– Добрый день, мистер Моретти. Вы рано сегодня. Надеюсь, все в порядке.
Лука улыбнулся ему, тот работал здесь еще до того, как он купил квартиру.
– Не беспокойтесь, Уэйн. Все хорошо. Я вернулся немного раньше, пора начинать планировать отпуск.
– Вы, сэр, по-моему, уже много лет без отпуска!
Неужели так очевидно, что он трудоголик?
– Последнее время я слишком много работал. Хочу теперь взять отпуск на месяц и уехать на Мартас-Виньярд, если все пойдет по плану. Уведомите управляющего, пожалуйста, что меня не будет. Пусть забирает мою почту, пока я не вернусь.
– Обязательно ему скажу, сэр. Могу ли я спросить, планируете ли вы какие-нибудь развлечения во время поездки?
Мысль о розоватом румянце, залившем каждый дюйм фарфоровой кожи Клэр, мгновенно пришла ему на ум. Да, может быть, удастся немного развлечься. Или ему предстоят четыре недели препирательств на пляже.
– Может быть. Посмотрим, как все пойдет. Я, конечно, надеюсь, что так и будет.
Уэйн распахнул дверь из блестящей латуни и сделал шаг назад.
– Ну, я надеюсь, отпуск вам понравится. Вы, безусловно, заслужили это, сэр.
– Спасибо, Уэйн.
Лука прошел через мраморный вестибюль к отдельному лифту. Нажав на кнопку, улыбнулся. Клэр думает, что все о нем знает, но она не права сразу по нескольким пунктам. Во-первых, он живет не в пентхаусе, а на десятом этаже своего дома. Пентхаус слишком велик для его нужд. У него в квартире целых три спальни и комната для прислуги. Этого более чем достаточно.
Несколько лет назад он купил эту квартиру и был почти уверен, что будет жить в одиночестве всю оставшуюся жизнь. Лука поддался настоянию врачей и матери насчет сохранения спермы в клинике, однако не намеревался пускать ее в ход.
Жене и семье в его планах места не нашлось. Однажды он понял, что люди, пережившие то же, что и он, либо отчаянно нуждались в семье, либо приходили в ужас от одной только мысли о ней. Лука попал в последнюю категорию.
Двери лифта открылись в мраморном фойе. Он отпер дверь и очутился в гостиной. Сняв пальто, прошел в кабинет, налил себе немного виски и устроился в любимом кожаном кресле.
Самый старший из шести детей, он всегда думал, что заведет собственную семью. У него было веселое, счастливое детство в кругу братьев и сестер. В возрасте шестнадцати лет все его стремления пошли прахом перед лицом неожиданной болезни – рака яичка. Ему пришлось пройти несколько курсов химиотерапии и облучения. Большинство пациентов, которые прошли подобное лечение, к его окончанию были стерильны. По настоянию матери и врача он заморозил сперму. Мать заплатила клинике большие деньги, чтобы образец хранили как можно дольше.
Лука знал, что никогда не воспользуется ею, и, несмотря на уверения в обратном, понимал, что это – подпорченный товар. В любое время болезнь может вернуться. Физически он неполноценен. Пластическая хирургия исправила его внешний вид, но он не мог сознательно связать себя отношениями с женщиной, зная, что не даст ей ребенка.
Одна женщина утверждала, что родила от него, и он поспешил обрадоваться, только чудо-ребенок оказался не от него, что разочаровало и его семью, и желавшую обогатиться любовницу Джессику. Он всегда был непреклонен в вопросах использовании защиты, хотя бы из соображений безопасности, а после этого стал еще щепетильнее. Не хотел, чтобы еще одна женщина вообразила, что может родить от него.
Потягивая напиток, Лука оглядел кабинет. Это было частью его холостяцкой берлоги, обставленной мебелью из искусственной кожи и темного дерева. Полки заставлены книгами, которые он никогда не читал. На одной стене висел атлас мира, напоминая о тех местах, где он никогда не бывал. Пост генерального директора не оставлял времени на путешествия.
Хорошо, что Джессика забеременела от кого-то другого. Даже если бы он хотел семью, откуда взять на нее время? Он рос с мыслью, что когда-нибудь возглавит сеть ресторанов Моретти. Его прадед основал компанию восемьдесят лет назад. Сначала крохотный ресторанчик в итальянском квартале, а к тому времени, как главой компании стал дед, они владели уже двумя заведениями – в Бруклине и в Квинсе. Дальше понеслось, как снежный ком. Желание его отца владеть хотя бы одним рестораном в каждом штате исполнилось задолго до рождения Луки.
Когда он заболел, мать перевела его на домашнее обучение. Окончив среднюю школу в стадии ремиссии, Лука отправился в Гарвард, попутно начав работать у отца. Степень магистра принесла ему звание вице-президента, а после ухода отца на пенсию два года назад он полностью взял на себя управление компанией.
Лука поставил собственную печать на ресторанной империи для разнообразия. Не у всех клиентов было время высиживать полноценный итальянский обед. Он основал сеть итальянского фастфуда под названием «Антония», в честь матери, одну из наиболее успешных на рынке. Управление ею занимало все время.
Ему это нравилось. Когда жизнь настолько насыщена событиями, скучать по семье не приходится.
И теперь вдруг выяснилось, что у него есть семья. К счастью, в квартире найдется местечко для Эвы. Придется, конечно, сделать ее безопасной для детей и провести косметический ремонт, но это наименьшая из забот. Первое, что нужно сделать, – позвонить давнему другу Гэвину Бруксу. Они познакомились в Гарварде и тут же подружились. Как и Лука, Гэвин был наследником семейной империи «Экспресс-доставка Брукса». Оба понимали, каково это – нести такой груз на плечах. Разница в том, что Гэвину удавалось совмещать бизнес и семью. У них с женой Сабиной было двое маленьких детей, в том числе девочка по имени Бет, всего на несколько месяцев старше Эвы.
Возможно, Гэвин сможет дать пару дельных советов.
Лука набрал номер друга.
– Да неужто это Лука Моретти? – резко ответил Гэвин. – То есть на экране, конечно, высветилось это имя, но мой друг Лука никогда мне не звонит.
– Это потому, что твой друг Лука слишком много работает и боится разбудить твоих детей.
Гэвин рассмеялся:
– Ерунда. Джаред – жаворонок, а Бет – сова. Мы почти круглые сутки бодрствуем.
– Честно говоря, я поражен.
Приятно пообщаться с кем-то, кто по-настоящему понимает его. Они с Гэвином были членами элитного клуба молодых успешных бизнесменов с Манхэттена.
– Ресторанный бизнес доставляет неприятности?
– Нет. Работа в порядке. Мне нужна ваша помощь в более, скажем так, личном деле.
– Я думал, у тебя личных дел не бывает.
– Я тоже так думал, но меня огорошили одной новостью. – Гэвин вполне мог проникнуться его ситуацией. О существовании своего сына Джареда он узнал, когда мальчику исполнилось два года. – Мне нужна твоя помощь, Гэвин.
– Конечно, но в чем?
– Если я тебе кое-что расскажу, ты обещаешь никому не говорить? – Лука не мог пока открыто говорить о существовании Эвы.
– Звучит серьезно. Я
