– Имена обладают силой, – прошептала она. – И он сохранил то, которое дала ему я. Мой дорогой, милый Джекаби.
Фонарь в ее руках начал угасать. Элинор вскинула голову. На лице ее застыло выражение озабоченности.
– О нет. Если дар перешел ему, то они придут за Джекаби, как пришли за мной. Они хотят получить этот дар. Он им нужен. Не дай им забрать его. Это важно. Ты должна защитить его!
– Кто придет за ним? – растерялась я.
Фонарь уже мигал, догорая. Он то вспыхивал, освещая пещеру ярче, то гас, погружая ее в кромешную тьму. Элинор заскользила прочь от лодки, растворяясь среди теней.
– Я так и не отдала его им, – в голосе ее слышалась паника. – Не отдала. Просто не могла. Это очень важно.
– Не дать забрать кому? Совету? Кто придет?
– Я все время чувствую, как он смотрит на меня. Глаза его красны, как раскаленные угли. Он ждет в конце.
– Где ждет? В конце чего?
– В конце длинного темного коридора.
Тут фонарь окончательно погас, и в пещере воцарилась темнота, среди которой я расслышала шепот:
– Мой дорогой, милый Джекаби.
Потом на протяжении нескольких минут я слышала лишь плеск от погружаемого в воду шеста Харона и эхо падающих капель. Сердце мое сжалось.
– Думаю, будет еще одно испытание, – наконец произнес Харон.
– Еще одно?
– Да. Обычно их бывает три. Знаешь, когда поработаешь здесь с мое, начинаешь замечать кое-какие закономерности.
И тут же лодка вздрогнула. Несмотря на то что вокруг ничего не было видно, я не сомневалась, что мы остановились. Если перед нами и находились ворота, то описать их я не могу. Все было погружено в чернильную тьму.
– Вот оно, – изрек Харон.
Темноту прорезало гудение, за которым послышался мужской голос, глубокий и ясный.
– Меня терзает голод, и жадно все я ем, но стоит напоить меня, исчезну я совсем.
Голод, еда, смерть – мне все это казалось смутно знакомым. Вампир? Вампирам нужно питаться, но они не умирают, если что-то выпьют. Я изо всех сил старалась догадаться, но мысли мои постоянно возвращались к маленькой Элинор и Нелли Фуллер. Какое существо постоянно ест, но не может пить?
– Огонь! – воскликнула я наконец.
Едва с моих губ сорвалось это слово, как меня отбросила к корме волна горячего воздуха. С двух сторон вспыхнули два столба ослепительного пламени, а вся поверхность реки засияла голубым жаром. Мы двигались по каналу горящей темной воды, приближаясь к пристани.
– Приехали.
Харон подтолкнул лодку в последний раз, и она со стуком ударилась о старый причал, который облизывали языки пламени, но древнее дерево не загоралось.
– Ты справилась, Эбигейл Рук.
Глава двадцать восьмая
Харон ступил на причал и подал мне руку. Я схватила ее и шагнула за ним. Его пальцы были мозолистыми и грубыми, но цепкими, и руку мою он держал осторожно. Стоя одной ногой на берегу, я почувствовала, как что-то обвилось вокруг моей второй лодыжки. Тут все вокруг закружилось, и я ощутила, как соскальзываю назад.
Что-то высунувшееся из глубины горящих вод тянуло меня вниз. Моя ступня попала в расширяющийся промежуток между пристанью и лодкой, и не в силах даже крикнуть от изумления, я отчаянно вцепилась в руку Харона. К моему облегчению, он держал крепко. На какое-то невероятно долгое мгновение я повисла в воздухе между перевозчиком надо мной и чем-то невыразимым подо мной.
Я отчаянно вытягивала шею, пытаясь разглядеть какие-то формы в вихрях голубого пламени внизу, но видела только растянувшиеся по всей поверхности горящей воды синие и черные щупальца, шевелящиеся, жадно вытягивающиеся в поисках добычи, до жути прекрасные и манящие. Их движения гипнотизировали. Лодка, причал, стены пещеры вокруг меня – все это поблекло, пока я глядела, зачарованная, на эти щупальца и бесконечную тьму под ними.
Харон уверенно дернул меня, и вскоре я обнаружила себя лежащей лицом вниз на старых потрепанных досках.
– Я бы советовал тебе не сходить с пути, – произнес он таким спокойным тоном, как будто я всего лишь стукнулась мизинцем. – Внизу есть нечто, с чем ты предпочла бы не встречаться.
Я приподнялась и осторожно добралась до твердой земли.
– Что это было? – Я с трудом пыталась перевести дыхание.
– Не знаю.
– Не знаете? Но вы же перевозчик! Перевозите души многие сотни лет!
– Тысячи, – поправил Харон.
– Тогда почему не знаете?
– Ну, наверное, потому же, почему люди не знают, что вызывает радугу, когда смотрят на нее. Кое-что просто существует.
– Преломление! – воскликнула я. – Радугу вызывает преломление и расщепление лучей света на разные составляющие в капельках испаряющейся воды. И мы это знаем, потому что люди обычно хотят исследовать неизвестное.
– Преломление, – Харон попробовал на вкус новое слово. – Так, значит, вот как это работает? Пожалуй, нужно рассказать викингам.
– Тысячи лет вы пересекаете реку, которая иногда загорается и пытается сожрать ваших пассажиров, а вы даже не удосужились поинтересоваться, в чем тут дело?
– Ты сейчас в подземном мире, – пожал плечами Харон. – Обитатели его бесчисленны, некоторые ужаснее самых страшных кошмаров. Пытаться заглянуть в бездну в попытке понять, что там кроется, – значит лишь в очередной раз доказать свое бессилие перед лицом вечности, Эбигейл Рук, и, определенно, проложить путь к безумию.
– Но вы же знаете имя Амат!
– Да, знаю, – сдался Харон. – Ладно, попытаюсь узнать про огонь при удобном случае. А сейчас ты должна идти своей дорогой.
Он повернулся и двинулся к причалу, оставляя меня наедине с моей миссией. В стене пещеры за нами была высечена уходящая вверх извивающаяся лестница, освещаемая таинственным светом. Подавшись вперед, я постаралась ее получше разглядеть.
– Там я найду профессора Хула? – окликнула я Харона.
Он уже вернулся на лодку, взял шест и оттолкнулся от берега.
– Это то место, где ты должна быть.
– А вы куда? Как я вернусь?
– Я вернусь, когда понадоблюсь. До свидания, Эбигейл Рук.
Лодка уплывала по реке живого пламени, дрожа в воздухе, словно мираж, пока Харон не исчез вдали. Во что я вляпалась? О чем я только думала! Сейчас я стояла совершенно одна у подножия таинственной лестницы в подземном мире, который несколько минут назад покушался на мою жизнь.
Я глубоко вздохнула.
– Ну что ж, остается только идти наверх.
Поднимаясь по ступеням, я старалась придумать, что скажу при встрече с Лоуренсом Хулом. «Здравствуйте! Мы не были знакомы, но один полицейский недавно вытащил ваше тело из сточной канавы, и мне хотелось бы узнать, как оно туда попало». Да, вежливым фразам для таких случаев не учили в школе.
Затем меня охватили более тревожные мысли. Что, если я вообще не найду профессора? Или, что еще хуже, не найду обратной дороги? Лестница с каждой ступенью, похоже, сужалась, и я подумала, что застряну между стенами, не добравшись до источника света. И что тогда делать? Что, если я окажусь в западне
