Генерал делал быстрые пометки карандашом в небольшую записную книжку.
– У вас интересные пальцы и интересный почерк, – заметил Кнопмус. – Балуетесь литературным творчеством? Дневник небось ведете?
Тот вздрогнул.
– Да не переживайте, это будет нашей маленькой тайной. Налейте-ка еще по одной, и приступим к закускам, я действительно немного проголодался.
Когда Иван Александрович разливал спиртное, руки его слегка тряслись. Обернувшись к собеседнику, он, чуть прищурившись и склонив набок голову, поинтересовался:
– Не против выпить за нашего общего друга Никиту Сергеевича?
– Хрущева я вряд ли бы стал называть своим другом. Да и вам рекомендую держать ухо востро. Но выпить за него можно, почему бы и нет?
– Он прислал за вами персональный самолет, но это так, мелочи, – недовольно пробурчал Серов.
Кнопмус опрокинул рюмку, взял кусок сочной баранины и стал аккуратно нарезать у себя на тарелке. Заметил:
– Вы не забыли, кстати, что меня еще должны расстрелять, причем публично, вместе с остальными зачинщиками?
– Такое забудешь. Нет, все почти готово, Юрий Альфредович.
– Хорошо. И последнее. Предупредите пилотов, что планы меняются. Мы не полетим в Москву.
– А куда же?
– Мне нужно в Новосибирск. И вам тоже. Необходимо повидаться с Зафаэлем. Ему скоро предстоит командировка на Камчатку, и будет нужна ваша помощь. Считайте, что вытянули счастливый билет – нас ждет Хранилище.
Новосибирск, 1985 год
– Сфотографируйте, пожалуйста, еще вот здесь и здесь. – Следователь указал на интересующие его места штатному фотографу и подошел к курившему неподалеку сотруднику Института, о чем-то тихо болтавшему с Черным Полковником.
– Позвольте, товарищи, я вас отвлеку ненадолго. Собственно, у меня всего два вопроса: как подобное заведение могло находиться на балансе государства аж с 1918 года и почему вдруг ваши организации так резко вместе им заинтересовались?
Действительно, здесь было чему удивляться.
Воинская часть, где они находились, была оснащена не просто по последнему слову техники, она была образцовой. Ракетные комплексы «С-300», танки «Т-80У», взлетно-посадочная полоса и примыкающий к ней ангар с двумя вертолетами «Ка-29», одним «Ми-28», тремя истребителями «Су-27», а также неуместным здесь американским GIIIB с салоном, оборудованным под запросы миллиардера-сумасброда.
Идеально вычищенный плац.
Свежевыкрашенные казармы с заправленными койками внутри и закрытыми, но укомплектованными оружейными комнатами.
И ни единого человека.
– На вашем месте, коллега, – прошелестел Черный Полковник, – я бы не стал ломать голову, а принял бы на баланс Министерства обороны данное место. Позвольте нам самим разобраться в этом вопросе.
Хмуро взглянув на скрытого под тяжелым балахоном – словно древний монах – полковника, следователь сухо отрубил:
– Хотите вы того или нет, закон есть закон. И действовать я буду в соответствии с ним. А вот ваши ответы, по существу, мною так и не были получены.
Сотрудник Института, ранее представившийся как «позывной Бача», подмигнул:
– Да что ты у этого назгула спрашиваешь, у них даже имен своих нет, странно, что вслух говорить не разучились. Слушай сюда, братишка. Есть такой зверь – военная тайна. У меня там в машине бумажка лежит о неразглашении, распишешься потом. Так вот, твоя задача – все зафиксировать, проверить на предмет наличия следов преступлений, совершенных на объекте, и тихо исчезнуть. Андестенд, как говорят французы?
– Нихт ферштейн, – грубо оборвал его следователь, – подписка подпиской, а объяснения вы обязаны дать.
Из-под капюшона послышался вздох:
– Я ведь тебе говорил, давай сами разберемся.
Бача лишь махнул рукой:
– Да погоди ты. Для чего реформы в стране затеяли? Чтобы клыки на улыбку поменять? Он прав, закон есть закон, – и, повернувшись к следователю, сказал: – Я отвечу на любой ваш вопрос, но помните, с этого момента вы находитесь под подпиской о неразглашении. Мне прямо сейчас сходить за бумагами или дадите слово офицера?
Тот кивнул:
– Ну вот и ладушки. Спрашивайте.
– Что это за место?
– Объект «Хранилище». Здесь располагалась база одного мерзавца, который десятилетиями вертел весь ЦК на причинном месте, по фамилии Кнопмус.
– Откуда здесь вся эта техника, в особенности «С-300» с ядерными зарядами?
– Неужели не понятно? Оттуда же, спецраспоряжениями ЦК выдана.
Следователь хмуро поинтересовался:
– Насколько я понял, вы давно знаете об этой шарашкиной конторе и молчите?
– Лично я не так уж давно узнал, в чем цимес, – заметил Бача, – а вот Орден Черных Полковников точно в курсе был с момента своего появления. Собственно, Андропов для того его и создал, чтобы этих жучил кнопмусовских прищучить. И сейчас вы находитесь, так сказать, на финальном акте многолетнего спектакля.
– Ну хорошо. Тогда другой вопрос: а где этот Кнопмус теперь?
На этот раз ответил Полковник:
– Боюсь, что до него вам не добраться, как нам не добраться до самого Хранилища, здесь всего лишь входная дверь, а ключа у нас нет. И нет никаких гарантий, что эта дверь – единственная.
Петропавловск-Камчатский, 1954 год
Несмотря на то что служил здесь давно, Аркадий не переставал поражаться удивительной красоте этого «края земли». Вслушивался в крики чаек, смотрел на проплывающие мимо сопки, на виднеющиеся вдали вулканы, которые местные жители любяще называли «домашними».
Их странный небольшой кораблик, по форме похожий больше на спасательный круг, двигался с ошеломлявшей скоростью. Палуба была завалена канатами, а на корме стоял странный агрегат, накрытый брезентом. Опыт службы подсказывал Аркадию, что это какое-то оружие.
Из рубки высунулся боцман, которого капитан Зафаэль ранее отрекомендовал Герионом. «То еще имечко-то, видать, иностранец», – подумал тогда лейтенант.
– Не тошнит тебя? – крикнул Герион.
– Пока нет, – ответил Аркадий, хотя, откровенно говоря, хотелось прилечь.
– Давай иди в каюту, на моем корыте тошнить будет и самого Господа Бога.
Аркадий последовал совету и спустился по трапу вниз. На одной из двух лавок, вытянув ноги, уже лежал Зафаэль.
Пока шли сборы, успели перейти с Зафаэлем на «ты» и даже выпили порядочно спирта, так что теперь Стругацкий чувствовал себя разомлевшим.
Решил вздремнуть. Стянул сапоги, снял куртку странного покроя, выданную капитаном, и положил ее под голову.
Зафаэль открыл глаза и повернул к Аркадию голову:
– Хорошо тебя выучили, умеешь не задавать лишних вопросов, хотя я вижу, что до чертиков интересно, куда и зачем мы идем.
Стругацкий набрался наглости и ответил:
– Один мой знакомый майор на случай подобных ситуаций учил меня: «Не ссы против ветра».
Зафаэль засмеялся:
– Я даже знаю, как зовут этого майора. Молодец, хвалю за откровенность и смекалку. Теперь давай-ка проверим, насколько хорошо ты знаешь японский. Выдай мне что-нибудь.
– Например?
– Ну не знаю. Скажем, за окном хорошая погода, мне месяц светит с небосвода. Можешь не в рифму.
Аркадий без запинки отчеканил фразу на японском.
– Молодец, тянешь. Теперь
