– А тут уж как карта ляжет, – буркнул татуированный. После чего открыл люк и высунул в него руку с зажатым автоматом, который и бросил, как было велено. После чего полез наружу сам.
– Ну твою ж маменьку за нижнюю конечность, – вздохнул Припас – и вылез с места мехвода, явно намереваясь последовать за Карданом.
Интересно, а Припасу-то оно зачем? Хотя – понятно. Если он сейчас стрелять начнет и ненароком заденет Индуса, ему точно не жить. Или Хряк пристрелит, или сам Кардан. Хреновый расклад. Лучше б Припас самоходку не тормозил, а расплющил гусеницами и террориста, и заложника. Самое верное решение, на мой взгляд.
Но что случилось – то случилось. При этом я прекрасно понимал, что Хряк в голливудские сцены играть не будет. Как только мы все вылезем наружу, тут он нас и положит без киношных разговоров и прочей ереси.
Как только вылезем…
Я тоже начал понемногу выполнять хряков приказ – отжался на руках от края люка, вытащил ноги, принялся неторопливо снимать с себя автомат, чтоб было понятно – резких движений я делать не намерен, а просто хочу быстро умереть вместе с теми двумя имбецилами, что сейчас спускаются с брони на бетонный пол крепости.
Но при этом я думал. Очень напряженно думал, представляя себе то кошмарное чудовище, что убил однажды мой ученик. Таким необычным способом я вызывал в себе состояние ускорения личного времени, при котором окружающий мир для меня существенно замедлялся. Существенно. Но не настолько, чтобы прожженный Зоной бандит не успел сдвинуть ствол пистолета на несколько сантиметров влево и нажать на спусковой крючок – пока я в довольно тяжелом научном бронекостюме буду спускаться с самоходки и бегом преодолевать разделяющие нас десять метров, он по-любому успеет выпустить в меня несколько пуль. И уж точно с такого расстояния не промахнется по моему лицу, не защищенному бронезабралом.
Но я должен был попытаться. Не в моих правилах стоять и смотреть, как меня расстреливают. Может, Кардану с Припасом оно и по приколу, но я точно не сторонник такого рода развлечений. Поэтому я, так и не сняв с себя автомат, бросился вперед, понимая, что мир вокруг и вправду стал похож на фильм, снятый в режиме замедленной съемки. В котором Хряк ведет себя совершенно правильно, медленно, но уверенно совмещая целик и мушку пистолета в одну линию с моей переносицей.
Но я все равно, спрыгнув с самоходки, бежал изо всех сил, думая только об одном – быстрее. Быстрее! Быстрее!!!
И тут случилось странное.
Мне показалось, что мир вокруг просто остановил свое вечное движение. Замер. Превратился в картину, нарисованную очень детально, с мельчайшими подробностями…
Неподвижную картину!
При этом в области груди я почувствовал сильное жжение, словно мне туда горящий уголек пристроили. И жар от этого уголька стремительно растекся по всему телу, будто выжигая меня изнутри!
Но мне было наплевать на все отвлекающие факторы. Даже если б меня всего охватило пламя и я сгорал заживо, я бы всё равно бежал. Такой уж у меня дурацкий характер – коль что наметил, доведу до конца, даже если для этого придется больно и обидно сдохнуть.
Я бежал прямо на ствол пистолета, смотря в приближающуюся черную точку дульного среза и отмечая про себя, что Хряк уже почти выбрал всю слабину спускового крючка и что его указательному пальцу осталось дожать какие-то считаные миллиметры, после чего никакое ускорение личного времени не спасет меня от пули, летящей прямо в лицо. Но отклониться немного в сторону значило потерять доли секунды, ведь, как известно, кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая. И я бежал по кратчайшей…
И, наверно, потому успел протянуть вперед руку, всунуть свой указательный палец в спусковую скобу, за спусковой крючок, заблокировав его дальнейший ход… при этом понимая, что остановившееся время уже потихоньку начинает свой разбег, словно поезд, отходящий от перрона и медленно набирающий скорость – видимо, эффект полной его остановки был явлением очень кратковременным.
Но мне его вполне хватило для того, чтобы другой рукой схватиться за ствол пистолета и вывернуть его из руки Хряка, а после двинуть его хорошенько рукояткой в лоб, благо для этого не возникло необходимости особо примериваться – звездообразный шрам был отличной мишенью.
Хряк медленно, неуверенно отшатнулся назад… и я краем глаза увидел гранату, выпадающую из его руки, серебристый спусковой рычаг которой медленно и величаво так отлетал в сторону от ребристой «эфки».
Когда под ногами взрывается оборонительная граната, защитные костюмы обычно не спасают. Разлетающиеся во все стороны осколки легко вспарывают снизу внутреннюю часть бёдер и пах, там, где защита тоньше. И хотя я, бросив пистолет, рефлекторно поймал «эфку», особо это ничего не меняло – или кисть сейчас оторвёт, или по открытому лицу хлестнет мелкими фрагментами чугунной «рубашки». Или, что вероятнее, и то и другое. И отбросить её в сторону не вариант, по любому осколки достанут, на то она и оборонительная.
Это осознал и Хряк, который умирать совершенно не собирался. О чем он, наверно, и хотел мне сообщить, раззявливая рот и выпучивая глаза, словно рыба, выброшенная на берег.
Но время еще не успело набрать свою обычную скорость, поэтому главарь бандитов всё это делал довольно медленно…
И тут мне в голову пришла мысль. Насколько удачная – не знаю. Как-то не до анализа своих умственных способностей, когда в руке у тебя граната, внутри которой ударник наколол капсюль, и теперь уже максимум через три секунды она взорвется к чертям крысособачьим!
Но три секунды в режиме ускорения личного времени вполне достаточно для того, чтобы с силой воткнуть «эфку» в распахнутую пасть главаря бандитов, резко опустить бронезабрало его навороченного шлема и затем со всей дури ударить врага ногой в пах.
Далеко не факт, что мой удар смог бы нанести какой-то ущерб гениталиям Хряка, прикрытым мощной броненакладкой. Но любой мужик, увидев, куда летит нога его противника, рефлекторно отреагирует – согнется, гася удар, блок поставит или скруткой бедра прикроет уязвимую область. Если специально не тренировался, то скорее первое, чем остальное.
Хряк резко согнулся – видать, раньше прилетало по колоколам, отчего рефлекс стал лишь более ярко выраженным.
А я уже, так и не доведя удар до конечной точки, буквально выдирал ногу обратно. Потому что в следующее мгновение забрало шлема Хряка взорвалось фонтаном осколков и кровавых брызг, ударивших в бетонный пол крепости. Один осколок всё-таки хлестанул меня по бронированному ботинку, едва не выдрав ногу из коленного сустава. Если б не мой защитный костюм, точно бы стопу раздробило или оторвало нафиг. А так обошлось, только вмятина появилась на подъеме ботинка.
Хряк же,
