Когда Каро отходит в сторону, Роан поднимает руки к горлу – кровь сочится сквозь его пальцы и льется на грудь. Он снова и снова открывает и закрывает рот, пытаясь что-то сказать. Потом наклоняется вперед и падает лицом вниз рядом с Королевой.
Мне кажется, что время снова остановилось, и я хочу повернуть его вспять, исправить произошедшее.
По полу растекается кровавое пятно. Нет, время не остановилось. Просто в комнате стало абсолютно тихо, как в могиле.
Каро смотрит на меня, выжидая, когда же я сломаюсь и сила вернется к ней. Но ничего не происходит. Она хмурится – на ее лице выражение плохо сдерживаемого разочарования.
Ярость, которую я никогда прежде не испытывала, загорается в моей груди. Злость заставляет встать на ноги. Она говорит мне, что я жива, не сломлена.
– Ты действительно его не любила, – говорит Каро. – Но это неважно. Я найду способ сломать тебя, даже если мне придется убить всех в Семпере. А пока ты будешь снова заперта в Эверлессе. Какая ирония.
Едва она замолкает, как я в звериной ярости прыгаю к ней и выкидываю вперед руки, желая, чтобы время заморозило ее на месте и чтобы я успела сомкнуть пальцы на ее шее. Пока круг времени несется к ней, я вижу, что Каро тоже поднимает руки, запрокидывая голову, и смеется.
Наши силы с грохотом сталкиваются, и меня откидывает на пол. В ушах звенит, книги валятся с полок, десятки украшений падают с комода на пол.
Когда звон в ушах понемногу стихает, я слышу вдалеке крики и тяжелый стук шагов, приближающихся по коридору. Потом дверь распахивается, и стражи Эверлесса забегают внутрь. Первый из них резко останавливается и начинает громко кричать при виде тел.
– Помогите! – вопит Каро. Я поворачиваю голову и вижу, что она показывает на меня; на ее лице застыл ужас. Айван стоит рядом с ней и смотрит на тело Роана Герлинга. До меня наконец доходит: пять минут потребовалось на то, чтобы стражники ворвались и стали свидетелями этой ужасной сцены.
Каро продолжает кричать, когда они окружают меня, хватают за руки и поднимают. Я даже не пытаюсь сопротивляться, потому что сил на это просто не осталось.
Когда они волокут меня прочь, Каро замолкает, провожая меня довольной улыбкой.
ЭпилогКап.
Кап.
Ка…
Капля замирает в воздухе. Я едва могу различить ее в кромешной тьме подземелья. Но вон она, висит в воздухе, маленький шарик, отражающий свет факелов в коридоре, словно драгоценный камень – красивый и бесполезный.
Я отпускаю время и позволяю капле упасть на землю. На камне уже собралась приличная лужица, которая вскоре достигнет угла, в котором я дрожу от страха и холода, обхватив колени руками. Моя способность управлять временем сейчас менее чем просто бесполезна. Я могу играть с капельками воды или заставить пламя факела в коридоре замереть. Но не могу сделать свою камеру теплее или покинуть ее.
Я могу держать время в руках, но, как бы ни сосредотачивалась, не могу заставить его повернуть вспять. Я пыталась, кажется, уже тысячу раз.
Имя Антония засело в моем мозгу. Наконец я знаю, кто я, но от этого становится только горше, потому что я умру здесь, а Каро, Колдунья, победила меня. Я подвела Антонию, подвела все одиннадцать своих прошлых жизней, даже не зная, как отчаянно они сражались. Я подвела Роана, мальчика, которого когда-то любила. Подвела Семперу, оставив страну в ее власти, а Ину – на ее милость.
При мысли об Ине внутри все холодеет.
Должно быть, она ненавидит меня всеми фибрами души. А почему бы и нет? Я слышала, как шептались стражники, знаю про слухи, которые Каро распустила обо мне. Я ведьма, соблазнившая Роана и использовавшая его, чтобы получить доступ к Королеве, а затем убила Королеву и его, когда он попытался остановить меня. А потом Каро застала меня над их телами с ножом, брошенным у моих окровавленных ног.
Я могла бы закрыть глаза и потерять себя в видениях, уйти в многочисленные воспоминания. Но я прижимаю руки к холодному каменному полу, пытаясь найти опору в настоящем. Если я потеряюсь в приятных воспоминаниях, то, возможно, не захочу возвращаться. Но если я постоянно буду думать о крови Роана на полу или представлять лицо Ины, когда она узнала о его смерти, то отчаяние разрушит меня.
Поэтому я предпочитаю сосредоточиться на своих знаниях.
Я нужна Каро живой, иначе была бы уже мертва. Ей нужно разбить мне сердце, чтобы получить силу, каким-то образом скрытую внутри. Это должно утешить меня, но боль от потери тех, кого я любила, не проходит.
Внутренний голос советует надеяться, что я умру до того, как она сломает меня. Но сама мысль отказаться от жизни, когда я наконец знаю, кто я, когда чувствую силу на кончиках пальцев, заставляет все мое существо протестовать.
Нет, я отказываюсь умирать.
Звук шагов раздается в холодном влажном коридоре. Шаги становятся все громче, приближаясь к камере. Я остаюсь на месте. В этом нет смысла – стражники никогда не подходят достаточно близко к решетке, чтобы я могла достать их и выхватить ключ.
Но на этот раз шаги звучат легче, чем обычно, периодически вообще затихая, словно кто-то останавливается, чтобы заглянуть в камеры.
Я поднимаю взгляд, как раз когда возле решетки появляется Лиам. Увидев меня, он несется к двери моей камеры – и мое раненое истощенное сердце словно оживает и бьется сильнее.
Нет, это мираж. Лиам не может находиться здесь. Перед глазами всплывает ужасная картина: Роан дрожит с ножом у горла, потом он уже на земле, безжизненные глаза широко раскрыты, алая кровь растекается по полу. Если она узнает, что Лиам помогал мне, то поступит с ним так же или еще хуже.
– Что ты делаешь? – мой голос хриплый от долгого молчания. Я поднимаюсь на трясущихся ногах. Он ужасно выглядит: бледное лицо осунулось, темные круги под глазами стали еще заметнее.
– Джулс, – тихо зовет он. – Ты в порядке?
– Тебе нельзя сюда спускаться, – резко отвечаю я, пытаясь скрыть свой страх. – Каро…
– Я знаю, что сделает Каро, – перебивает он меня. В его голосе горе и отчаяние: он потерял брата. – Я должен был понять, что она такое. Если бы я… – Он замолкает, отводя взгляд, и мне кажется, я вижу блеск слез в его глазах.
– Мне так жаль Роана, – говорю я так мягко, как только могу. Даже если они не ладили друг с другом, не могу представить, каково это – увидеть, как твоего брата или сестру убивают с такой жестокостью без какой-либо причины.
Страх сковывает меня, когда я задумываюсь об Ине.
– Роан – всего лишь начало, – с горечью говорит Лиам. – Пока Ина готовится сесть на трон,
