Майра затаила дыхание.
– Ищунья, тебя это устраивает? Ты убедишь свою стаю остаться и слушать Рен? Нам нужна ваша помощь в войне с Драккеном.
Ищунья с Ползуном о чем-то зашептались. Ползун фыркнул и зарычал, они еще какое-то время спорили, а потом Ищунья обернулась к Аэро:
– Мы согласны, чтобы ты просил прощения. Только в следующий раз отдашь солдата нам. Понятно?
– Аэро? – поторопила его Майра. – Ты с этим согласен?
– Такие условия мне не по душе, – пробормотал он, – но я согласен.
Воздух в комнате управления остыл… но несильно. Майра снова сверилась со списком вопросов: совет слишком отклонился от намеченного курса.
– Прежде чем перейдем к следующему пункту, хочу уточнить: вопрос о щите решен? – спросила она, пытаясь восстановить подобие порядка.
– Мне неприятно говорить об этом, – сказал оружейник, – но со щитом еще одна проблема. Надолго его не хватит. Если учесть, какой уровень технологий на борту Четвертого ковчега, мои братья и сестры уверены, что Драккен найдет способ пробить нашу защиту.
– Долго ли она продержится? – спросила Майра.
Оружейник пожал плечами:
– Все зависит от Драккена.
Голова кружилась: столько проблем, одна страшнее другой. Список вопросов вдруг показался Майре совершенно бесполезным.
– Значит, защитное поле и наземный бой лишь дадут нам немного времени?
– Верно, – скривился Аэро, – к этому все и идет. Щит поможет отразить оружие дальнего действия, потом Драккен высадит десант, и они пройдут через барьер. Мы отразим атаку, но в конце концов Драккен выяснит, как пробить щит, и просто разбомбит нас ядерными боеголовками. Есть, конечно, шанс, что щит он преодолеть так и не сумеет…
– Шанс, – повторила за ним Майра. – Совсем крохотный, так ведь?
– Совершенно верно, – согласился Ной. – Мисс Джексон, я произвел расчеты: шансы не в нашу пользу. Наиболее вероятный исход – Драккен победит нас и получит доступ к Первому ковчегу. Потом взломает мои системы и присвоит секрет Конца.
Над столом замелькали формулы, по которым Ной производил свои сложные расчеты, однако Майра и не пыталась уследить за ними. Какой в этом толк? Она и без того знала, что вычисления Ноя верны. Она буквально чувствовала, как с каждым мерцанием Маяка Драккен подлетает ближе к Земле.
– Получается, выход у нас только один, – тихо сказала она, – если мы и правда хотим победить.
– Какой же? – обернувшись к ней, спросил Калеб.
Майра ткнула пальцем в проекцию.
– Найти слабое место Драккена. То, что получится использовать против него. Что-то, о чем он и не подозревает.
– А она права, во имя звезд, – сказал Аэро. – Профессор, мы узнали что-нибудь новое из Архива Кузни? Что-нибудь, что поможет в борьбе с Драккеном?
– Ах да, – вспомнил Дивинус. – Ной, покажешь?
Воздух загудел от статического напряжения, и над столом появились записи каллиграфическим почерком. Дивинус принялся перебирать виртуальные страницы.
– Я и правда наткнулся на кое-что любопытное. Между Верховным командующим Брайантом Штерном и Широй Рамсес завязались в свое время некоторые отношения. Она была носителем в Четвертом ковчеге, когда тот исчез.
– Отношения? – переспросил Калеб. – То есть…
– Да, из записей в бортовом журнале я сделал вывод, что они имели романтическую природу, – подтвердил Дивинус. – Наши ранние исследования показали, что Маяк воздействует на эмоциональное состояние носителя, а вот насколько – вопрос открытый. Ясно, что Штерн испытывал к Рамсес чувства, выходящие за рамки официальных отношений. Впрочем, не знаю, были ли они взаимны. Штерн не успел открыться Рамсес – ее колония к тому времени пропала.
Майра невольно взглянула на Аэро. Интересно, подумала она, а ее чувства – не побочный продукт слияния с Маяком и связи с носителями? Или они все же искренние? И самое главное, как это определить?
– Профессор, он любил ее? – спросила Майра, рассматривая записи в бортовом журнале. То и дело проскальзывали фразы вроде «боль от потери» и «терзает сердце».
Дивинус решительно кивнул:
– Думаю, да, но, разумеется, кое-что из этого – лишь догадки. Штерн регулярно сообщался с Рамсес через Маяк и как никто другой знал об устройстве Четвертого ковчега. Собственно, вот почему его записи об исчезновении Четвертого вызывают особую тревогу.
– Тревогу? В каком смысле? – спросил Аэро, переглядываясь с Рен.
– Вы ведь помните, что Штерн не был ученым, а значит, понимал не все, – уклончиво отвечал Дивинус. – Но, как мне показалось, Четвертый ковчег экспериментировал над новым, продвинутым видом внутренней сетевой связи.
– Сетевой связи? – повторила за ним Майра. – Вроде компьютеров в одной системе?
– Дело даже не в компьютерах, – поправил Дивинус. – Речь о человеческом разуме. Идею они почерпнули в способности Маяка связывать и сохранять сознание людей. Технология эта самоподдерживающаяся: один прорыв влечет за собой следующий и так далее… Однако нам известно мало, записи в дневнике почти не-информативные, смутные.
– И как нам это поможет? – с досадой спросила Майра.
Дивинус пожал плечами:
– Сложно сказать, моя дорогая, но это все, что у нас есть.
– Главное – получить доступ в Четвертый ковчег, – сказал Аэро. – Надо влезть в их компьютеры, раздобыть важные данные… Ной, ты все еще не можешь преодолеть их системы безопасности?
– Не могу, – ответил Ной. – Защита слишком мощная: я уже несколько раз пробовал обезвредить ее, и все безрезультатно. Она наделена разумом и после каждой попытки взлома накапливает опыт, становится умнее. Учится блокировать меня.
Они продолжили обсуждать неудачные попытки Ноя взломать защиту Четвертого ковчега, но Майра слушала вполуха. Она смотрела на Маяк, что слабо пульсировал у нее на руке… и тут ей в голову пришла идея. Сумасшедшая мысль. Шанс исполнить задуманное был крохотный, к тому же Майре грозила страшная опасность.
– Постойте, надо использовать против Драккена Маяки, – возбужденно сказала Майра. – Точно так же, как он использовал свой Маяк, чтобы следить за нами. Мы проникнем в его разум и найдем слабое место.
Она показала всем свой Маяк, но Калеб с сожалением возразил:
– Ни за что. Я бы даже советовал отключить их. Теперь, когда все носители вернулись, Маяки не нужны. Эти устройства опасны и непредсказуемы.
– Майра, он прав, – согласился Аэро. – Драккен уже показал, как умеет манипулировать нами. Проклятие, да он чуть не убил тебя в прошлый раз.
Рана на плече все еще побаливала, но Майра не обращала на это внимания. В ее глазах горел огонь непокорности.
– Он лишь попытался – и не смог. С тех пор я его к себе не подпускаю.
Профессор Дивинус взглянул на нее и сочувственно улыбнулся:
– Моя дорогая, ты прекрасно знаешь, что я сейчас переживаю. Мы создали Маяки, чтобы сохранить историю, а потом привести вас к Первому ковчегу. Опасно использовать их не по прямому назначению, и я даже не в силах вообразить последствия. Человеческий мозг вообще не предназначен для подобного рода связи, особенно когда носители так близко друг к другу.
– Я не согласна. Отключить их было бы ошибкой.
– Майра, ты что, не слышала профессора? – спросил Калеб. – Ты не соображаешь, что говоришь. Прислушайся к голосу рассудка.
