– Ты справишься, – подбодрила Арион. – Знаю, тебе страшно, и все же попробуй. Не торопись. У тебя получится!
Все смотрели, заставляя Сури нервничать.
– Не могу… не сейчас. – Сури заметила неодобрение Арион и опечалилась, но убить друга было бы куда хуже.
Арион вздохнула.
– Ладно, – она подняла руки в знак покорности, – я не стану на тебя давить. Сама решишь, когда настанет подходящее время.
– Значит, костра не будет? – спросила Мойя.
Роан достала лук и палку, на которую еще не успела приладить наконечник, и через пять минут трут уже дымился. Мороз подул на него, появилось пламя.
– Благодарю тебя, наша штатная волшебница! – воскликнула Мойя.
Роан промолчала и принялась складывать свои вещи.
– Кто это? – спросила Брин, по-прежнему разглядывавшая картину на стене.
– Дроум, – ответил Мороз. – Каждое утро он выковывает солнце и кидает его на запад, куда оно летит, пока не остынет, потом тухнет и падает. После короткой передышки он снова принимается за работу.
– Чушь! – тихо проговорила Роан, не поднимая глаз. – Зачем ему это нужно?
– Так он делает дни, – с досадой пояснил Мороз.
Роан подняла взгляд и сжалась.
– Я говорила вслух?
– Мороз, далеко ли нам идти? – вмешалась Персефона.
Мороз с Потопом переглянулись и вопросительно посмотрели на Дождя.
– Кто знает, – ответил Дождь. – Бэлгаргарат не сидит на одном месте. Он ищет путь наверх.
– Отправимся туда, где впервые с ним столкнулись, – сказал Мороз так, словно только что принял решение.
– Умно, – усмехнулся Потоп. – В прошлый раз мы там чуть не погибли. Обязательно надо повторить!
Мороз сердито на него зыркнул.
– Есть идея получше?
– Получше, чем смерть? Как насчет жизни?
– Почему ты всегда такой упертый? Разве обязательно спорить с любыми моими предложениями?
– Упертый? Вовсе я не упертый. Когда тебя нет рядом, я просто душа-парень. – Потоп говорил все громче. – Ты будишь в людях самое худшее! Возьми, к примеру, Дождя. Он был законопослушным, ответственным и честным. А теперь? Преступник без надежды на будущее, впереди его ждет лишь злобный демон! И правда, каковы шансы избежать гибели второй раз подряд? Ты портишь все, к чему прикасаешься!
Посреди теней, куда не доходил свет, раздался стук камня о камень. Все повернули головы на звук и некоторое время прислушивались.
– Ну? – не выдержала Мойя, выжидающе глядя на гномов.
Мороз скривился.
– Понятия не имею. Может, зверь какой. Я уже сказал мистику, что после долгих веков кто сюда только ни забрался… Наверное, крыса или белка.
– Судя по звуку, там что-то покрупнее белки! – заявила Мойя и подняла с пола щит.
– Мойя, что ты делаешь? – спросила Персефона.
– Схожу-ка я посмотрю.
– Мойя, не думаю…
– Разве получится спокойно отдохнуть, пока мы не выясним, что это было? Я просто посмотрю. Если крыса – прекрасно!
– А если нет?
Мойя молча подняла копье.
– Ты ничего не увидишь! Там темно!
Дождь подошел к светящемуся камню, легонько тюкнул по нему киркой, отколол кусочек и протянул Мойе. Маленький диск получился размером с камешек, который запускают по поверхности озера, и светился в ладони.
– Если сожмешь в кулаке, то он засияет ярче, – сказал Дождь.
Мойя кивнула, убрала щит за спину и взяла камешек.
Персефона вздохнула и поднялась, доставая свой меч.
– Давай я посвечу, а ты возьми в руку щит, – велела она, и вместе они отправились в темноту.
* * *– Что бы там ни было, оно наверняка перепугалось до смерти, – прошептала Мойя. – На него идут обученный фрэями воин и убийца знаменитого бурого медведя!
Персефона не ответила. Насчет своих боевых навыков она не питала никаких иллюзий. Историю про ее битву с Бурой Грин раздули до предела. Малькольм с Рэйтом допустили небольшое преувеличение, и искра разгорелась до лесного пожара. Людям хотелось верить, что у них отважный вождь. Не исключено, что именно ее прославленный подвиг и вызвал интерес Мойи к боевым искусствам.
«Наверное, если бы Мойя увидела, как я била щитом по морде застрявшего полузадушенного мишку и ревела от ужаса, мой новый Щит не стал бы так рьяно разыгрывать из себя деву-воительницу». Вспомнив кровь и огромные когти, Персефона почувствовала, как к горлу неудержимо подкатывает тошнота.
Тот щит она не помнила, зато нынешнее копье весило изрядно. Лучше бы оно было полегче, а еще подлиннее и точно било в цель…
«Не слишком высоко я его держу? Или слишком низко? Надо ли вообще выставлять копье вперед? Да, иначе никак».
Персефона корила себя за то, что не присматривалась к Рэглану, когда он доставал оружие. К чему женщине боевые навыки?
«И все же вот она я. Почему было не послать дхерга? – Мысль пришла внезапно. – Потому что я – вождь, и либо все по-настоящему, либо я просто притворяюсь».
Тут в ее голове прозвучал другой голос: «Ты ведешь себя ужасно глупо! Вас наверняка убьют из-за твоей дурацкой гордыни. Ты не владеешь боевыми навыками мужчины, зато быстро переняла все его слабости».
Голос показался ей знакомым… Рэглан! Не то чтобы муж мог сказать ей подобные вещи, но в ее голове прозвучал тот самый хриплый рык, которым он заканчивал споры, если бывал сердит и недоволен. Неужели они скоро воссоединятся?
«Почему я вдруг услышала голос Рэглана?»
Женщины двигались молча. Несмотря на браваду, Мойя вперед особо не спешила, и Персефона задалась вопросом, не жалеет ли она теперь, в темноте. К чести девушки, она шла первой – отличный Щит для своего вождя. Персефона подняла светящийся камень и водила им из стороны в сторону, пытаясь освещать Мойе путь.
Им попались столы и стулья, выглядевшие до странности обыденно. Есть что-то тревожное в вещах, принадлежащих давно умершим людям.
«Вдруг они погибли прямо здесь? Найдем ли мы тела или кости?»
Мойя прошептала «Вон там!», и Персефона быстро направила свет в нужную сторону.
На каменном полу лежал небольшой зверек. Женщины уставились на него с изумлением. Размером и видом он напоминал крупную крысу, только с головы и до хвоста его покрывали соединенные между собой пластины.
– Даже крысы у них в броне, – поразилась Мойя, расслабив плечи и уперев копье пяткой в пол. – Значит, гном прав. Зверюшки шалят.
– Мойя, она мертвая! – Персефона опустила камень, рассматривая лужицу крови, которая в зеленом свете казалась черной. Голова крысы выглядела изрядно пожеванной.
– И хорошо, не надо с ней драться. Даже не знаю, смогла бы я ее ударить.
– Мойя, она умерла… причем недавно! Что ее убило?
– Свалилась, видишь? – Мойя указала вверх. – Звук, который мы слышали, раздался от падения этой бронированной крысы.
Явно успокоившись, Мойя направилась обратно. Персефону же ее объяснение ничуть не устраивало. Насколько часто крысы расшибаются насмерть?
Персефона посветила
