– Со мной происходит что-то непонятное, – сказала я и сама подошла к нему, доверчиво заглянула в глаза. – Сила не слушается и перебрасывает туда-сюда. И Рен уж точно тут ни при чем. Флайт в порядке? Мы уже близко к воронке?
– Пришлось обогнуть бурю, но скоро прибудем на место, – ответил Аран на удивление спокойно.
– Тогда я буду готовиться, – кивнула я и хотела уйти, но Аран удержал за руку.
– Не делай глупостей, Кристи, – сказал он и снял с меня поводок. – Я погорячился, надевая его, но по-прежнему буду оберегать тебя и против твоей воли, если понадобится.
– Я знаю, Ар.
Ничего значительного вроде бы не произошло, но я впервые смогла поставить себя на его место. Аран хочет все контролировать. И должен, как тар своего народа. Но когда дело касается меня, силы, живущей во мне, настолько важной для всего Энсунтура, – он не может. И в этом ему не позавидуешь. Сложно балансировать на грани долга и свободы другого существа, которое к тому же считаешь не особо разумным.
Я ухмыльнулась своим мыслям и со всем уважением приняла этот его шаг – освободить меня и довериться, пусть даже оба мы понимали, что никакие поводки меня не удержат.
Пока летели, я вспоминала освоенное на медитации и, погружаясь в себя, призывала силу льда, пытаясь сделать этот процесс осознанным. Выходило не очень, но я верила, что смогу найти способ замораживать воронки не так болезненно.
Флайт приземлился бесшумно. Поняла, что пора, только когда Аран вновь появился в каюте.
– Эта воронка почти вдвое крупнее предыдущей, – сказал он хмуро. – Если хочешь, начнем с другой.
– В этом нет смысла. У меня нет прогресса в освоении силы, и вряд ли появится. Только не зли меня специально, не надо.
– Хорошо, Кристи. Я буду рядом.
Мы вышли молча и сразу двинулись к цели. Не знаю, последовал ли за нами Рен и что делали остальные. Я не смотрела по сторонам, сосредоточившись только на своей задаче.
Земля вокруг лавового озера была потрескавшейся и горячей. Я опустилась на колени и даже сквозь плотную ткань брюк ощутила жар, но не вскочила, а уперлась в мертвую почву еще и ладонями. И сморщилась от пронзившей боли. Ненадолго, почти сразу поверхность подо мной покрылась морозной пленкой, отгородив от жара. Однако прикосновение и боль сыграли свою роль, и через них в меня влилась чужая ненависть. Не такая яростная, как прежде, но не менее жгучая.
Она распирала меня изнутри, но не находила выхода. Тогда я сняла обувь и босиком пошла вперед. И там, где я ступала, земля покрывалась льдом. Скоро и этого стало мало. Ладони кололо, с них осыпалась морозная пыль, постепенно превращаясь в настоящий поток.
Я вытянула руки вперед и побежала. Казалось, сам ветер помогает мне. Подхватывает и несет, раздувает морозную силу далеко вперед и в стороны по пламенеющей земле. Только вот ощущала я не свободу и радость, а глухую, холодную ненависть. Снова. Она как будто выжигала все живое во мне, оставляя лишь пепел и горечь. Я слышала, как стонет подо мной земля, чувствовала боль погибших на ней растений и животных, и мне хотелось выть от безысходности и злости.
Я потеряла счет времени и уже почти забыла, кто я, куда и зачем бегу. Тарэйя довлела над чувствами, мыслями и желаниями, она почти захватила власть не только над моим телом, но и над душой. И отпустила, только когда погас последний язычок ядовитого пламени.
Упав на ледяную корку, я в кровь изранила руки. Видела, как стекают алые капли, но не могла ни осмотреть рану, ни подняться. Вообще ничего. Даже нормально дышать. Остатки жизненной силы стремительно утекали вслед за выплеснувшейся магической силой. Я точно знала: еще немного, и меня не станет. Провалится план лесной богини…
«Интересно, – промелькнула в затухающем сознании мысль, – Аран будет грустить только о неудачной попытке спасти его мир или и обо мне тоже?..»
Почему-то это казалось настолько важным, что ни о чем другом я в тот момент просто не вспомнила.
– Кристи! – закричал Аран совсем рядом. Поднял меня со льда, уложил в своих мощных надежных руках. – Кристи.
– Так плохо, – обиженно прошептала я, наслаждаясь теплом его тела.
– Кристи… Глупая.
– Это верно, умная не угодила бы в такой переплет.
– Неразумная, сильная, – продолжал он.
– Разве? – удивилась я и даже чуть приподнялась, чтобы лучше видеть его лицо.
Его близость, крепкие и в то же время нежные объятия, сначала тревожные, а затем все более задорные искорки в рыжих глазах словно живительный ручеек проникали внутрь, странным образом восстанавливая мои силы.
– Ты создала такой вихрь, что я не мог лететь за тобой. А потом упала. Кристи, не делай так больше.
– Как? – не поняла я. – Разве не этого ты от меня хочешь?
– Я могу нести тебя над воронкой, – сказал он.
– Ну конечно, это ведь решит проблему? – горько усмехнулась я.
– Тебе нужно отдохнуть. Я позабочусь об этом.
– Знаешь, кажется, я начинаю понимать слова Оракула о ненависти. Она сжигает меня изнутри всякий раз, когда сила выплескивается из рук. Не моя ненависть, ее. Той, что даровала мне силу. Я думала, что умираю, – добавила совсем тихо.
Аран наклонился и заправил прядь волос мне за ухо, провел пальцами по контуру лица, задержавшись на подбородке. Чуть приподнял его и… поцеловал. Смятение, радость, наслаждение и приток щекочущей силы – все смешалось. Я буквально чувствовала, как возвращается ко мне жизненная энергия, наполняя почти до краев. Что он делает? Зачем целует? Для этого?!
Отстранившись, позволила себе мгновение отдышаться и прошептала:
– Жаль, для тебя я всего лишь средство.
Я боялась поднять глаза, но не дождалась ответа и все же посмотрела на него. Аран хмурился, сурово поджимал губы. И молчал.
Внутри что-то оборвалось. Я права.
– На сегодня я выполнила свою часть уговора, – сказала как можно более ровно, – и дальше позабочусь о себе сама.
Глава 12
Я переместилась в Обитель прямо из горячих объятий Ара. Одна. Села на кровати и обхватила себя руками. Только холод шел изнутри, его не растопить ни костром, ни меховым одеялом.
Как же плохо…
Дверь отворилась, и в комнату буквально ввалилась Мари. Бледная, взлохмаченная, с трясущимися руками, она кое-как добралась до кровати и упала на нее.
– Что с тобой?
– Скоро узнаешь, – буркнула девушка в ответ и отвернулась, явно не желая разговаривать.
Я пожала плечами и невольно вспомнила ее предостережение при нашем знакомстве. Судя по всему, занятия не всегда даются легко…
Кстати, о занятиях. Я опять пропустила их, зато нашла на столе новые назначения. Наставники! Сразу двое! И первые встречи с ними уже сегодня. В три – с магистром Иссаном, ключником, и в шесть – с магистром Тирелем, стихийником.
Оставалось чуть больше часа. Не сидеть же в комнате с неприветливой Мари? А часы есть только тут… Настенные, круглые и невыразительные, а не помешали бы и наручные. Такие,
