– Вот, осталось добавить твоей крови, и все, ритуал будет засчитан, – ухмыльнулся Ал и перевязал руку черным шелковым платком, который достал из кармана своих брюк.
Я удивленно посмотрела на парня. Нет, я понимала, зачем моя кровь, но он-то за каким чертом ранил себя?
Видимо, мой вопрос был слишком очевидным, потому что Александр все же решил объяснить:
– Мужчины моего рода ранят себя, чтобы девушкам было не так обидно терять невинность. В общем, глупый ритуал. А теперь, прошу, дай свою руку. И ляжем спать. Я устал сегодня. – Ал сильно осунулся, сгорбился и смотрел на меня покрасневшими глазами. Но ведь еще минуту назад он был совершенно здоров!
– Зелье бодрости, – догадалась я и недовольно поджала губы.
Обычное в наше время средство для восполнения своих сил. Вот только потом отходняк от него кошмарный. Нужно хорошо выспаться, а злоупотреблять этой дрянью не стоит. На нее подсаживаются мгновенно.
– Не тебя одну несколько дней готовили к столь «великому» событию, – хмыкнул Ал. О свадьбе он говорил с издевкой и насмешкой.
Я протянула свою руку и почувствовала, как его холодные пальцы осторожно обхватили мое запястье. Секунда боли, и мой короткий вскрик заполнил комнату, эхом отразившись от толстых стен.
Я сделала все, как и Ал несколько минут назад, – измазала своей кровью простыню и отошла, перевязав неглубокую ранку вторым предложенным платком. Видимо, парень готовился к событиям заранее. Потом мой муж сорвал ткань с кровати, резко открыл дверь, выбросил простыню из спальни и запер нас на замок.
– Вот, а теперь можно спокойно лечь спать. – Он растрепал свои идеально уложенные волосы и прикрыл глаза, всего на мгновение, словно пытался сбежать из этого места, хотя бы мысленно.
Я мялась, не зная, что делать дальше. Решила поменять постельное белье. А что? Мне и правда нечем было заняться. Спать со мной муж не собирался, поэтому я могла спокойно устроиться где угодно, например в кресле. Как друидка, я умела спать в любых условиях, меня учили ночевать даже на земле – в холоде и сырости. Так что кресло можно было считать полноценным ложем с мягкой пуховой периной.
Стащив подушку с тяжелой массивной кровати, бросила ее на большое, выглядевшее со стороны довольно удобным кресло.
– Что ты делаешь? – Голос Ала звучал удивленно.
Я резко обернулась и недоуменно уставилась на своего мужа. Он уже успел снять рубашку и расстегнуть брюки. Я быстро отвернулась и покраснела, как девочка, потом зажмурилась, пытаясь выбросить из головы застывший перед глазами образ полуобнаженного мужчины – крепкие мускулы, смуглая кожа, плоский подтянутый живот.
И это я успела увидеть всего за секунду!
Кажется, хорошая память станет моим проклятием.
– Почему ты почти голый? – спросила я, продолжая стоять к парню спиной и прижимая ладони к пылающим щекам.
– Я не голый, – спокойно опроверг мои слова Ал. Я услышала тихие, едва различимые шаги, а потом на мои дрожащие плечи опустились уже знакомые руки.
Вздрогнув от неожиданности, закусила губу и резко открыла глаза.
– Почти, – прошептала я.
– Почти, – согласился он. Его дыхание коснулось моей шеи, заставив мелкие волоски на коже зашевелиться. – Обычно люди перед сном раздеваются или хотя бы переодеваются, Дэйра. Но у меня другой вопрос. – Ал замер, в разговоре повисла пауза. – Почему ты решила спать в кресле, если у тебя есть права на целую половину этой большой и удобной кровати? – Он хмыкнул, и я ощутила, как руки Ала чуть переместились, лаская мое тело. Но лишь на мгновение, больше он меня не касался. – Боишься меня, Дэйра? – То, как он произнес мое имя, заставило взбунтоваться.
Он издевался! А я не терпела такого отношения к себе!
– Было бы кого бояться. То же мне, ночной кошмар невинной девы! – фыркнула, сложила руки на груди, но все еще продолжала стоять к мужу спиной.
– Ты скажи мне это в глаза, милая, – не переставал насмехаться Ал, но я продолжала стоять, не поворачиваясь.
Несколько долгих мгновений Александр молчал, а потом отправился в ванную, оставив меня наедине со своими мыслями. Что ж, видимо, моя первая брачная ночь станет именно ночью, без какого-либо выполнения брачного долга.
И слава богам!
Подобный стресс мой девичий организм вряд ли пережил бы.
Ал вернулся через пять минут. И все это время я стояла прямо, будто палку проглотила. Смотрела исключительно на свой обручальный перстень и выводила замысловатые символы на рубине.
Камень был красивым и определенно старым. Его внутренняя магия немного колола мою кожу, вызывая внутреннюю дрожь. Видимо, это очень древний рубин.
Игнорируя своего мужа, я с гордо поднятой головой направилась в ванну, решив, что омовение холодной водой будет сейчас для меня истинным спасением. После сегодняшних событий мысли путались, я безумно устала. Тяжело вздохнув, уставилась на себя в зеркало, отметив, что в ванной комнате оно как раз в мой полный рост – большое, с золотой рамой, на массивной подставке с прямыми ножками.
– Дэйра Хармон, – выдохнула я, расстегивая молнию на своем платье. Оно упало к моим ногам, словно зеленый ковер из молодых листьев. Под одежду мама заставила надеть красивую ночную рубашку, ведь именно сегодня меня ждала первая брачная ночь. Меня к этому не особо готовили, но я прекрасно представляла, что именно нужно делать и что именно должна была дать своему избраннику.
Я родилась красивой друидкой. Никогда не была обделена вниманием со стороны других членов нашего клана и простых магов.
От матери мне достались невысокий рост и хрупкая фигурка. Я смотрела на полную упругую грудь, обтянутую шелковой тканью насыщенного изумрудного цвета с черным кружевом, на тонкую талию и крутые бедра, длинные стройные ноги. Слева от начала бедра до самых кончиков пальцев мою кожу украшала блестящая переливающаяся татуировка. Такая имелась лишь у наследников глав кланов. Отличительная черта. И она мне безумно нравилась.
Наши тату были не просто символами. Они хранили в себе силу и являлись защитниками. На моем бедре красовалась прекрасная белая сова с большими золотыми глазами. А дальше вились зеленые линии и древние друидские письмена.
Быстро приняв ванну, смыла с себя остатки пота и волнения, потом замерла возле двери, вслушиваясь в то, что происходит за ней.
Вроде бы тихо.
– Надеюсь, Александр уже спит, – прошептала я себе под нос, глубоко вздохнув, задержала дыхание и, быстро выскочив за дверь, осторожно ее за собой закрыла.
Повернувшись лицом к комнате, заметила, что мой муж действительно спит. Его тело было наполовину прикрыто пуховым одеялом. Закинув одну руку себе за голову, а вторую положив на плоский подтянутый живот, Александр Хармон мирно спал, что заставило меня пораженно замереть на месте.
И обидно, и радостно от такой картины.
Женщина внутри меня негодовала, а друидка вопила от столь чудесного стечения обстоятельств.
Спать я решила все-таки в кресле. Пусть Ал и был хорошим, и выглядел сейчас мирно сопящим медвежонком, но мало ли что могло ему взбрести в голову утром или ночью? От греха подальше – лучше перестраховаться.
Уснула я практически мгновенно, словно кто-то
