– Хорошо, спасибо. Магистр, а вы… сообщите?
– О том, что вы не тот, за кого себя выдаете? – цепко взглянул он мне в глаза. Впервые во время разговора. До того он изучал лишь окружавший меня воздух. Точнее, ауру, которую я не вижу. – Нет. Во-первых, это не мое дело. Во-вторых, я целитель и давал клятву о неразглашении проблем своих пациентов. И в-третьих, вы не представляете собой опасности для окружающих, не преступница. Можете не волноваться на этот счет, я никому ничего не расскажу.
– Спасибо. Личина спасала меня много месяцев. Без нее я бы не выжила.
– Я понимаю, – серьезно кивнул он. – По вашему физическому состоянию я вижу, что и в облике мальчика вам пришлось нелегко. А уж оставайся вы девушкой… Ну что ж, расслабьтесь, закройте глаза и постарайтесь не шевелиться.
Что он делал, я не знаю. Ничего не чувствовала и не слышала. Ни каких-либо эффектов, типа тепла, ни звуков… Просто я лежала, маг сидел и водил надо мной руками.
Закончив, он еще раз велел непременно обратиться к целителю позднее и пошел к выходу.
Глава 18
Дарио ждал нас в гостиной. Он так и не ушел к себе, и я немного напряглась, поймав его взгляд – а не услышал ли он наш разговор. Но нет, судя по его лицу, для него всё по-прежнему.
– Ну-с, на что жалуетесь вы? – подошел к нему магистр Латиас. – Сразу скажу, снять с вас ошейник принадлежности я не могу. Нарушать закон не стану. С этим вам и вашему владельцу предстоит разбираться самостоятельно. По той же причине я не смогу восстановить до нормального состояния ваши магические артерии. Но во всем остальном готов помочь.
– Шрамы и внутренние повреждения убрать сможете? На лице и на теле? – хмуро спросил Дар.
– Несомненно, только в вашем случае процесс будет весьма болезненный. И вам придется выбрать, либо лицо, либо тело. Во втором случае я смогу излечить и все застарелые травмы.
– А почему или – или? – вмешалась я в разговор.
– Магический ошейник режет все энергетические потоки и ауру, – глядя на шею будущего пациента, пояснил целитель. – Нет целостности, соответственно, излечить всё за один раз невозможно. А две процедуры он не вынесет. Видите ли, в его случае я даже не смогу наложить обез-боливающее заклинание. Мне жаль.
– Я понял, магистр Латиас, – сверкнул глазами Дарио и сжал челюсти. – Прошу вас заняться моим телом: как шрамами, так и последствиями всех травм. Они беспокоят, а регенерировать и вернуть здоровье сам я не могу в нынешних обстоятельствах. Рэми, идем. Я хочу, чтобы ты присутствовал.
– Вы уверены? – промелькнуло беспокойство в глазах лекаря. – Процесс лечения крайне интимный, я не уверен, что мальчику стоит на это смотреть. Вам придется быть обнаженным и…
Мужчина замялся. Его явно смущало то, что я девушка. Он-то об этом знает.
– Магистр, мои жизнь и тело – его собственность, – устало пояснил Дар. – Он мой владелец. Рэми уже выхаживал меня, когда я умирал. И я доверяю только ему. Он принадлежит мне, я знаю. Даже если слягу, служанок и сиделок к себе подпустить не разрешу.
– Удивительно, – пожевал губами целитель. – Что ж, пойдемте.
Мы вошли во вторую спальню, и магистр Лати́ас обратился к своему новому пациенту:
– Вам необходимо раздеться донага и лечь на кровать. И желательно зажать что-то в зубах. Процесс излечения шрамов и неправильно сросшихся тканей в вашем случае окажется болезненным. Рэми, если вам станет дурно, скажите. У меня с собой есть нюхательные соли.
Спустя время обнаженный Дар лежал, сжимая в зубах скрученный в тугой жгут край простыни.
– Мне жаль, что я никак не могу помочь вам с обезболиванием, – невесело проговорил маг, присаживаясь на край матраса. – Поверьте, я совсем не рад тому, что сейчас предстоит делать. Но в вашем конкретном случае – или так, или никак. Может, поте́рпите до того момента, когда снимете магический ошейник, который так чудовищно коверкает и режет вашу ауру и магические потоки? Открытых ран у вас нет, а излечение застарелых внутренних травм и рубцов… Это будет мучительно.
Дарио сверкнул глазами и решительно помотал головой.
Магистр Латиас вздохнул и приступил.
Он говорил, что будет больно? О нет. Это были пытки. Агония. Страдание, которое невозможно выдержать с достоинством. И жертва лечения мычала сквозь сжатые зубы, не имея возможности кричать.
Я не знаю, как лечат старые глубокие шрамы, неправильно сросшиеся мышцы и, возможно, кости и сухожилия под ними в обычных условиях. Почему-то думала, что целитель проведет рукой, произнесет заклинание, и всё разгладится. Но мне и в кошмарном сне не могло привидеться, что можно делать это так… Отслаивая участки кожи от мышц, делая что-то как с ними, так и с располагающимися глубже тканями, приращивая потом всё обратно. Переходя к следующему месту и по новой…
Нет, крови не было. Кожу целиком целитель не снимал с тела, только оттягивал ее куски, и она оставалась в его пальцах словно тоненькая тряпочка, приподнятая над тем, что ранее прикрывала. А потом ее «приклеивали» и «отрывали» новый кусок…
Сначала спина, ягодицы, икры и бедра сзади… Я видела, насколько Дару больно, по тому, как напрягалось его тело, сжимали и комкали простыни пальцы. Потом мне, глотая слезы жалости, пришлось помогать магистру Латиасу переворачивать обессилевшего пациента лицом вверх. И всё повторилось… К счастью, на груди и животе рубцов было меньше. Это на спину даже страшно смотреть. Я помню свой шок, когда увидела его отмытое от грязной коросты тело в бане в день нашего знакомства.
Долго, невыносимо долго. И мучительно не только для Дара, я тоже страдала, глядя на этот жуткий процесс лечения. Нет, мне не стало дурно, как опасался лекарь, и не понадобились нюхательные соли. Наверное, я слишком много уже видела людской боли.
– Ну вот и всё, – утомленно сообщил целитель, выйдя из спальни и поманив меня за собой. Дар к этому времени потерял сознание и уже ни на что не реагировал. – Теперь полный покой не менее суток. Не позволяйте ему вставать. И я бы все же пригласил сиделку или служанку. В ближайшее время он совсем ничего не сможет, даже сесть или перевернуться. О том, чтобы самому дойти до уборной, не может быть и речи. Не укрывать! Прямо сейчас нужно хорошо обмыть с ног до головы, так
