Едва я нашла тихий уголок в неприметной нише и нацелилась приземлиться на стульчик, скромно подпиравший стенку, как возле меня возник толстячок. На лице его красовалась остроносая маска черного жнеца, оставлявшая открытыми лишь губы. В руках жутковатый тип держал по наполненному фужеру. Я случайно заметила наше отражение в оконном стекле, в паре мы бы легко довели до истерики комнату детей.
— Для прекрасной дамы, — протянул он мне один из бокалов.
Кавалера не смущало, что Золушка могла оказаться не столь прекрасной, как он вообразил, да и возвышалась над ним на целую голову. Впрочем, последнее обстоятельство «черного жнеца» как раз устраивало, он с большим любопытством разглядывал мое декольте, пытаясь отыскать то, чего в этом самом декольте никогда не имелось.
— Благодарю, я не принимаю напитки от незнакомых мужчин, — чопорно, в лучших традициях наставницы Ру, отказалась я.
Он не растерялся, вынудил подавальщика забрать бокалы и подставил локоть:
— Тогда, может, потанцуем?
— Не могу, — фыркнула я.
— Бальная карточка заполнена?
— Туфли жмут.
Чтобы избавиться от навязчивого поклонника, я решительно спряталась в дамской комнате, куда он меня с подозрительной готовностью проводил, заботливо поддерживая за локоть потными пальцами. Я понятия не имела, как избавиться от прилипалы. Хоть через окно из дамской вылезай.
Стараясь потянуть время, я сняла надоевшую маску и достала из сумочки помаду. В соседей раковине с педантичной тщательностью мыла руки невысокая женщина в черном вечернем платье. Я глянула на ее отражение и вдруг замерла, осознав, что нахожусь в туалете с Шарли Пьетро! От неожиданного открытия у меня из рук выпала баночка с краской.
— Держите, — улыбнулась Шарли, подав выроненную помаду.
— Спасибо… — В зеркале было видно, что мои щеки стали пунцового цвета.
Не подозревая о том, какие душевные корчи вызывало ее присутствие, писательница подвязала маску и открыла дверь…
— Госпожа Пьетро! — выпалила я быстрее, чем успела прикусить язык.
Она недоуменно оглянулась через плечо. Рядом с миниатюрной женщиной я вдруг почувствовала себя ужасно неловкой и длинной, как каланча.
— Мы знакомы?
— Нет, но я вас знаю. Понимаю, что странно начинать разговор в дамской комнате, но в зале толпа народу в масках. Я бы не решилась подойти и сейчас несу чепуху, потому что мне страшно неловко, просто… Я вас люблю!
— Простите? — Она стянула маску. Удивительно, как не дала деру от бешеной девицы.
— В смысле обожаю ваши книги. Я даже приглашения на бал выиграла, когда покупала ваш новый роман.
— Ах, так вы Золушка сегодняшнего вечера… — Кажется, Шарли вздохнула с облегчением.
— И эта Золушка мечтала о встрече с любимой писательницей!
Мне повезло, что госпожа Пьетро оказалась на удивление адекватной дамой. Подойди ко мне в туалете странная девица в бирюзовом платье, я не гарантирую ни ее безопасность, ни целостность наряда, который еще предстояло сдать в торговую лавку.
— Хотите автограф? — догадалась Шарли, и я поспешно кивнула. — Давайте перо и блокнот.
Ни пера, ни листочка, естественно, не было. Зато есть приглашение, присланное Элроем, и карандаш для подводки глаз. Когда я протянула нехитрый реквизит трясущимися от волнения руками, писательница усмехнулась. Вдруг присмотрелась к карточке, и на лице у нее появилась загадочная улыбка.
— Меня Тереза зовут, — представилась я.
— Я знаю.
— А?
Она размашисто чиркнула карандашом подпись и протянула карточку обратно:
— Передавайте привет Таннеру. Он был прав, вы действительно очаровательны.
— Вы знакомы с господином ди Элроем? — опешила я.
— Мы старые приятели. Я лично отправила ему это самое приглашение на бал, так что хорошенько повеселитесь, дорогуша, — подмигнула Шарли и, оставив меня в полном ошеломлении, вышла из дамской комнаты.
Схватив маску с мраморной столешницы, я бросилась следом и нагнала писательницу в тесном коридорчике.
— Госпожа Пьетро, простите! Могу я спросить?
Она оглянулась:
— Хотите узнать, как мы познакомились с Таннером?
— Вообще-то нет. — Я замялась, а потом выпалила: — Почему вы отдали Красную Шапочку дровосеку?
— А? — ужасно напомнив меня саму, недоуменно отозвалась Шарли.
— В «Красной Шапочке» вы зарубили Вульфа и отдали героиню дровосеку. Ведь дураку ясно, что он сопьется и всю жизнь будет Шапку попрекать за роман с оборотнем.
— Знаете, я тоже думаю, что дровосек — латентный маньяк. Какой нормальный человек будет так ловко орудовать топором? — внезапно согласилась писательница. — Но издатель сказал, что девушка должна остаться с положительным героем.
— Какая несправедливость! — поддакнула я.
Чувствуя удивительное единение душ, мы пожали друг другу руки. Шарли направилась к друзьям, а я подвязала маску и едва вышла в холл, как рядом со мной словно из-под земли вырос толстячок. В руках он держал бокалы с ядреножелтым напитком.
— Апельсиновый сок? — предложил он.
— Я по-прежнему не пью из рук чужих мужчин, — отказалась я, не представляя, как отвязаться от навязчивого поклонника.
И тут на горизонте появилось спасение. Сестры вышли из банкетного зала, вероятно отдав дань уважения каждому виду канапе и тарталеток, засекли меня в компании подозрительного типа и, точно вооруженные пушечными ядрами шхуны, на полных парусах поплыли через зал. Перед двумя яркими девицами в теле расступалась аристократия, поэтому до нас они добрались в кротчайший срок.
— Здравствуйте! — командным голосом, позаимствованным у матушки, громко поприветствовала незнакомца Эзра.
Я ни минуты не заблуждалась, полагая, будто сестры волновались о моем благополучии. Видимо, они решили, что раз уж кандидат в мужья лично пришел в наши руки, то стоило с ним познакомиться в лучших традициях Амэтов, а если очень повезет, еще и пощупать. В прямом смысле этого слова.
Мы окружили беднягу со всех сторон, взяв в тиски. Со слабой улыбкой он крутил головой и, похоже, пытался просчитать, стоит ли убегать вместе с бокалами апельсинового сока или просто выхлебать самому и изобразить приступ гастрита,
