– Пойду осмотрюсь. Хам, остаешься за старшего! Связь на армейской частоте! – Его расплывчатый силуэт выскочил из кабины вездехода и мгновенно растворился в пыльном мраке.
Минут двадцать ничего не происходило, лишь лейтенант раз в минуту произносил что-то односложное, не слышное изнутри шлема, видимо, уточнял, живой ли еще Порфирьев. Потом началась метель, и связь пропала вместе с остатками видимости. Сорок минут вокруг бушевало бурлящее море черной ледяной пурги, затем все стихло, и Хам попытался вызвать Порфирьева. Тот ответил неожиданно четко, и все расслабились, значит, где-то рядом. Спустя минуту раздался стук в задний люк вездехода, и лейтенант распахнул дверь.
– Ни хрена себе! – воскликнул он, принимая из рук вообще незаметного в ночном пылевом мраке Порфирьева находящегося без сознания человека в военном скафандре. – Это кто?!
– Пленный! – прорычал Варяг, захлопывая люк снаружи, и перешел на разговор в эфире: – Свяжи и глаз с него не спускать! Росрезерв захвачен вероятным противником! Уходим! Быстро! Скоро его хватятся!
Через окно в кабинной перегородке было видно, как водительская дверь вездехода открылась, и за рулем материализовался капитан. Вездеход взвыл двигателями и начал набирать скорость.
– Тех, Саныч! – Порфирьев вызвал водителей грузовиков. – Держаться за мной как можно ближе! Будем уходить в пустошь! У них Лазерная Самоходная Установка, если в нас попадут – разнесут на хрен, поэтому пока следы оставляем, останавливаться нельзя!
Колонна ускорилась и помчалась куда-то сквозь океан пыли, судя по всему – куда глаза глядят. Лейтенант вместе с ближайшим солдатом затолкали пленного себе под ноги, достали кусок какого-то грязного разлохматившегося каната и возились со связыванием, мешая друг другу экзокорсетами в тесном пространстве. Пленный не подавал признаков жизни и был в глубокой отключке, хотя на вид его скафандр поврежден не был, гермошлем тоже в порядке, обросшее черной курчавой бородой лицо не несло на себе следов крови, и Овечкин не понимал, как Порфирьев лишил его сознания. Все разглядывали пленного со смесью опасения и любопытства, и кто-то из грузчиков заметил, что скафандр на нем точно такой же, как на наших бойцах. На что ему ответили, что военные скафандры стандартны, поэтому так и должно быть, зато эмблема у пленного не армейская, как у Хама и его бойцов, а ФСБ-шная, что подтверждает изначальное предположение Хама о ведомственной принадлежности вероятного противника.
Минут двадцать колонна неслась куда-то по прямой, потом начался буран, и Порфирьев заложил вираж, резко меняя курс. В круговерти беснующегося черного снега идущие следом грузовики не смогли правильно повторить маневр и чуть не ушли в другую сторону. В последний миг все заметили в иллюминаторах проходящие мимо огни ходовых прожекторов, принялись орать в эфире, и грузовики остановились. Порфирьев собрал колонну в кучу и повел дальше. До наступления штиля машины медленно ползли куда-то через буран, потом Варяг остановил колонну, объявил привал для уточнения обстановки и велел военным смотреть в оба. Солдаты уставились через иллюминаторы во все стороны, и все остальные немедленно присоединились к наблюдению, ибо умирать никому не хотелось. Тем временем капитан вылез из кабины и снова явился в грузопассажирский отсек.
– Варяг! – Лейтенант потеснился, освобождая Порфирьеву немного места. – Что там случилось?
– Вероятный противник занял склады, – повторил амбал, едва протискиваясь между бойцами, и захлопнул за собой задний люк. – У них был то ли бульдозер с ковшом и отвалом, то ли что-то в этом роде, я так и не понял, обломки сильно разбросало, а остов смят в комок и сильно оплавлен.
– Их атаковали роботы? – уточнил лейтенант.
– Скорее, они атаковали роботов, – задумчиво прорычал Варяг. – Они готовились к драке заранее. Зарыли ров, который выкопали люди Брилёва. Точнее, зарыли его первую половину, а из второй половины отрыли другой въезд и накрыли его маскировочной сетью. Получилось что-то вроде выезда и волчьей ямы одновременно: свои выедут, потому что знают дорогу, чужие рухнут в ров, если случайно заедут на натянутую сверху сеть. У самых ворот они поставили свою Лазерную Самоходную Установку, она одновременно огневая точка и блокиратор входа. Чтобы защитить ее от лобовой атаки, перед ней оставили бульдозер. Я думаю, что кто-то из роботов в их волчью яму угодил, и они долбанули по нему из ЛСУ. Но робот был не один, и его спутники открыли ответный огонь. Бульдозер, или что это было, разнесло вдребезги. Что произошло потом – непонятно, ЛСУ получила пробоину, но не взорвалась, на вид ее ядерный реактор цел. Бой после этого продолжился, в воротах здоровенная дыра, наскоро заваренная подручными средствами. Кто победил – непонятно, но склады остались за ФСБ-шниками. Роботов я не видел, даже разбитых, зато вероятный противник держит оборону, ЛСУ окружили земляным валом, накопали окопов и рассадили туда наблюдателей. Этот, – Порфирьев кивнул на пленного, – сидел в самом ближнем к воротам. Как метель началась, он забил на службу и забился поглубже. Там я его и взял. С его штурмовым комплектом пришлось долго возиться. Пока снял, пока пленного мимо остальных протащил, пока сюда вернулся – ветер закончился, и у них в эфире началась перекличка. Мы вовремя ноги унесли.
– Что будем делать? – Лейтенант перевел взгляд на пленного. – Приведем его в чувство и допросим?
– Долго ждать придется, – капитан недовольно поморщился. – Я ему транквилизатор вколол. Спецпрепарат для захвата «языка». Чуть не промахнулся мимо стыка бронепластин – не видно ни хрена, и торопиться пришлось, чтобы препарат прямо в игле не замерз, там уже минус пятьдесят два… Но антидота у меня нет. У тебя есть?
– Нет, – удивился Хам. – И не было никогда, мы не спецназ и не разведка, нам не положено. Есть носимая аптечка со стандартным запасом медикаментов. Может, вколоть ему противошоковое?
– Не поможет, – Порфирьев покачал головой. – Придется ждать. Хреново, что непонятно, когда у него цикл антирада заканчивается. Но без его показаний в Росрезерв соваться опасно. Похоже, что у них организовано непрерывное дежурство. Значит, их там полно, если людей хватает, чтобы нести круглосуточную охрану и при этом соблюдать циклы антирада. Даже если прорвемся внутрь, там нас встретит вся толпа. Надо хотя бы знать, сколько их там, как защищен вход и где стоят мины.
– Может, для начала попробуем с ними поговорить? – вкрадчиво посоветовал Антон.
