Зосита завизжала в один голос с Кайрой. Акос провалился в темноту.
Когда он очнулся, то увидел Кайру.
– Вставай, – Кайра обняла Акоса за плечи, помогая подняться. – Идем.
Акос заторможенно моргнул. Зосита прерывисто дышала, лицо закрывали пряди волос. Рядом со скучающим видом переминался Вас. В углу скорчился Айджа, зажав голову руками. Акос с Кайрой заковыляли к двери. Никто их не остановил. Значит, Ризек получил то, что хотел.
Кое-как они добрались до каюты Кайры.
Девушка помогла Акосу сесть на койку и заметалась по кухне, разыскивая полотенца, лед и обезболивающее. По щекам Кайры текли слезы. В каюте до сих пор дурманяще пахло зельем, которое варил Акос.
– Кайра, она что-нибудь рассказала Ризеку?
– Нет. Она отлично умеет врать, – ответила та, пытаясь дрожащими пальцами вытащить тугую пробку из пузырька с обезболивающим. – Отныне над тобой нависла беда, ты понимаешь, Акос? Над всеми нами…
Справившись с пробкой, она поднесла пузырек к губам Акоса. Он вполне мог бы попить и сам, но не стал настаивать, а послушно раскрыл рот.
– А я никогда и не был в безопасности. Как и ты, кстати, – возразил Акос.
Что же так обеспокоило, не поведение же Ризека?
– Странно, что он хотел использовать меня…
Ноги Кайры уперлись в его колени. Лица Акоса и Кайры оказались на одном уровне. Она была настолько близко. Такое иногда случалось во время тренировок, когда Кайра хохотала, сбив его с ног. Но теперь все было иначе. Совершенно иначе.
Кайра не смеялась. От нее привычно пахло травами, которые она жгла, чтобы избавиться от запаха горелой пищи в каюте, и бальзамом для волос, которым пользовалась, чтобы их распутывать. Кайра положила руку на плечо Акосу и провела трепещущими пальцами по его ключице. Не глядя в глаза, легонько толкнула ладонью в грудь.
– Возможно, ты, – прошептала Кайра, – единственный, кого Ризек может использовать против меня.
Она взяла его за подбородок и быстро поцеловала. Ее губы оказались теплыми и влажными от слез, зубы коснулись его рта. Акос не дышал. Наверное, он забыл, как это делается.
– Не волнуйся, ничего подобного больше не повторится, – пообещала Кайра и скрылась в ванной.
20. Кайра
На следующий день я, как мне и полагалось, присутствовала на казни Зоситы Сурукты. Событие привлекло множество любопытных – то была первая официальная церемония со времени окончания Праздника Побывки.
Я стояла поодаль, вместе с Васом, Айджей и Акосом, пока Ризек произносил длинную речь о верности, нерушимом шотетском единстве, зависти всей галактики и тирании Ассамблеи. Возле Ризека находилась Има, она держалась рукой за перила, отбивая ноготками какой-то веселенький ритм.
Ризек поднес нож к горлу Зоситы, и я с трудом подавила слезы.
Зосита рухнула на пол. Толпа взревела. Я закрыла глаза.
Первое, что я увидела, открыв их вновь, была рука Имы, вцепившаяся в перила. Одежду Ризека заливала кровь. Где-то в беснующейся толпе Тека прижимала ладонь ко рту.
Кровь лужей растекалась вокруг тела Зоситы, как когда-то кровь отца Акоса – да и других людей тоже. Меня вдруг охватило ощущение нереальности, неправильности происходящего, словно я надела слишком тесную рубашку и не могла ее снять.
Однако я с облегчением осознала, что еще способна чувствовать.
По всему погрузочному доку были разложены стопки серых комбинезонов, складированные строго по размерам. Оттуда, где я стояла, они напоминали ряды булыжников. Комбинезоны были водонепроницаемыми, сшитыми специально для Побывки на Пите. У задней переборки дока виднелись кучи таких же водонепроницаемых масок, защищающих глаза от воды. Старые запасы, еще с прошлых Побывок, но свое дело они делали.
Побывочный челнок Ризека с гладкими золотыми крыльями ожидал у выпускного шлюза. Он доставит Ризека, меня, Иму, Васа, Айджу, Акоса и еще нескольких человек на поверхность Питы для политических игр с тамошними властями. Ризек намеревался «установить дружеские отношения», читай – заключить союз. И получить военную помощь, разумеется. У Ризека – настоящий талант к подобным вещам.
Отец на такое не был способен, вероятно, брат унаследовал дипломатический дар от матери.
– Пора, – произнес Акос за моей спиной.
Он не оправился до конца: морщился, поднося чашку ко рту, с трудом присаживался на корточки, поднимая упавший предмет, вместо того, чтобы просто наклониться.
При звуке его голоса я вздрогнула. Несколько дней назад, целуя Акоса, я не сомневалась, что избавлюсь от непонятного чувства, выяснив, каков Акос на вкус… Но стало только хуже. Я узнала, на что это похоже и… сгорала от желания.
– Да, – ответила я.
Мы, плечом к плечу, спустились по лестнице в погрузочный док. Транспортный челнок сверкал в ярком свете ламп, будто стекло в лучах солнца. На глянцевом боку сияла надпись «Ноавек». Несмотря на впечатляющий внешний вид, внутри было скромно, как и на остальных транспортниках: крошечная уборная и камбуз располагались в хвосте, по бортам салона размещались откидные сиденья с ремнями безопасности, на носу – пилотская рубка.
Летать меня научил отец: это было единственное, что мы с ним делали вместе. Для того чтобы мой токодар не нарушал работу механизмов, я надевала плотные перчатки.
Кресло пилота оказалось чересчур велико для ребенка, и отец усаживал меня на подушку. Учитель из него был тот еще! Он то и дело орал, если я ошибалась, зато когда выполняла очередное задание правильно, говорил, что я молодец, и твердо кивал, словно пригвождая похвалу к месту.
Отец погиб во время Побывки, когда мне исполнилось одиннадцать. Тогда отца сопровождали только Вас и Ризек – на них напали пираты, и им пришлось прорываться. Ризек с Васом вернулись, привезя с собой в банке глаза побежденных врагов, Лазмет Ноавек – нет…
На полпути к кораблю нас догнал Вас.
– Меня попросили тебе напомнить, чтобы ты не забыла устроить шоу для питайцев, – выпалил стюард.
– Я что, вчера родилась? – фыркнула я. – Я знаю, как себя держать. Я – Ноавек.
– Может, ты и Ноавек, но характер твой портится день ото дня.
– Отвали, Вас, – проворчала я.
Я чувствовала себя усталой и не хотела затевать свару.
К счастью, Вас не стал спорить и потопал к кораблю, где уже стоял мой кузен Вакрез, разговаривая с кем-то из рабочих.
Внезапно я заметила копну светлых волос. Тека!.. Она, конечно, не занималась нашим кораблем, а ковырялась в какой-то панели, нашпигованной проводами.
Тека голыми руками поддергивала проводки – один за другим. Работала она виртуозно.
Я застыла. Чувствовала, что нужно что-то сделать, но – что?.. Я не понимала.
Пока я раздумывала, вокруг образовалась толпа. Пришло время отлета.
– Встретимся на корабле, – бросила я Акосу. – Мне нужно пообщаться с дочерью Зоситы.
Акос протянул руку к моему локтю, чтобы облегчить мою боль, но затем переменил решение и побрел к кораблю.
Когда я приблизилась к Теке, та уже вытащила пальцы из клубка проводов. Теперь она делала заметки на планшете, лежащем у нее на коленях.
– Как, током не бьет? –
