– Наилучшие крабы, поверь, наилучшие…
Торговец вдруг осекся и молча уставился куда-то за плечо Аюра. Уязвленный невниманием царевич было собрался его резко окликнуть, но ощутил, что над торжищем внезапно повисла гнетущая тишина – лишь морские волны мерно накатывали на берег где-то в отдалении. Казалось, даже обожравшиеся рыбьей требухой чайки опасливо умолкли. Позади раздался скрип колес.
Аюр оглянулся. Пара запряженных в повозку крепких мулов тащила неведомое огромное существо. Оно было похоже на черную змею, но такую толстенную, что Аюр едва бы смог обхватить ее. В длину существо было не меньше восьми шагов, так что хвост его, заканчивающийся острым плавником, волочился по земле. Круглые желтые глаза змея были каждый с чашу величиной. Распахнутая пасть ощетинилась рядами загнутых внутрь острейших зубов.
– Что это? – завороженно спросил Аюр.
– Плохой знак… Очень плохой знак, – почти шепотом ответил рыбник. – Вода придет. Скоро придет…
– Говори толком!
Торговец поглядел на юного ария с нескрываемой досадой. Чужак был хорошо одет, не по годам властен и, уж конечно, не знал, что такое убиваться день-деньской, чтобы прокормить семью. Но кто он, чтобы кричать на вольного жителя Белазоры?
– Малек Первородного Змея, – прошептал торговец. – Тот их завсегда перед собой вперед высылает. А потом уж и сам является…
Царевич недоверчиво поглядел на него. Он что, всерьез?
– Прогневили его чем-то. Жертву готовить надо.
– Какую еще жертву? – возмутился Аюр.
Рыбника в этот миг было не узнать. Куда делась услужливая широкая улыбка? Его скуластое лицо будто вытянулось и побелело.
– Ясное дело какую. Тот, кто Змея прогневил, – тот к нему и отправится ответ держать…
– Прогневил Змея?!
– Может, именем его поклялся, да слово не сдержал. Может, в набегающую волну плюнул…
Торговец умолк и вдруг взялся за широкий разделочный нож.
– Да только из наших, – глядя долгим взглядом на молодого ария, проговорил он, – такого никто делать не стал был. Вот чужак – иное дело…
Аюр попятился, осознавая, к чему клонит торговец рыбой.
– Эй, эй! – закричал тот. – Сюда! Тут он!
Никто из торгующих не удосужился даже спросить, о чем это горланит их собрат. Все разом выскочили из-за своих прилавков, схватившись за ножи и топоры, и двинулись к чужаку. Но прежде чем кто-то успел приблизиться к царевичу, Туоли со своими людьми оказался рядом.
Вид храмовой стражи с обнаженными клинками быстро успокоил толпу. О чем-то тихо переговариваясь, местные разом отхлынули. Тут же послышались голоса:
– Нет, не он это!
– Ничего, сейчас отыщем!
– Это малец Тойну, я видела, он с причала в море дохлую крысу бросил! – раздался пронзительный голос где-то поблизости.
– Тойну! – загомонили вокруг. – Мальчишка Тойну! Идем за ним!
– Да, жалко мальчонку, – глядя вслед удаляющейся толпе, вздохнул Туоли. – Ему, поди, всего шесть зим, никак не больше…
– Что здесь происходит? – рявкнул Аюр.
– Кто-то прогневил Первородного Змея. Того, кто это сделал, найдут и принесут в жертву. Иначе снова придет большая волна и накроет город…
– Ты же служитель храма! Как можешь ты так говорить об этом?! Этого нельзя допустить!
– Так здесь всегда делали, – развел руками десятник.
– А теперь я запрещаю! Слышишь – я, Аюр, сын Ардвана, государя Аратты! Мой отец погиб, но я жив, и я велю остановить это кощунство!
Туоли с сомнением посмотрел на раскрасневшегося юношу, сжимающего кулаки. На умалишенного тот был, пожалуй, не похож. Может, правду говорит?
– Мне и самому это не по нутру, – виновато проговорил он. – Да только нас тут при храме и трех десятков не наберется. Городская стража и того менее. Как с этакими силами управиться, ежели весь город восстанет? Щитов и доспехов у них нет, но метать острогу здесь учатся тогда же, когда и ходить…
– И все равно я не допущу этого. Ты знаешь, где будут приносить жертву?
– Знаю, да только ходить туда не надо…
– Не смей указывать мне, что делать, а что нет! – гневно выкрикнул Аюр. – Пошли одного человека в храм – рассказать верховному жрецу о происходящем. А вы втроем идите со мной. Ты укажешь дорогу!
* * *Мокрая брусчатка длинной кривой улицы была густо покрыта притоптанной тиной. На стенах покинутых домов гроздьями висели серо-зеленые раковины, так густо облепляя их, что порой и камень под ними не был виден. От пустых окон, как от глазниц черепов, веяло застарелым ужасом. Они точно навсегда запомнили тот день, когда большая волна ворвалась в город и вломилась в дома, круша все на своем пути.
В прилив тут и доныне стояла вода. Однако сейчас по улочке можно было ходить.
– Там, у самой воды, – пояснил Туоли, – был рыбацкий храм. Рыбаки тут приносили благодарения за богатый улов, за то, что Первородный Змей не забрал их жизни, за добрую погоду и попутный ветер. Что уж, им всегда было за что благодарить! А потом эта часть города ушла под воду. В тот день многие спаслись в храме, под самой крышей. Но потом к храму явился сам Первородный Змей.
– Сам? – недоверчиво спросил Аюр.
Нет, в его существовании царевич, конечно, не сомневался. Но представить, что Первородный Змей, враг всего сущего, пожирающий Солнце, просто так выныривает из моря…
– Те, кто видел, говорили, что он куда больше того малька, которого нынче привезли на торжище. Ну вот как мизинец и рука. Все плавал у стен. Трупы, что вода несла, жрал. Целый день, говорят, глотал их и все никак насытиться не мог… А потом старики, которые в храме прятались, меж собой подумали и решили, что не просто так Змей явился. Что сильно он на людей осерчал. Подумали, что его так раздразнило, нашли виновного и у ворот храма привязали. Чудище вскоре явилось и жертву приняло. И ушло восвояси. Даже вода потом отступила, хоть и не совсем – то уходит, то снова возвращается. А как мальков его к берегу прибивает, так сразу ясно – Змей вновь гневается и скоро опять тут будет…
– Если бы это услышал мой дядя Тулум, – свирепея, заговорил Аюр, – он приказал бы заковать тебя в цепи и отправить копать свой великий канал!
– Так я что? Я ж ничего, – развел руками Туоли. – Это здешние жители так говорят! Их отсюда куда пошлешь? Дальше-то, поди, некуда… О, вот и добрались.
Улица закончилась, и они выехали на просторный, пустой песчаный берег. Остатки домов, чуть торчащие из дюн, были здесь совсем сглажены волнами. По обе стороны дороги там и сям виднелись жители Белазоры. На этот раз на Аюра никто не обратил внимания – все пристально глядели в сторону моря, оживленно переговариваясь.
– Тут прежде дорога была, но ее совсем
