– А ничего не говорят, – сказал Фред. – Все теряются в догадках.
– Просто у народа скудная фантазия, – изрекла Нэнси. – Не поверишь – это мой папочка объявился.
Фред с удивлением воззрился на нее, лихорадочно соображая, не ляпнул ли он ненароком что-либо обидное по поводу незнакомца на «бентли».
– Так этот… Это твой отец приехал?
– К счастью, нет! – заявила Нэнси. – Иначе моя мама его даже на порог бы не пустила. Это поверенный моего отца.
– Ну и что ему надо? – спросил Фред, шестым чувством ощущая, что ничего хорошего для себя он не услышит.
– Папа зовет меня в гости.
– С чего бы это вдруг? Он о тебе четырнадцать лет не вспоминал!
– Ничего не четырнадцать! – принялась защищать отца Нэнси, которая недавно в тех же словах высказывала свои дочерние претензии Стронгу. – Он всегда присылал мне подарки на день рождения и Рождество.
– Надо же, какая щедрость! А то, как вы с матерью тут живете, его не интересовало, – хмуро заметил Фред.
– Ты ничего не знаешь, – мягко сказала Нэнси, беря его за руку. – Мама сама отказалась от его помощи.
– Значит, причины были, – упрямо продолжал гнуть свою линию Фред. – Я знаю твою мать, она не станет враждовать из-за ерунды.
– Она просто слишком гордая, чтобы принимать помощь от человека, которого застукала в постели со своей лучшей подругой!
Фред поморщился. Он, конечно, знал о причинах развода Джеймса и Ионы Миллер, но был слишком тактичен, чтобы намекать об этом Нэнси. Но раз уж она сама затронула эту тему…
– Вот видишь. Я же говорю: были причины. Ну и что ты сказала этому пижону на «бентли»? Надеюсь, послала подальше?
Нэнси помотала головой.
– Нет. Я хочу поехать.
– Да ты в своем уме?! – взорвался обычно спокойный Фред. – Только не говори, что твоя мать согласна тебя отпустить.
– Может, и не согласна. Скорее всего, так. Но она предоставила мне право самой решать, ехать мне или нет. А я хочу поехать! Фред, – Нэнси наклонилась к нему и посмотрела на него расширившимися глазами, – оказывается, отец зарабатывает сто тысяч! В месяц!
– Ничего себе, – прошептал ошеломленный Фред. – Даже не знал, что такое возможно.
– У меня отец – миллионер! – нараспев произнесла Нэнси, которая сама еще не могла это осознать.
– Хочешь сказать, что только этот факт тебя переубедил? Ну, Нэнси, не знал я, что деньги для тебя имеют такое значение.
– Уф, глупый! – воскликнула задетая за живое Нэнси. – При чем здесь деньги? Просто я смутно помню, как выглядит мой отец. Я хочу его увидеть. Это будут каникулы, понимаешь? Поехать в Лос-Анджелес! Да об этом можно только мечтать! Ах, ведь я буду жить в районе Беверли-Хиллз! Генри говорит, что у отца огромный дом с бассейном и собственная яхта!
– Генри? Это еще кто? – ревниво спросил Фред.
– Тот самый поверенный, который приехал за мной, – объяснила Нэнси. – Ах, Фред! Это сказка! Ну почему бы мне не поехать? Всего только на недельку!
– Ну, если только на недельку, – согласился Фред, который знал, что Нэнси все равно не переспорить, если уж она что-нибудь вбила себе в голову.
– Ты будешь скучать? – спросила Нэнси, подсаживаясь ближе к Фреду и заглядывая ему в глаза. – Будешь?
Фред ощутил жар тела Нэнси, и взгляд его скользнул в декольте блузки. Он с трудом сглотнул.
– Нэнси, отсядь подальше, или я за себя не отвечаю, – хрипло сказал он. – Конечно, я буду по тебе скучать. Будь моя воля, я бы тебя и не отпустил никуда.
– Ты прелесть, Фред! – воскликнула Нэнси и поцеловала его в губы.
Фред нетерпеливо обхватил ее за талию и запустил ладонь в ее шелковистые волосы. Он сходил с ума от этой женщины. Внезапно Нэнси отстранилась и взглянула на него с лукавой улыбкой.
– Не сейчас, Фред. Ты же сам сказал, что у тебя сегодня еще слишком много работы.
Она вспорхнула с места и поманила Фреда пальчиком.
– Пойдем, а то твои дружки будут трепать языками неизвестно что.
– Когда ты уезжаешь? – спросил Фред, снова обретя возможность ясно мыслить.
– Завтра утром. Прямо сейчас иду паковать чемодан. Кстати, машина взята напрокат. Мы полетим на частном самолете, который тоже принадлежит моему отцу.
– Завтра? Уже завтра? О, Нэнси, как я буду без тебя?
– Если узнаю, что ты в мое отсутствие заглядывался на девчонок, – пригрозила ему Нэнси, – не рассчитывай, что когда-нибудь вымолишь у меня прощение.
– Да что ты, Нэнси, – сказал Фред, нежно глядя на свою подругу, – мне никто, кроме тебя, не нужен. Это ты там будь поосторожнее.
Нэнси рассмеялась.
– О чем это ты? Боишься, что я могу влюбиться в какого-нибудь богатого красавчика с тремя автомобилями и кучей денег?
Фред даже побледнел от одной мысли об этом.
– Нэнси, обещай мне, что этого не произойдет!
– Как я могу обещать? Всякое случается. Любовь с первого взгляда, и все такое.
Она снова рассмеялась, заметив, что Фред воспринимает ее шутки всерьез.
– Глупенький, – она обняла его и потерлась носом о его щеку, а потом звонко чмокнула его в губы. – Никуда я от тебя не денусь.
– Очень надеюсь, – скептически пробормотал Фред.
Нэнси впервые с такой тщательностью собирала вещи. Побывать в Лос-Анджелесе! Это фантастика! Нэнси чувствовала себя Золушкой, которой фея подарила хрустальные туфельки.
Надеюсь, в полночь «бентли» не превратится в тыкву, подумала Нэнси с улыбкой.
Она взяла чемодан и спустилась в холл. Стронг уже ждал ее. Он выхватил чемодан из ее рук.
– Нэнси, что же вы не сказали мне, чтобы я помог вам?
– Он совершенно не тяжелый, – возразила Нэнси с улыбкой. – Но спасибо за заботу.
Иона и Фред тоже стояли в холле и ждали, когда Нэнси вспомнит о них.
Такое ощущение, будто я уезжаю навсегда, подумала Нэнси.
У Ионы было непроницаемое выражение лица. Невозможно догадаться, о чем она думает. Иона ни слова не сказала дочери о поездке. Однако Нэнси была уверена, что мать всем своим существом против того, чтобы она уезжала. Иона так и не смогла простить своему мужу измену. Хотя ее подруга уже полтора года как умерла после тяжелой болезни и Джеймс остался вдовцом, Иона ни в какую не шла с ним на контакт. Она действительно отказалась от его денежной помощи и запретила ему видеться с дочерью. Правда, если бы Джеймс был понастойчивее, то Иона смягчилась бы. Однако отец Нэнси предпринял только несколько попыток увидеть дочь, что, по мнению Ионы, было слишком мало. Единственным, что всегда напоминало Нэнси о том, что у нее все же есть отец, – это его подарки на праздники. Теперь же Иона искренне считала свою дочь предательницей. Слишком быстро Нэнси забыла о том, что отец почти не вспоминал о ее существовании все эти годы. Иона тоже в глубине души полагала, что Нэнси прельстилась богатым домом и яхтой.
У Нэнси же на этот счет было совершенно иное мнение. Она всегда мечтала о том, что у нее будет настоящая семья. И не важно, будут ли мать и отец вместе или нет: она, безусловно, понимала, что полное воссоединение семьи ждать абсурдно. У нее появилась наконец возможность увидеть отца. И будь он нищим, который просит милостыню, Нэнси все равно поехала бы. Хотя нельзя не признать, что ее самолюбию льстило то, что ее отец столь богат.
