я же, морщась, изредка массируя виски на ходу, голова разболелась, направился было к дому мастера Базея, надо порадовать старика тем, что его ученик сдал все экзамены за первый курс только с отличными оценками, самыми высшими баллами, однако идти никуда не пришлось. Оба старичка, сам мастер Базей и его лучший друг мастер Натан, сидели в коляске, принадлежавшей мастеру Базею, и радостно махали мне руками, подзывая. Не утерпели всё-таки, сами прикатили, чтобы узнать результаты. Тем более с высшими баллами старался я не просто так, у кого лучшие показатели, тот сам выбирает, куда поедет на практику. Я уже выбрал, но, как оказалось, зря. Судьба сделала новый поворот в моей жизни, и я только зло играл скулами и морщился, массируя виски. Головная боль это следствие трёх
