— Ну вот, знаю, — хмыкнул я. — И чего? Уже ведь сказал — стремно это все и попахивает скверно. Но ты же все одно к моему мнению не прислушаешься.
В этот момент за спиной Маринки тихонько приподнялась прямоугольная решетка, закрывающая вентиляционное отверстие, и в нем показался Вавила Силыч, который начал активно жестикулировать, показывая на мою соседку и давая понять, чтобы я ее не вздумал отговаривать. Судя по всему, подъездный очень хотел, чтобы наша красавица приняла участие в телешоу. Уж не знаю, на кой ему это надо. Может, наличие личной магессы в нашем доме поднимет его престиж среди соседей, а может, даже как-то скажется на получении главного ежегодного переходящего приза московских домовых, которым является некий деревянный посох с камушком в навершии, по рассказам приносящий удачу тому району, который им в данное время владеет.
А может, подъездные просто хотят за нее «поболеть». За своего «болеть» всегда приятней, чем за чужого. Мы-то, люди, в конце концов, тоже за нашу сборную по футболу болеем, и всякий раз надеемся на чудо.
— Саш, я ведь знаю, что ты каким-то краем ко всей этой мистической небывальщине отношение имеешь, — тихо и очень серьезно произнесла Марина. — Не знаю, как ты во все это впутался, не знаю, почему, но уверена, что так оно и есть. Я помню все, что было той ночью в лесу, до последнего слова. И вижу, как ты изменился за этот месяц. Нет, вроде бы все то же самое, но твой всегдашний инфантилизм как-то вдруг взял и пропал без следа, а вместо него появилось что-то новое. Не могу пока понять, что именно, но так оно и есть на самом деле. И, если тебе интересно, могу еще сказать, что это новое мне лично очень нравится. А еще я хочу тебя спросить — если вдруг я влезу во что-то, с чем не смогу разобраться сама, то могу на тебя рассчитывать?
— Разве у меня есть выбор? — удивился я. — Даже если скажу «нет», то твои проблемы все равно станут моими. Ты просто придешь и поставишь меня перед фактом.
— Раньше так и было бы, — призналась Марина. — Но не теперь. Я же говорю — ты меняешься, и очень быстро. И скоро ты научишься говорить людям «нет».
— Но пока я скажу «да».
Вавила Силыч радостно сцепил ладони, изобразил нечто вроде знака «салют», и скрылся в вентиляционной шахте.
— Тогда дозволяю тебе выбрать мне новое имя, — величественно произнесла Маринка.
— О как, — фыркнул я. — Дай еды, дай ложку, а желудок у меня свой. Ладно. Как по мне, надо что-то такое, длинное, красивое и незаезженное. Э-э-э-э-э…. Верховная друидесса Великого Края.
— Друидесса? — Маринка поморщилась. — Откуда у нас друиды? У нас не Англия, слава богу.
— Ну не «ведьма» же? — возразил я. — Там ведьм и без тебя как грязи. Кто у нас еще есть? Ведуньи, колдуньи…
— Матушки и бабушки, — добавила соседка. — Но это вообще не мое.
— Для наяды ты уже… — я хотел сказать «старовата», но вовремя прикусил язык. За такое меня и препарировать на месте могут. — О, придумал! Верховная дриада Восточных пределов Марена Великая.
Решетка снова открылась, в проеме появился Вавила Силыч с вытаращенными глазами и постучал себя узловатым пальцем по лбу.
А вот это любопытно. Понятно, что он среагировал на имя «Марена». Значит, что-то знает. И я его как следует расспрошу об этом.
Но, вообще, это шутка была, так что волноваться ему не о чем. Ни один нормальный человек себя так не назовет. Даже участники «Магического противостояния», а уж чуднее тамошней публики не найти.
— Марена. — Маринка скорчила гримаску. — Моя версия имени была не фонтан, согласна. Но это немногим лучше.
— Ну и будь самой собой, — предложил я.
И в самом деле — не лучшая идея лишний раз козырять именем такой богини. Может, ее и нет. А если все-таки есть?
— И правда! — внезапно развеселилась соседка. — Чего мудрить? А вообще, мне нравится! Верховная дриада Восточных пределов Марина… Нет, не Великая, это не то. Я буду Марина Лучезарная.
123
Глава 8
Вспоминая этот разговор с соседкой, я еще долго то и дело ухмылялся. Она так и не поняла, что я шутил, и, похоже, на полном серьезе собралась участвовать в реалити под предложенным мной вариантом имени. Впрочем — да и ладно. Пусть развлекается, флаг ей в руки, ветер в спину, электричку навстречу.
Но ведь что интересно — я так и не смог у нее допытаться, это каким же таким хитрым способом ее в шоу запихнут. Сезон в разгаре, состав участников не то что давно сформирован, а даже уже маленько поредел, поскольку по хрестоматийным правилам любого «реалити» его то и дело кто-то покидает. Драматизм жизни в иллюзорном действии — это основа нынешнего телевидения.
И тут — на тебе, пожаловала новенькая ни с того ни с сего. Верховная, понимаешь, дриада. Чтобы такое провернуть, надо иметь нехилый рычаг, причем не творческий, а финансовый. Или силовой.
Что-то такое там было, но что именно, Маринка мне не сказала. Шутила, показывала язык, дразнилась, всячески уводила разговор в сторону.
Ну да и ладно. Не хочет говорить — не надо, я не настаиваю. Меньше знаешь — лучше спишь.
Но вышло забавно. Непременно через неделю составлю компанию подъездным и Родьке, посижу у телевизора, похрущу чипсами, поболею за соседку. На этой-то неделе программа еще без нее будет транслироваться, а вот на следующей уже да, наша звезда пойдет штурмовать магические бастионы.
Ну кому-то топать к славе, а кому-то отправляться на службу. Я из второй категории.
Врать не буду, на работу шел без особого энтузиазма. Во-первых, после отпуска невозможно испытывать подъем рабочего духа. Ты уже привык жить так, как того хочется тебе лично, а тут надо снова вгонять себя в рамки распорядка, соблюдать рабочий график и дресс-код. Во-вторых, всякий служилый человек после отпуска подсознательно готовится к тому, что за время его отсутствия на работе непременно вскрылся некий давний грешок, к которому ты имеешь отношение. Все остальные уже
