И вот документ о передаче замка и графства дас Рези кровным родственникам моего отца готов. Все семеро старейшин его внимательно прочитали, подписали, после чего всё тот же дракон, который предложил закрыть рассмотрение дела, обратился к представителям закрытого королевства:
— Прошу вас так же заверить. Достаточно будет тоже шести подписей: три от храмовниц, их как раз столько здесь присутствует, и три от представителей высшей аристократии Дагры.
— А это-то зачем? — утер дрожащей рукой выступивший на лбу пот один из мужчин.
— А «во избежание каких-либо недоразумений в будущем», как сказал мой собрат, — холодно улыбнулся старейшина.
Если бы взглядами можно было убивать, я бы уже была мертва. Посланцы с моей родины желали мне смерти столь свирепо и столь открыто, что по спине мурашки бегали.
Как же их прижала жадность от уплывшего огромного состояния моего отца и персональная неприязнь ко мне, беглой магичке, что они преодолели такое огромное расстояние, приехали сюда лично, чтобы только забрать меня. Но все их чаяния рассыпались в прах. Поэтому, да, меня ненавидели люто и страшно. Настолько сильно, что я не смогу спать спокойно, пока они не покинут Тьяринду. Уж я-то знаю, на что способны сестры Неумолимой, чья власть в Дагре безгранична. Они не смогут меня забрать, чтобы отобрать состояние и казнить, но вот отомстить… О да, это вполне в их духе.
Глава 16
— Ирма, ни на секунду не расслабляйся, — на грани слышимости, чуть ли не одними губами, прошептала я своей невидимой тени. В том, что она услышит, я убедилась уже давно. — Они так просто этого не оставят.
Вслух оборотница ничего не сказала, но моей шеи на мгновение коснулось что-то теплое. Не выходя из подпространства, она дала понять, что всё поняла.
Наконец все стороны получили по экземпляру моего отказа от родовых земель и передачи их новым владельцам. И на этом собрание Совета старейшин завершилось.
Жрицы Неумолимой и сопровождающие их лорды, пылая «праведным» гневом, потянулись к выходу, а я сидела, не желая даже ненадолго оказываться с ними рядом. И лишь когда последний из граждан Дагры покинул зал, я встала со своего места и сделала почтительный реверанс перед старейшинами.
— Благодарю вас, лорды. За всё, — негромко проговорила я. — Я рада, что теперь могу жить здесь не как гостья.
— Леди Рэмина, а вы не хотите нам сыграть? — внезапно хитро улыбнулся тот дракон, чьи темные волосы сильно поседели от столетий или тысячелетий жизни.
— А? — глупо хлопнула я ресницами. — Сыграть?
— Да. На музыкальном инструменте. Рояля у нас здесь, разумеется, нет. Но возможно, вы играете не только на рояле и гитаре?
— Но откуда?.. — опешила я.
— Я ваш сосед и большой поклонник музыки, — дружелюбно пояснил мужчина. — Лорд Келамис.
— О… — совершенно растерялась я. Вот никак не ожидала, что один из старейшин окажется моим соседом, да еще к тому же постоянным слушателем вечерних концертов, как оказалось.
— Так что, на каких еще инструментах вы играете? Может, на скрипке? — бросил он быстрый взгляд на эльфа, внимательно слушавшего наш разговор.
— Д-да. На скрипке тоже, но, правда, больше года не брала ее в руки.
— Дорогой Римихаль, вы одолжите юной леди ваш музыкальный инструмент? — поинтересовался лорд Келамис у ушастого старейшины.
— Почему бы и нет? — тонко улыбнулся представитель дивного народа. — Я много слышал о талантах графини.
Я стояла и чувствовала себя ребенком, которого родители пригласили выступить перед гостями, а все эти «взрослые» смотрели на меня с некоторым снисхождением и легкими улыбками. Мол, давай, деточка, мы готовы послушать стишок и песенку, которые ты нам исполнишь.
Ситуация была абсурдная, особенно учитывая, что суд надо мной только что завершился, а мои враги буквально пару минут назад покинули зал. К тому же я еще не вышла из своего легкого транса, позволявшего мне сохранять спокойствие и не впадать в истерику от впитанного с детства ужаса перед сестрами Неумолимой.
Пока я переводила взгляд с одного из старейшин на другого, эльф сделал легкий пасс и вынул откуда-то из… подпространства наверное, скрипку и смычок. Кивнул служащему, который всё это время бегал с бумагами от меня к Совету, и тот понятливо переправил их ко мне.
Взяв скрипку в руки, я присмотрелась к старинной вещице и легко провела смычком по струнам. Ну что ж… Только вот я в шляпке, она будет мешать.
— Подержите, пожалуйста, — вернула я инструмент служащему.
После чего аккуратно подняла вуаль и, вынув шляпные булавки, сняла головной убор. Положила его на стул и сделала несколько вдохов и выдохов, выныривая из состояния спокойствия и отрешенности. На мгновение затряслись руки, и меня пробила дрожь, давая понять, в каком сильном эмоциональном напряжении я всё это время находилась. Понадобилось еще три вдоха и выдоха, чтобы вновь успокоиться.
Забрав одолженную на время скрипку, постояла, держа ее в опущенных руках. Что же сыграть?
— Вы не возражаете, если это будет импровизация? — неуверенно спросила я, глянув на старейшин.
Эльф улыбнулся, положил ногу на ногу и подпер кулаком подбородок. Он явно не ждал от меня чего-то особенного, хотя, как сказал, о моем таланте наслышан. Остальные просто пожали плечами, давая мне свободу действий.
Музыка… Что же, моя душа хочет сейчас выплеснуть в виде музыки? Я ведь сидхе, это мое волшебство. А раз так, то…
Настроившись, я еще раз проверила звучание, после чего заиграла. Скрипка пела. То тревожно, то грустно, то нежно и пронзительно. Всё, что накопилось у меня в душе и эмоциях за сегодняшний выматывающий процесс, выливалось сейчас звуками и цветными красками, которые украсили этот огромный зал. В какой-то момент я смежила веки, полностью отдавшись своему волшебству и забывшись, как бывало всегда, когда я импровизировала. Удавалось мне это легко, но не в силу того, что я какой-то неимоверно талантливый музыкант, а потому, что это одна из особенностей моего народа.
Закончив композицию, я распахнула глаза.
