Я расставляю ноги, вставая в стойку, и устремляю взгляд на ящик с покоробленной крышкой. У меня все получится. А если я оплошаю, то Рарес прав – это единственное место, где мне позволительно ошибаться. Тут нет винтерианцев, которым я могу навредить.
Или я могу нечаянно воздействовать на Рареса и Оану? Они ведь тоже накопители.
– Не выдумывай лишнего, – выговаривает мне Рарес. – Просто делай!
Медленно выдохнув, я вытягиваю вперед руку.
Я хочу быть достаточно сильной, чтобы противостоять Ангре и забрать у него ключи. Хочу быть достаточно сильной, чтобы защитить Винтер и остановить все это…
Я хочу выжить.
Научившись контролировать свою магию, я пройду через лабиринт. Меня будет сопровождать Мэзер. Он без колебаний сделает это, если я его попрошу, и будет со мной до самого конца. Только не такого конца я для нас желаю.
Я вообще не желаю нам смерти…
Я закрываю лицо ладонями.
И я хочу, чтобы со мной в лабиринт пошел Генерал. Но пойдет ли он? Я, честное слово, не знаю. Когда я в последний раз говорила с ним, мне было так больно… Предан ли он мне сейчас? Я хочу...
Хочу, хочу, хочу…
Я вытягиваю руку вперед. Крышка ящика с треском открывается. Меч, вылетевший оттуда, ударяет меня рукоятью по ладони. Я настолько потрясена, что не успеваю удержать его, и меч падает на землю.
Рарес аплодирует.
– Пусть это заняло у тебя больше времени, чем необходимо, и кое над чем нужно еще поработать, но это хорошее начало.
Я таращу глаза на меч, потом – на свою ладонь. Прохладные и напряженные пальцы покалывает от потока магии, выстрелившей из руки.
Хорошее начало.
Посмотрите на меня. Кидаюсь мечами на тренировочной площадке, когда там, за Пейзлийскими горами, возможно, пылает мир.
– Этого мало, – резко отвечаю я и вытягиваю над мечом руку.
Как я это сделала? Магия подчинилась моей эмоции. Но какой?
Мэзер, Генерал, лабиринт, моя участь…
Я не отвожу глаз от меча.
– Ты слышал что-нибудь об Ангре? Орден все еще следит за ним? Ты слышал от Искупителей, чем он занят?
– Барьер ордена не пускает его в Пейзли, и, похоже, он бросил попытки пробиться сюда: его магия перестала прощупывать нашу защиту. С одной стороны, это хорошо. С другой, тревожит. Ангра знает, что ты рано или поздно покинешь Пейзли, и пока решил сосредоточить свое внимание на захвате мира. Всего за четыре дня после переворота он полностью подчинил Вентралли, оставив своей наместницей Раэлин. Она собирает вентраллианскую армию – предположительно, чтобы присоединиться к нему. Ангра с Тероном идут на Сезоны. Наверное, они хотят закрепить власть над Саммером или… – Рарес мешкает, – Винтером.
У меня ноет сердце. Ангра использует Терона как своего союзника, а не пленника. Что еще он заставит его сделать?
– Мы надеемся, захват других королевств произойдет без кровопролития, – продолжает Рарес равнодушным тоном, словно знает: если он не выдаст эмоций, то и я смогу совладать со своими. – Он будет действовать так же, как в Ринтиро. Войдет в город и распространит свою магию на всех жителей. Большинство подчинится ему добровольно. Жители королевства или пополнят его армию, или поддадутся страху, который вселит в них магия. Они не будут знать, как противиться ей. Да и откуда им это знать? Те же, кто окажут сопротивление…
Мэзер. Кэридвен, Несса, Коналл…
Все это нужно остановить. И я это остановлю.
Меч, дрогнув, подскакивает вверх. И я хватаю его. Рарес одобрительно кивает. У меня по лицу течет пот, и я смотрю на Рареса, ослепленная вихрем жгучих эмоций: отчаяния, злости, решимости. Я должна контролировать свои эмоции. Те чувства, которые я испытываю сейчас, контролировать легче всего. Я хочу выжить, да. Но еще я хочу со всем этим покончить. Мне нужно со всем этим покончить.
* * *К сожалению, мне приходится постоянно держать эту мысль в голове.
Рарес не переходит к тренировкам с оружием. Два дня он заставляет меня с помощью магии доставать один за другим мечи и отправлять их обратно, дабы я «поняла основы». Два дня. Три дня я проспала. Шесть дней прошло с захвата Ринтиро.
С каждой минутой в мире что-то меняется. Я прошу Рареса во время наших тренировок рассказывать мне новости о деяниях Ангры. Он знает только то, о чем ему сообщают другие члены ордена, поэтому не может рассказать мне ничего конкретного о Винтере или моих друзьях. Но это так же означает, что Ангра не распространил еще на них свою пагубную магию. Это самое главное. Мои друзья сбежали из Ринтиро. Ангра еще не добрался до Винтера. С ними все хорошо. Я должна в это верить.
Остальные новости практически не меняются: Ангра подходит к Саммеру, Вентралли под его контролем, армия Раэлин готова выехать и присоединиться к нему. Корделл отправил солдат для пополнения армии Ангры, а в Спринге тоже собираются военные силы, предположительно для воссоединения с войском Ангры. Яким пока не тронут. Об Отеме ничего не известно. Рарес чувствует, что происходит с жителями в каждом из королевств, завоеванных Ангрой. Они все подчинились Ангре. Это подхлестывает меня, и я быстро учусь управлять мечами с помощью магии.
Когда под оранжевыми небесами на закате второго дня последний меч, звякнув, падает поверх других, по моему лицу, несмотря на весеннюю прохладу, ручьями течет пот. Захлопнув крышку ящика мысленным приказом, я обжигаю Рареса взглядом.
– Сколько еще раз…
Но он не смотрит на меня. Всю тренировку он горящими глазами наблюдал, как я неуклюже поднимаю мечи, а теперь уставился на крепостную стену. Впервые с нашего знакомства он выглядит взволнованным, и мое сердце наполняется паникой.
Я тянусь к ящику за мечом.
– Нет, – разворачивается ко мне Рарес. – Элин нашел…
Он произносит слово, которое мой разум отказывается понимать. Этого не может быть. Поэтому я качаю головой.
– Что ты сказал?
– Винтерианцев, – повторяет Рарес.
Я обмякаю.
– Что?
– Двоих. Элин говорит, один из них
