Я встала и потащила старую пыльную тумбочку в сторону двери. Проверила окно и задернула плотные шторы. Отлично! Если что – я в домике.
Я легла, поджав под себя ноги, обняла вторую подушку и стала настраиваться на сон. Меня качало по волнам воспоминаний. Снилась мне Рапунцель. Интересно, как она там?
Внезапно я проснулась оттого, что кто-то настойчиво и очень противно скребется в дверь.
– Страшно? Одиноко? Тоскливо? – ехидно заметила я. – Бе-е-едненький… Выпей валерьяночки и успокойся…
Скрежет прекратился. Боитесь звуков в темноте? Заведите кота, чтобы списать на него все странные шорохи и поскрипывания. Я снова легла на подушку, зевнув и укрывшись одеялом.
И снова противный скрежет. Честно, как по ушам ездят… Только уже со стороны зашторенного окна. Скребут так, словно ножом по стеклу водят… Брр!
– Умник, – усмехнулась я, закрывая голову подушкой. – Иди и скребись у себя в комнате!
Через минуту скрежет раздался под кроватью. И вот это меня слегка напрягло. Я напряженными глазами уставилась в темноту. Темнота в комнате сгущалась. Она наползала со всех углов. Даже портрет теперь выглядел зловеще. Невзрачный мужичонка стал смахивать на кровожадного маньяка с плаката «Их разыскивают, и если найдут, будут стрелять на поражение!».
– Тебе охота собрать всю пыль? Продолжай, мешать не буду! Только не обижайся, если я после этого буду называть тебя пылесосом! – фыркнула я, но уже не таким уверенным голосом. Хотелось сглотнуть, но в горле пересохло. Мне показалось или в углу что-то мелькнуло? Показалось. Я поплотней укуталась в одеяло, накрывшись с головой. Со всех сторон раздавался подозрительный шорох. Что-то протяжно заскрипело, а под кроватью отчетливо зашуршало. И явно не пакетиком.
– Если ты думаешь, что мне страшно, то ты явно не смотрел фильмы ужасов на ночь! – произнесла я, понимая, что меня явно вынуждают к совместному сну. Ха! Продолжай в том же духе!
Я улыбнулась. Вот настойчивый. Но тут же улыбка сползла с моего лица, когда я почувствовала, как меня кто-то трогает через одеяло. Причем рук было не две…
– Пошел вон! – глухо буркнула я, не сильно рассчитывая на успех. – Достал уже!
Или мне пора командирский голос вырабатывать, или… Шорохи усилились, душераздирающий скрежет доносился со всех сторон. Показалось, что кровать поднялась в воздух. Одеяло с меня стали медленно стягивать. Я вжалась лицом в подушку, чувствуя, что от ужаса оцепенела.
– Прекрати, – прошептала я, пытаясь удержать одеяло. Открыла глаза и увидела, что кровать действительно немного поднялась над полом и зависла.
– А ну быстро прекратил! – рявкнула я, чуть не сорвав голос. – Не смешно! Не надо вынуждать меня! Если захочу, я сама к тебе приду!
Портрет зловеще оскалился, окно открылось, а створки захлопали… Раздались гаденькие смешки, от которых у меня волосы встали дыбом. Из-под кровати выглядывала огромная, черная, мохнатая безглазая тварь, смахивающая на безухого медведя. Ее массивная лапа шарила в поисках моей ноги. Я попыталась ее пнуть, взобравшись повыше на кровати, но на спинке сидела тварь поменьше. И у нее был только один светящийся глаз. И этот глаз пристально смотрел на меня. Чудовище сидело по-кошачьи и плотоядно облизывалось, капая пенящейся слюнкой на подушку. А потом раскатало длинный розовый язык, как ковровую дорожку, и провело когтистой лапой по стене. От душераздирающего скрежета у меня кровь застыла в жилах.
Я отшатнулась, слетела с кровати, отбросила тумбочку и ломанулась в одних носках по коридору. Забежав в первую попавшуюся комнату, я закрыла дверь и, привалившись к ней, решила перевести дух. Тьма зашевелилась, и появилась знакомая безглазая морда, шумно втягивая в себя воздух. Я вспомнила все молитвы, открыла дверь и опять бросилась по коридору, пытаясь спрятаться. Но не тут-то было. Я затаилась за углом, стуча зубами, как кастаньетами, и увидела, как из темноты на меня уставился все тот же светящийся глаз.
Я представила себя мышкой и тут же поняла, что уменьшилась. Побежала вдоль стены, в надежде найти какую-то щель. Есть! Готово! Я нырнула в дырку, втащила хвост и замерла на месте, вдыхая через раз. И тут длинный, липкий язык пролез в щель, а за ним потянулась когтистая мохнатая рука. Я бросилась дальше по норе, выбежала в соседнюю комнату, метнулась к следующей стене и стала искать новое убежище. Неподалеку раздалось сопение. Я забилась в какую-то дырку между камнями, молясь, чтобы меня не нашли. Но нет! Липкий язык уже тянулся ко мне, розовой ковровой дорожкой приглашая в оскаленную пасть. Зажмурившись, я укусила за него. Раздался громкий рев! Я резко выбежала, юркнула в полуприкрытую дверь и снова оказалась в коридоре. Хрен с ним, с желанием! Я снова стала человеком, сглотнула и метнулась в северное крыло. Дверь в нужную комнату открылась, и я с разбегу поднырнула под одеяло.
– Иди сюда, моя маленькая Мышка, – ласково и нежно произнес Фей, ловя меня в объятия. – Приснилось что-то страшное? Кто тебя напугал? Покажи пальчиком, кто тебя обидел? И тогда я их сам обижу.
Я обнимала его и молча дрожала от страха, уткнувшись в мужскую грудь. Мы сидели на кровати, я чувствовала себя маленькой беспомощной мышкой.
– Может, я схожу и посмотрю? – предложил крестный, прижимаясь подбородком к моей макушке. – Ты пока полежишь, успокоишься.
– Не-е-ет! – заорала я, вцепившись в него намертво. – Сидеть! Тьфу ты! Лежать здесь! Лежать и не шевелиться! Как фараон в усыпальнице! Как Ленин в Мавзолее! Как труп в морге! Всю ночь!
– Проспорила ты, Мышка, желание, – коварно усмехнулся Фей, убирая волосы с моего лица. – Учти, как только ты перестанешь меня обнимать, я тут же пойду смотреть, что там такое… Мне же интересно, что так напугало мою маленькую отважную Мышку и кто нарывается на маленькое «спасибо» и большие неприятности?
Я не ответила. Насчет желания я еще поторгуюсь. Торг до хрипоты, тахикардии, асфиксии с последующей госпитализацией.
– Бедненькая… Все, успокаивайся… У тебя сердце так колотится, словно ты только что убегала от чудовищ… Все, все, все… – утешал меня крестный, пока я вдыхала запах его волос.
Я раньше как-то и не принюхивалась к нему. А тут принюхалась. Вообще-то
