Генри пришлось тайком вынюхивать целую неделю, прежде чем он разведал, кому можно сбыть содержимое своего чемодана. Зато наконец сделав это, он получил на руки двенадцать штук. Быстро и гладко. Этого хватило на взнос за дом. А также на поход с Рут в «ФАО Шварц», где, несмотря на плач и протесты, что это слишком дорого, Генри купил ей фарфоровую куклу за двести баксов. После этого он позвонил в Питтс бург и велел Маццеи прислать ещё килограммов сорок травы. Не прошло и месяца, как Генри начал оптом продавать амфетамины, метаквалон, кокаин и понемногу героин. Вскоре он собрал собственную наркобригаду, в которую входили: Бобби Джермен, вор в бегах, притворявшийся писателем; сотрудница авиакомпании Робин Куперман, вскоре ставшая любовницей Генри; и Джуди Викс, наркокурьер, не выходившая на дело без своей розово-голубой шляпки.
Кроме того, Генри приторговывал автоматами и пистолетами, которые покупал у одного из своих клиентов — метаквалонового наркомана (и по совместительству дистрибьютора этих таблеток), работавшего в коннектикутском арсенале. «Умники вроде Джимми, Томми и Бобби Джермена любили пушки. Джимми скупал их целыми сумками. Шесть, десять, дюжина — для этих ребят стволов всегда было мало». А ещё он занялся сбытом краденых драгоценностей через знакомого ювелира с алмазной биржи на 47-й Уэст-стрит. Товар в основном поступал от Уильяма Арико, ещё одного приятеля по Льюисбургу, который вступил в банду, грабившую фешенебельные отели и богатые частные дома. «Арико работал вместе с Бобби Джерменом, Бобби Нало и другими парнями. Они специализировались исключительно на грабежах. У Бобби была наводчица, которая занималась дизайном и меховыми изделиями. Она часто бывала в домах богатеев и потом выдавала ему весь расклад — что там и где». Однажды банда Арико залезла в таунхаус королевы косметики Эсте Лаудер на Манхэттене. Они связали хозяйку и вынесли оттуда драгоценностей на миллион долларов, а Генри продал добычу. «Чтобы проникнуть в таунхаус, Арико притворился шофёром. В шофёрскую униформу и кепку он облачился у меня дома. Карен даже подрисовала ему усы. Всё прошло гладко, но позже ювелир поцарапал почти все камни, выковыривая их из оправ. Драгоценные камни всегда нужно вынимать из оправы, чтобы их нельзя было отследить. Потом их перепродают и вставляют в новые украшения. Золотые и платиновые оправы мы сбывали отдельно, на переплавку».
Генри попытался вклиниться в канал поставки спиртного, через который планировал снабжать виски все бары и рестораны, подконтрольные Джимми Бёрку и Полу Варио. Но, самое главное, он не забывал каждую неделю аккуратно получать двести двадцать пять долларов за фиктивную работу, на которую его устроили Фил Бэзил и Пол Варио. Эти чеки были нужны Генри, чтобы показывать надзирающему офицеру как доказательство трудоустройства.
Во время одной из своих участившихся поездок в Питтсбург Генри познакомился с местным букмекером Тони Перла, приятелем Пола Маццеи. Они выпивали у Пола на квартире и обсуждали драгдилерские дела, когда Перла поведал Генри, что у него есть знакомый баскетбольный игрок из команды Бостонского колледжа, готовый устраивать договорные матчи в сезоне 1978–79 года.
Генри. Тони Перла обхаживал этого парня, Рика Кана, уже больше года. Кан играл на подборах в бостонской баскетбольной команде; с Перла и его братом Рокко они были знакомы с детства. Он был словно большой ребёнок, желавший подзаработать. Перла уже подарил мальчишке новый цветной телик, дал денег на ремонт машины и даже снабжал травкой и кокаином. Когда я усомнился, что Кан в одиночку способен гарантировать нужный счёт, Тони сказал, что тот готов вовлечь в дело своего лучшего друга Джима Суини, капитана команды. Перла полагал, что Кан и Суини плюс ещё один член команды, если понадобится, смогут контролировать игру. Они хотели две с половиной тысячи долларов за матч.
Баскетболистам страшно понравилась эта идея, потому что от них не требовалось полностью сливать игру. Они могли сохранить честь команды. Нужно было лишь побеждать с заранее определённым спредом — разницей в счёте. Например, если азартные игроки из Вегаса сделают ставки на выигрыш Бостона со спредом более десяти очков, нашим баскетболистам достаточно будет лишь запороть несколько бросков и победить с разницей меньше десяти. Так они смогут выигрывать свои матчи, а мы — наши деньги.
Перла нуждался во мне из-за моих связей с Поли. У него самого не было возможности делать большие ставки в букмекерских конторах по всей стране, чтобы максимизировать доходы от каждой игры. А ещё ему нужна была защита на тот случай, если букмекеры заподозрят подвох и откажутся платить. Иными словами, если кто-то из них заявился бы к Перла с разборками, он перевёл бы стрелки на своих партнёров, то есть на меня, Джимми Бёрка и Пола Варио.
Вы, может, не в курсе, но поставить большие деньги на баскетбольные игры колледжей было не так-то просто. Очень немногие букмекеры занимались баскетболом серьёзно. Большинство из них принимали такие ставки лишь в качестве дополнительной услуги клиентам, ставившим по-крупному на футбол или бейсбол. И даже в этом случае баскетбольная ставка обычно не превышала пятидесяти, максимум тысячи долларов за игру.
Вот почему для такого дела мне требовалось подключить не меньше пятнадцати-двадцати букмекеров, причём некоторых из них надо было посвятить в план, чтобы они помогли раскинуть сеть ставок пошире. Я сразу прикинул, кого можно взять в долю. Наши приятели, вроде Марти Кругмана, Джона Савино и Милти Векара, будут зарабатывать вместе с нами, остальные проиграют.
Вернувшись из Питтсбурга, я рассказал о нашем плане Джимми и Поли. Идея им страшно понравилась. Джимми обожал надувать букмекеров, а Поли — вообще всех. Мы обсуждали дела в баре «Геффкенс», и Поли на радостях расцеловал меня в обе щёки. Не прошло двух месяцев после отсидки, а я уже вернулся в бизнес и проворачивал одну доходную аферу за другой. Этого от меня и ждали, и Поли был счастлив.
Когда я обо всём договорился, Маццеи и Перла прилетели в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Поли и Джимми в «Робертсе». Поли решил, что баскетбольной аферой будет
