Постепенно картина окружающего становилась все более гармоничной, четкой, пока не приобрела должный вид, пусть и не такой, как был изначально, но он почти идеально вписался в существующую систему. Во всех двенадцати мирах начали сходить на нет эпидемии, прекращаться войны. Множество творцов вдруг ощутили необходимость что-то создать – песню ли, книгу или картину – и все это обещало стать гениальным, поскольку они подключились к гармонии сфер, пусть даже на короткое время.
Последние две связи Жизни и Смерти были восстановлены, причем и Тинувиэль, и Повелитель, внезапно вспомнивший свое имя при жизни, сделали это уже почти вслепую от усталости – сил у них не осталось совершенно. И как только это произошло, сиур вспыхнул ярким светом, подключившись к своим собратьям – Контролирующие открыли его границы, позволив снова начать энерго-информационный обмен, который раньше был заблокирован. Это тоже оказало свое благотворное влияние, и судьба двенадцати миров изменилась. У них появилась надежда на будущее. Теперь все зависело от живущих там разумных, и только от них.
Шестеро буквально вывалились из ментала в реальность, обессиленно рухнув на пол командного зала станции. Впрочем, через пару минут они относительно пришли в себя и потребовали у девушек воды, а Храт еще и мяса. Последнее нашлось только у запасливой Тайки, которая всегда таскала в мешке немалый запас продовольствия, хорошо поголодав в свое время. С огромным куском копченого окорока орк справился буквально в три укуса, и удивительно, что даже не подавился при этом.
– Что теперь? – хмуро спросил Санти.
– На станцию буквально рвутся аборигены, от которых вы меня освободили, у них там буквально паника, большинство оборудования перестало работать, законы-то физические, и не только, изменились, – хохотнул искин. – Они считают, и не так уж и неправы, что все это связано со станцией.
– Так давайте пропустим, возьмем за шкирку и допросим! – предложил Храт, прожевав последний кусок окорока.
– Пожалуй, ты прав, – кивнул Повелитель, а затем неожиданно сбросил с себя никогда на памяти элианцев не снимавшийся капюшон, явив миру лицо совсем молодого черноволосого парня. Довольно симпатичного, только жесткие, умные глаза говорили о том, что их обладатель не так молод, как выглядит.
– Ну, ты жених прямо! – воскликнул Тинивиэль.
– Не понял… – повернулся к нему тот.
– Чего не понял? Живой ты! Уж кому, как не мне, знать.
Бывший лич приложил руку к груди, ощутил биение сердца и в полной прострации снова сел на пол – такого он точно не ожидал. Причем, сила его только возросла, причем на несколько порядков. А это могло означать только одно – он тоже превратился в сверхсущность.
– Меня зовут, точнее, когда-то звали – Аллен Верт, – медленно поднялся на ноги Повелитель. – Носителем силы моей Госпожи я остался. Но снова жив, хоть это и невозможно…
– Невозможного нет, – прокомментировал его слова искин. – Это я тебе, парень, точно скажу. Но дорога тебе предстоит нелегкая. Да и всем вам. Ты-то хоть опыт жизненный какой-то имеешь, а эти молодые балбесы с немереной силой еще не раз все на уши поставят, причем не понимая, что творят. Впрочем, есть небольшая надежда, что за вами приглядят…
Немного помолчав, он добавил:
– Ладно запускаю гостей. Только глядите, не прибейте под горячую руку. Красномордый, это к тебе относится в первую очередь!
– А чо я, я ничо… – смутился Храт.
– Я к тому, что они могут быть неадекватны и напасть первыми, – проворчал искин. – Вы и не заметите, как их по стенам размажете, тогда как надо их допросить, а главное – отследить тянущиеся от них эгрегориальные связи. Гарантию даю, что за аборигенами стоит какая-то сильная, но глупая сущность. Или даже бог. Тоже, впрочем, не слишком умный.
– Запускай! – махнул рукой Санти. – Всем приготовить плетения обездвиживания. Никого не убивать! Энет, готовься на всякий случай к полному считываю памяти.
Носитель Мудрости кивнул и сделал требуемое, слегка удивившись тому, как быстро и легко это у него получилось. Еще совсем недавно подобное было для него недоступно.
Все удобно расположились в выросших из пола креслах и вслушались в происходящее. То, что творили аборигены, прорываясь на станцию, не лезло ни в какие ворота. Их действия можно было сравнить с попыткой дотянуться пяткой до затылка, сначала протянув ногу на километр а потом, обвернув ее вокруг столба и изломав раз тридцать, закрутить вокруг пояса, только после этого стукнув себя по затылку, причем с размаха.
– Во извращенцы… – протянул Храт, почесав голову.
– Да пропустите вы их, – проворчал Энет, – а то они еще часа два дурью маяться будут.
– Пожалуй, – кивнул Санти и быстро создал нужное плетение, встроив его в уродливую конструкцию прорывающихся таким образом, что они ничего не заметили.
– Вот еще что, – вмешался искин, – как только аборигены окажутся здесь, я отсеку их эгрегориальные связи и прослежу, куда и к кому они ведут. Языковую маску с них и сами снимете, не маленькие.
Скоморох переглянулся с горцем, поймав себя на том, что действительно прекрасно знает, как снимается с мозга носителя языковая маска. Одновременно четко осознавал, что элианские переводные амулеты при общении с незваными гостями не передадут всех нюансов смысла, поэтому единственный выход – это именно маска.
В какой-то момент пространство напротив кресел подернулось легкой дымкой, и на пол буквально вывалились двенадцать человек, принявшись ошалело оглядываться – они, похоже, не ждали, что окажутся на месте так быстро. Восемь явных бойцов тут же заняли оборону, нацелив во все стороны странно выглядящее оружие, напоминающее перекрученные многоствольные автоматы. Оставшиеся четверо, судя по виду, ученые, поставили на пол объемные полукруглые баулы, посмотрели по сторонам и только тогда заметили сидящих напротив людей. Санти легко снял с них маску языка и перебросил ее остальным.
– Добрый день, уважаемые, – вежливо поздоровался скоморох, легким плетением парализовав бойцов, замерших на месте в напряженных позах. Судя по их виду, они собирались открыть огонь, но, к счастью для них самих, не успели. – Наконец-то кто-то из вас соизволил появиться. Хотелось бы получить объяснение по
