– Фотография никуда не денется, – командирским тоном сказала Варя. – Сто лет висела и еще повисит. А вот Пятачок…
Вот этого можно было и не говорить. Во всяком случае, профессору. У него сделалось такое испуганное лицо, что его стало жалко. Одуванчик в растерянности огляделся, будто заперт был не только музей, но и весь парк. Но разве можно запереть аллеи и укромные тропинки между деревьями и кустами?
– Веня! – громко шепнула Варя. – Ты знаешь дорогу к этим похитителям. Показывай.
– Туда, – показал Веня за угол.
Странно: для чего же Варя спрашивала дорогу? Пошла она совсем не в том направлении. И поманила за собой спутников.
А за первым же деревом объяснила:
– Окружаем! Вы, Иван Иванович, остаетесь здесь, чтобы следить за главной аллеей. А мы с Веней подкрадемся к ним с разных сторон.
– Зачем же так сложно? – удивился Веня. – Давайте все вместе подкрадемся.
– Во-первых, так интересней, – улыбнулась Варя. – А во-вторых… Просто всегда так делают в подобных случаях. Я читала.
– Смотри, не усложняй, – проворчал Веня. – Читала она! Жизнь – это не книга.
– А думаешь, книги не про жизнь пишут?
Ну как тут было спорить с такой спорщицей? Тем более в присутствии профессора, который одобрительно кивал и улыбался.
– Окружать так окружать, – сказал Одуванчик.
Он выбрал место, чтобы видна была и аллея, и музей, и поворот за угол, за которым скрывался вагончик сторожей.
– Я готов, – сказал он. – Только вы, ребята, ничего не предпринимайте без меня. Убедитесь, что они там, а потом мы вместе к ним заявимся. Хорошо?
– Ладно, – пообещала Варя. – Мы просто пойдем на разведку.
Как-то не очень Веня был уверен в том, что она говорит правду.
– Ты что-то задумала? – шепнул он Варе, когда пробирались между кустов.
Она хитренько посмотрела на него.
– Ты думаешь, Сухопарый с Кругляшом так просто отдадут нам Пятачка? Вряд ли. Его надо выкрасть. Это будет обратное похищение.
Вообще-то Веня с этим был полностью согласен. Он знал, что может сделать профессор. Явиться перед похитителями и начать их укорять. Отдайте, мол, то, что украли. А такие, как эти Сухопарый и Кругляш, человеческого языка не понимают. Жалко, что этого не понимает Одуванчик.
Но как же произойдет это обратное похищение? Веня вопросительно уставился на Варю. Что она хочет ему объяснить?
Но Варя ничего объяснять не собиралась. Она собиралась действовать. Казалось, она уже держала у руке нужный кусочек-пазл, и ей осталось лишь вставить его в нужное место.
Окружать они вообще-то ничего не стали. Варя действительно это придумала, чтобы было интереснее. А на самом деле они с Веней осторожно приблизились к забору, окружающему вагончик, и затаились.
– А теперь самое главное, – шепнула Варя. – Ты замри за кустом до самого последнего мгновения.
– Какого еще последнего? – оторопел Веня. – Ты что собираешься делать?
– Их надо выманить. И я постараюсь это сделать. А ты, как только они уйдут, проникнешь во двор и схватишь Пятачка. А дальше… Бегать ты умеешь.
Что ж… План не такой уж и хитрый. Может, поспорить с Варей и предложить что-нибудь лучше? Но ничего лучше Вене за такое короткое время уж точно не придумать. Понадеяться на Варю? Похоже, только это и остается.
– А как ты их выманишь? А если Пятачок закрыт на замок? – спросил Веня.
– Выманю… как-нибудь. А замок? Ну, тогда уж ты находи способ. Взламывай его, и все.
– Голыми руками?
– Почему голыми? Там, наверное, валяются какие-нибудь железки. Веня, ну ты же мальчик!
Как будто мальчики только и делают, что взламывают замки!
– Ладно, Шерлок Холмс, – вздохнул Веня. – Делай как знаешь. Только я не думаю, что величайший сыщик всех времен и народов пользовался такими методами.
– А они!… – возмутилась Варя. – Эти твои Кругляш, Сухопарый? Они честно действовали?
И тут не поспоришь. Потому что в этом случае уж точно Варя права.
И операция началась. Операция, в которой Варя была главным действующим лицом, Веня наблюдателем, во всяком случае, на первых порах. А Одуванчик, не ведая о ходе дела, вынужден был просто ждать, чем оно закончится. А что ему оставалось? И хорошо, что он не знал подробностей операции. Конечно, он бы ее не одобрил. Не все надо знать взрослым. Даже таким понятливым, как профессор Иванов.
Веня затаился за кустом и стал ждать. И наблюдать с живейшим интересом, конечно.
