– «Унаги», «сашими хотатэ» и суп «мисо», – торопливо произнесла она. – И еще чай с рисовыми лепешками. С клубникой, пожалуйста.
Годри усмехнулся.
– Никогда не понимал, как ты запоминаешь эти названия… Вот, например, что такое «унаги»?
– Не волнуйся, звучит страшнее, чем есть на самом деле, – ответила Анжела, пытаясь заглушить страшные звуки, издаваемые желудком. – Пресноводный угорь. Ты же знаешь, я неравнодушна к японской кухне. А когда ешь одно и то же в течение нескольких лет, то волей-неволей запоминаешь все эти «унаги» и «мисо».
Заказ был принесен, и Анжела с нетерпением запустила ложку в тарелку с супом «мисо». Это был суп с креветками, соевым творогом и водорослями. Годри всегда удивлялся тому, что Анжела может есть что-то подобное. Сам он, хоть и сидел в японском зале «Гавери», заказывал из соседнего, итальянского. Спагетти с базиликом и томатной пастой были пределом его мечтаний. И, конечно, по мнению Годри, это было куда вкуснее, чем всякие там «мисо», «унаги» и рисовые лепешки.
Единственное, чему она так и не научилась – есть палочками суп. Эта премудрость казалась ей слишком уж экзотической. Поэтому Анжела выбрала классический европейский вариант – ложку.
– Давай поговорим о главном… – предложил Годри, доев спагетти и отставив в сторону тарелку. – Значит, ты хочешь уехать в Шэдоу?
– Разумеется… Или ты думаешь, что за день я изменила мнение?
– Вовсе нет. Я думаю, что ты можешь полететь туда. Только прошу тебя, окажи мне небольшую услугу.
– Какую же?
– Вначале обещай, что согласишься…
– Как я могу обещать, когда не знаю, о чем идет речь… – Анжелу удивила такая странная просьба. Годри явно темнил, и это ее смущало. – Пожалуйста, скажи прямо, чего ты хочешь. Тогда…
– Пожа-а-а-луйста, – умоляющим тоном протянул Годри. Наивно округленные серые глаза сообщали ей о том, что эта просьба – самая невиннейшая из всех просьб на свете.
Анжела колебалась. Но Годри продолжал смотреть на нее своим непередаваемо невинным взглядом, и Анжела сдалась.
– Ну хорошо. И чего же ты хочешь?
– Мне не хотелось бы отпускать тебя одну… И я кое-что придумал.
Неужели Годри решил отложить свои дела и поехать с ней? Анжела улыбнулась, взяла палочками кусочек угря и отправила его в рот.
– Надеюсь, тебе понравится моя идея, – продолжил Годри. – Я позвонил Слаю Хэмптону. Как ты знаешь, он писатель. И выяснилось, что ему тоже пришло приглашение на фестиваль. Почему бы вам ни поехать вместе?
– Что-о?! – От неожиданности Анжела поперхнулась. Кусочек угря застрял у нее в горле, и ей пришлось откашляться, прежде чем продолжить. – Да ты спятил! – Она даже покраснела от возмущения. – Поездка со Слаем Хэмптоном превратится для меня в ад! Отправить свою невесту с идиотом, хамом и женоненавистником! Отличный вариант! Браво, Годри!
– Но, Энжи, детка… Ты ведь согласилась… И Слай не такой уж и идиот, если приглядеться.
– А я не собираюсь приглядываться. С меня было вполне достаточно его поведения на свадьбе Розмари. Он обозвал меня «крашеной лохудрой»!
– Он просто не знал, что ты – моя невеста.
– Какая разница, Годри? Этот тип ненавидит женщин. И я не хочу иметь с ним ничего общего.
– Энжи, детка…
– Слушай, Годри-Шмодри! Я не поеду с ним, и точка. – Анжела отбросила палочки, и они стукнулись о стол, словно в подтверждение ее категорического отказа.
– Но ведь ты согласилась… – Годри посмотрел на нее так, словно ее согласие было равносильно для него подписанной бумаге. – Ты же согласилась, Энжи…
Анжела готова была проклясть себя за то, что отступила от вечного правила: не соглашайся, пока не узнаешь, о чем идет речь. Но невиннейший взгляд Годри не предполагал такого странного предложения… Поездка со Слаем Хэмптоном… Да это же настоящий кошмар!
– Нет, – решительно повторила она. – Никуда я с Хэмптоном не поеду.
– Энжи… Ты же знаешь, я буду волноваться. Неужели то время, которое ты проведешь со Слаем, дороже моих нервов? Сделай это ради меня… – Годри склонил голову на бок и нежно коснулся ее руки. Анжела знала эту просящую позу и искренне надеялась не поддаться на уговоры хотя бы в этот раз. – Я ведь так редко прошу тебя о чем-то… И потом, я ведь отправляю тебя не с Франкенштейном и не с Дракулой… А всего-навсего со Слаем Хэмптоном. Да, он, конечно, не самый галантный кавалер, но зато хороший друг… Обещаю, он не будет тебя донимать. Если тебе и придется что-то терпеть, то это будет только его молчание. Ну, Энжи, что ты решила?
Анжела молчала и смотрела на Годри. И как только ее жених мог такое выдумать? Она никак не могла решиться. С одной стороны, поездка со Слаем вызывала в ее душе самые негативные эмоции, с другой – если Годри так этого хотел… Внезапно Анжеле пришло в голову, что впечатления об этой поездке совсем не обязательно забрасывать в корзину памяти. Их можно вставить в роман, и тогда даже воспоминания о Слае Хэмптоне окажутся полезными.
– Ну что, Энжи? – повторил Годри.
– Хорошо, – наконец ответила Анжела. – Только и ты пообещай мне кое-что.
– Договорились. И что я должен пообещать?
– Когда я вернусь и выплесну на тебя свое недовольство, будь добр, выслушай меня от начала и до конца.
– Энжи, детка… – Годри похлопал ее по руке. – Чуть меньше пессимизма, и все будет отлично. Уверяю тебя, Слай Хэмптон вовсе не такой, каким кажется. Вот увидишь…
Анжела задумалась над тем, что же она увидит. Перед ее внутренним взглядом стоял Хэмптон. Зеленые глаза горели мрачноватым огнем… Анжелу передернуло. Она уже жалела о том, что согласилась на предложение Годри.
3
Слай Хэмптон с трудом открыл глаза. Голова гудела. Кажется, накануне он перебрал. Но гудела не только голова. Рядом с ним, содрогаясь, завывала синяя подушка.
Слай потер глаза. Подушка не унималась. Она по-прежнему ритмично вздрагивала и издавала гудящий звук. Что это? Галлюцинации? Или в его подушке обосновался пчелиный рой? Перебарывая страх и недоумение, Слай ощупал подушку.
Ну конечно! Какой же он идиот! Это же будильник, который трезвонил с самого утра. Слай не придумал ничего лучшего, чем спросонья засунуть его под подушку. Он вытащил будильник и, нащупав кнопку, выключил его. Так-то лучше…
Непонятно одно: зачем он завел будильник в такую рань, если заранее знал, что не проснется? О Господи! Слай посмотрел на циферблат и схватился за голову. До отправления поезда оставалось сорок минут. Слай совсем забыл о поездке на фестиваль в Шэдоу. И о просьбе Годри, который уговаривал Слая поехать с его невестой… как там ее… Анжелой, что ли…
Сорок минут! Слай сорвал с себя синее одеяло и вскочил с кровати. Сорок минут на то, чтобы собрать вещи, одеться, почистить зубы – во рту после вчерашнего настоящая помойка, – выйти из дома, поймать такси и еще… купить по дороге бутылочку пива, иначе голову разорвет на мелкие части раньше, чем он успеет доехать до вокзала… И как, хотелось бы ему знать, можно выполнить такое количество действий всего за сорок минут?
Будь проклят фестиваль в Шэдоу! Будь проклято обещание, которое он дал вчера Годри! И будь проклята выпивка, которая надоумила его дать это нелепое обещание!
Слай с трудом доковылял до ванной. Холодный душ не помешал бы ему, это точно. Вот только принять его он не успеет, даже если очень поторопится. Он вытащил из стакана зубную щетку, но вместе со щеткой в раковину упал и сам стакан.
Белоснежное углубление заполнили одноразовые бритвенные станки, щетки, тюбики, лезвия и прочая
