– Помню, что сам испытал тогда облегчение. Словно меня пощадили.
– Как и я, – вставила Рен, берясь за рукоять фальшиона.
– Я это часто слышу, – признался оружейник. – Нас учат почитать солдат и пыл сражения, но без Ордена армии никуда. – Он посмотрел в дальний конец Кузни. – Мне понадобится помощь носителей, так что прошу за мной.
– Наша помощь? – переспросила Майра. – В чем?
– Со щитом, – ответил мастер, направляясь к одной из самых больших в цеху машин. – Чтобы его запустить, нужна энергия Маяков. Программу, если честно, создал Возиус.
– Правда? – спросила Майра, потрепав братишку по голове.
Оружейник жестом попросил присоединиться к нему возле машины.
– Вот как мы воздвигнем щит. У нас слишком слабый источник питания, поэтому он и не работает. Чтобы усилить заряд, понадобятся Маяки.
– Ну конечно… как тогда, когда наш лагерь в пустыне засек зонд! – вспомнил Аэро. – Я использовал Маяк, чтобы усилить мощность нашего щита.
– Вот именно, – кивнул оружейник. – Только на сей раз придется накрыть куда большую площадь, и мне понадобитесь все вы втроем.
Он усадил Носителей в позу лотоса. Затем вместе с Возиусом подвел к Маякам золотистые провода, соединив их с машиной. Возиус отошел к панели управления и потянул за несколько рычажков, закусив нижнюю губу.
– Готов? – спросил оружейник.
– Ага, – ответил Возиус и запустил механизм. – Все системы функционируют.
Майра подобралась, но ничего не произошло.
– Не работает? – спросила она и настороженно посмотрела на проводки, тянувшиеся к браслету у нее на руке.
Аэро нахмурился:
– А, точно. Нам надо направить свою жизненную силу через Маяк прямо в машину, и тогда щит заработает. Маяк – это проводник, а наша жизненная сила – источник энергии, который мощнее любого генератора.
– Святое Море, и как нам это сделать?
– Так же думал и я в первый раз.
Профессор Дивинус примкнул к их кругу. Его проекция мерцала.
– Вспомните уроки медитации. Очистите мысли и чувства, отпустите свой разум.
Майра последовала указаниям, и покой наступил быстро. Перенеслась в мир сна. Вскоре рядом появились и Аэро с Ищуньей. Профессор монотонным голосом направлял их:
– Представьте, что вы держите над собой щит…
Мир сна приобрел черты лагеря, над которым раздавался сигнал тревоги. В предрассветных сумерках носились перепуганные солдаты: они искали свои отряды, строились в защитный периметр. Майоры выкрикивали приказы, а Ползун в это время изо всех сил старался построить солдат Седьмого.
Носители плыли через лагерь, словно призраки, невидимые для всех. Майра ощутила, как Маяк стал пульсировать быстрее, следуя ритму ее сердца.
«Возьмите меня за руки», – мысленно попросила она Аэро и Ищунью.
Носители взялись за руки, и из Маяков, охватывая их тела изумрудным пламенем, хлынула энергия. Майра сосредоточилась на защите, вообразила, как лагерь и всю территорию Первого ковчега накрывает непроницаемым для боеголовок куполом.
– Получается… – донесся до нее далекий голос Дивинуса. – Возиус, пора! Включай щит!
Внезапно над внутренним двориком поднялся прозрачный купол. Однако он мерцал, грозя погаснуть. «Нет! – мысленно вскрикнула Майра. – Я удержу тебя!»
Энергия Маяков пылающим столбом ударила вверх, в защитный купол, и тот сразу же сделался плотным. Солдаты встали, запрокинув головы и глядя вверх.
– Щит! – радостно закричали они. – Работает! Посмотрите в небо!
Майра их едва слышала.
Она почувствовала, как Аэро с Ищуньей крепко сжимают ее руки… И в этот миг воспоминание вернулось. Майра сама не знала, что помогло пробить блок Драккена: то ли то, что Маяки соединились, то ли то, что ее разум достаточно окреп и справился сам. Главное – Майра наконец вспомнила что нужно. На сей раз деталь, постоянно ускользавшая от нее, не скрылась в глубинах подсознания. Картинка не меркла и не исчезала, как тот же щит, полыхающий у них над головами.
Аэро – и Ищунья с ним – крепче сжали руки Майры. «Мы тебя слышим, – мысленно сказали они. – Видим твои воспоминания, как свои собственные».
Майру накрыло волной умиротворения, которая почти сразу схлынула. Мир сна содрогнулся. Майру ку-да-то потянуло, и вот она снова оказалась в Кузне вместе с остальными. Она поморгала, пока наконец в глазах не прояснилось, а Возиус принялся отсоединять провода от браслетов. Заметив на себе взгляд сестры, он криво усмехнулся.
– Получилось, – сказал братишка. – Щит заработал и не гаснет.
У него за спиной гудела и мерцала изумрудными огоньками странная машина. Возиус смотал провода и, взглянув на панель управления, кое-что на ней подправил.
– Не больно-то радуйтесь, – хмуро предупредила Рен. – Жаль портить праздник, но брат оружейник говорил, что щит вечно держаться не будет. Он лишь поможет выиграть некоторое время, рано или поздно Драккен пробьется. Сами видели, что он сделал со Вторым ковчегом.
Ощутив проблеск надежды, Майра посмотрела в глаза Рен:
– Зато я вспомнила, в чем его слабость.
Глава 50. Голова змеи (Аэро Райт)
Захваченный воронкой мрачных чувств, Аэро занял свое обычное место за длинным столом – между Калебом и Ищуньей. Образ уничтоженного Ковчега не шел из головы: перед глазами так и стоял огненный цветок в предрассветном небе, окрашенном в ослепительно-белый и багряный цвета. Профессор Дивинус появился во главе стола, а Майра присесть отказалась – она возбужденно расхаживала по комнате.
Оружейник с Возиусом остались в Кузне – следить за состоянием щита, чтобы он работал и мощность не падала. Рен Аэро отправил на Поверхность, чтобы она приняла на себя командование армией.
– Сэр, я хочу присутствовать на совещании, – воспротивилась приказу Рен. – Вам потребуется моя поддержка, если Майра вдруг…
– Если Майра вдруг – что? – строго спросил он.
– Снова взбунтуется, – отчеканила Рен, непокорно сверкая глазами. – Сэр, не позволяйте чувствам к этой девушке ослепить вас. Она эмоциональная, непредсказуемая и импульсивная, а это грозит серьезными неприятностями. Мы не в симуляции, сэр, речь о настоящей войне. О войне против армии, которая крупнее нашей и лучше экипирована. Наши фальшионы – оружие мощное, но у них есть ограничения. Их намеренно такими создавали. Зато Четвертый ковчег себя ни в чем не ограничивал…
– Исполняйте приказ, майор Джордан, – перебил ее Аэро, спеша задавить эмоции. Нельзя было, чтобы чувства мешали командовать солдатами… и Рен. Она – не исключение, должна исполнять приказы, а не сомневаться в них. – Ты – единственная, кому я там наверху могу довериться.
Дерзость в ее взгляде сменилась печалью.
– Есть, сэр, – отсалютовала Рен.
Аэро проводил ее взглядом до лифта, гадая: отчего так трудно командовать? Уж отец-то наверняка не испытывал таких противоречий… Маяк сверкнул, и в голове зазвучал голос Артура Бриллштейна: «Еще как испытывал, просто мне не доводилось сталкиваться с такой опасностью. Доверься чутью, сынок. В такое непростое время это – самое мудрое, что ты можешь сделать».
Голос Майры выдернул Аэро из задумчивости:
– Ной, скачай мои воспоминания из Маяка и выведи на проекцию, – не останавливаясь, попросила она.
– Я на шаг впереди вас, мисс Джексон, – ответил Ной. –
