Время шло. Лиан потихоньку подпитывал меня преображенной в энероны манной, а там наверху, надеюсь, вовсю шло строительство, получая беспрестанным потоком цемент, кирпичи, окна, штукатурку и дверные ручки.
Грыз тем временем приказал принести кошму и улегся дремать. Ему-то что, только два слова сказать: «Елочка, гори», и все. Основную работу делал я, воруя чужую манну. Время шло. Шаманы бесновались. Грыз дремал. Солнце поднялось высоко и стало припекать. Посланники Рока, выносливые как ездовые лорхи, словно на шабаше продолжали свои пляски, и конца их представлению было не видно. А нас посетил мой малыш-элементаль. Я даже предположить не могу, как он меня находит. Или, может быть, он прибежал на магические эманации, почувствовав их. Он радостно завертелся рядом, и я его угостил порцией магического эскимо.
«Играть, играть!» – передал он мне свои мысли.
«Подожди, малыш, скоро поиграем». – Я транслировал ему свои чувства, и он, ощущая мою радость, пребывал в восторге.
У меня созрел план на случай непредвиденных обстоятельств. Почему бы танцоров просто не зарыть в землю, если они не смирятся с поражением?
К моему сожалению, жрецы наконец почувствовали усталость. И то сказать, это какая должна быть выносливость, чтобы беспрерывно скакать полдня! Они остановились, тяжело дыша. Их ненависть, разливаемая через ауру к оркам и Грызу, могла затопить степь. Но ничего поделать шаманы не могли. Они пришли вербовать себе сторонников, а не убивать их. Поэтому обозленный главарь прохрипел:
– Покажи сам, что Отец тебя слышит, и зажги костер без огнива и колдовства.
Грыз спокойно встал и уверенно, без тени сомнения, что его просьбу исполнят, произнес:
– Отец, я верю в Худжгарха. Зажги этот костер.
От этих простых слов у меня мурашки пробежали по спине. Сила мгновенно излилась через меня и запалила костер. Я ничего не успел сделать. Все произошло само собой, как будто сработал скрытый, надежно работающий механизм, запущенный нажатием кнопки.
Все, в том числе и я, открыли рты. Это было свидетельство того, что Отец услышал Грыза. Я просто был ретранслятором, через который излилась энергия. Канал связи с шаманами мгновенно прервался, и поток дармовой благодати прекратился. Я видел, как шаман преобразился, он словно вырос. Расправил свои худые плечи и, сделав замысловатый жест, вызвал своего джинна. Козлобородый завис над землей, равнодушно уставившись на костер.
– Убей его! – в ярости крикнул шаман и указал рукой на Грыза.
Но я уже был снова в боевом режиме. «Присосался» к огненной ауре существа и откачал энергию, которую он хотел использовать для фаербола. Скрепы заклятия нарушились, и огненный шар исчез. Джинн еще три раза пытался создать огненный сгусток смертельной плазмы, но не смог. Тогда он растопырил руки, напитал их огнем и ринулся на спокойно стоявшего Грыза. Орк был в полной уверенности, что Худжгарх обеспечит ему безопасность. Он скрестил руки на груди и скалился.
Кто бы знал, как трудно и хлопотно быть богом! Столько всего надо решать, предусмотреть и за столько процессов надо отвечать, что можно сойти с ума. Ни минуты покоя. А только труд, заботы и борьба с конкурентами. Это я все понял в ту секунду, когда жизнь Грыза висела на волоске. Шиза выбросила меня в боевой режим, я достал свиток, рассмотрел его, чтобы убедиться, что это именно тот, который мне нужен, и открыл портал к моим заклятым друзьям. Мне повезло, что джинн не стал телепортироваться, а просто поплыл к орку. Он врезался в окно портала и исчез в мареве. Ждать развития событий я не стал. Кто знает, какие плюшки приготовлены Роком для своих приспешников. Передал малышу, чтобы он вырыл глубокую яму под жрецами и придавил все сверху камнем. Буквально через секунду жрецы, охнув от испуга, рухнули в провал. Земля сошлась над ними, и сверху плюхнулся большущий камень весом в несколько тонн. А еще через секунду объявился Рок.
А вот этого я не ожидал. Он же сам говорил, что не появится среди орков. Вот и верь потом богам. Я в страхе, скрывать не буду, отскочил от него подальше и приготовился удрать. Обманул раз, обманет и в другой. Прихлопнет тут, как муху, и скажет потом, что случайно. Рок принюхался.
– Ворюга! – сказал он, но без злобы. Хотел достать своих жрецов и уже начал поднимать руку, как…
Как я неожиданно заговорил голосом Шизы. Я вытаращился на Рока, не понимая, что происходит. Мои уста меня не слушались!
– Ты хочешь нарушить договор, коллега? – Мои глаза стали еще шире. Рок мой коллега?
Рок остановился и с интересом на меня посмотрел.
– Какой договор?
– Договор, что я могу присутствовать среди орков и не использовать силу Худжгарха. А ты не появишься здесь и тоже не будешь напрямую влиять на своих последователей. Я твоих шаманов упрятал под землю с помощью элементаля. А что хочешь сделать ты?
Рок задумчиво почесал бороду.
– Ты что, стал кастратом? – неожиданно спросил он. – Что-то голос у тебя странный.
Я растерянно моргал, не зная, что сказать.
– Нет, просто я простыла, – ответили мои уста.
– Простыла, значит, – со значением произнес Рок. – Понятно. Нет, клятвопреступником я не буду. И этих дурней спасать тоже не стану. Но запомни, лучше тебе умереть от простуды, чем познать мой гнев.
Произнеся свою угрозу, он исчез. Я икнул, и он, словно по мановению волшебной палочки, появился вновь. Внимательно осмотрел меня и с ехидной ухмылкой добавил:
– Теперь я понимаю, как ты нашла общий язык с моей сестрой. – И снова исчез.
– Нашла? – с удивлением и уже своим голосом переспросил я.
Грыз в это время запрыгнул на камень.
– Слушайте сюда, дети степи! Я расскажу вам заповеди Отца нашего, что забыли орки. – Я усилил его голос, и слова вождя понеслись над стойбищем подобно грозовому раскату. – Орк только тогда достоин славы своего Отца, когда сражается за родные степи. Слава для орка быть снисходительным к слабым. Непримиримым к врагам. Честным и мужественным. Лживый язык – это язык лесных выродков. Не уподобляйтесь им. Только слабый и малодушный орк будет мучить поверженного врага и проливать кровь ради своего удовольствия. Не глумитесь над поверженным. – Он орлиным взором оглядел соплеменников и спрыгнул с камня.
– И будет всем счастье, – проговорил я, не особо надеясь на то, что клыкастые воины всерьез воспримут его слова.
– А ты выбей эти слова на камне, – предложила Шиза. – Пусть это случится на их глазах. А примет кто-то эти заповеди или нет, пусть тебя не волнует. Ты оживил их предания, так что последователи у тебя будут.
– Камень завета? – переспросил я.
А что, хорошая идея. Используя благодать, я очень быстро написал на камне слова Грыза и, добавив еще немного этой непонятной энергии, зажег их
