Заметив, как элитник сражается с орудием, экипаж развернул башню и дал очередь из десятков снарядов в одну секунду. Спасло то, что между Трэшем и «Шилкой» располагался корпус танка. Он-то и принял на себя львиную долю снарядов. Но несколько все же попали Трэшу в плечо, в район лопатки и в голову. От ударов он не удержался на месте, завалился, и это тоже пошло на благо, потому что окончательно скрылся за бронированным монстром.
Спустя несколько секунд, тряся гудящей и раздираемой болью головой, начал соображать внятно и осознал, что угодил в патовую ситуацию: стоит высунуться из-за корпуса танка и схлопочет новую порцию; в то же время экипаж «Шилки» ничего не может сделать. У них сейчас, по сути, не машина, а неподвижная огневая точка.
Вот ведь черт четырехствольный! Ведь это, если вдуматься, самый опасный противник. Бубновые знали, на кого идут, потому зарядили исключительно бронебойные снаряды. Башня зенитной установки разворачивается очень быстро, вряд ли получится убежать, рванув с места, успеют продырявить шкуру. Ему крупно повезло, что отделался легкими ранами: лишь лопнуло несколько пластин брони и оглох на одно ухо. Но при такой скорости стрельбы ему всю защиту разнесут на осколки за считаные секунды, а дальше – неминуемая смерть.
И Трэш начал делать единственное, что ему оставалось в сложившейся ситуации. Он пополз с таким расчетом, чтобы удаляться от «Шилки» по прямой, на которой стоял танк. Если не тупить, вскоре скроется в дыму, ни разу не показавшись врагам на глаза.
Он сумел проползти так около семидесяти метров, прежде чем на краю «сферы восприятия» засек угрожающее шевеление. Повернулся и увидел невдалеке, возле горящего бронетранспортера, две фигуры в камуфляже. Оба человека не сводили с Трэша напряженных взглядов, торопливо возясь с трубами одноразовых гранатометов.
Да как эти мягкокожие создания сумели уцелеть и остаться, к тому же такими бодрыми? Их как минимум должно было крепко контузить, напрочь выбив всякую агрессию. Однако нет же, настроены по-боевому. Не иначе, местная магия сработала. Встречаются у иммунных разнообразные умения, защищающие владельцев от жизненных неурядиц.
Наверное, даже не понимают, насколько крупно им повезло. Гранатомет – непростое оружие, попасть из него по скоростной высокоманевренной элите не каждому дано. Но Трэш сейчас изображает из себя неподвижную мишень, он не может высунуться из-под спасительного прикрытия танка.
Больше по наитию, чем осознанно, вообразил себя невидимкой. Оба человека тут же стали выказывать признаки растерянности. Их оружие, приведенное в боевую готовность, не стреляло, они потеряли цель из виду и пытались понять, какое чудо ее спрятало.
Возможно, списав это на клуб дыма, пронесенного ветром, метнулись в сторону железнодорожных путей, рассчитывая оттуда вновь разглядеть цель.
И на этом пути наконец подставились, расположившись на одной линии.
Трэш среагировал молниеносно: приподнявшись, метнул рельс привычным способом – горизонтально к земле. Сделав это, тут же плюхнулся на живот. Вовремя, зенитчики не зевали, вновь прогрохотала торопливая очередь.
Поздно – дело сделано, рельс сшиб обоих. Один было среагировал, начал пригибаться, но чуть-чуть не успел, подставив под удар голову, а не туловище.
Трэш пополз дальше, и почти сразу же по телу густо заколотили пули. Обернувшись, он злобно сжал зубы. Танкисты не решились стрелять из поврежденного орудия и сейчас делали единственное, что можно было сделать в их положении, пустив в дело спаренный с пушкой пулемет. Надо было и ему ствол обломать, но что не сделано, то не сделано.
Пришлось ползти дальше. Пули слабоватые, винтовочный калибр, броню они не пробивали и не раскалывали, но лупили без умолку, дико нервируя. И тут, будто по заказу, налетевший порыв ветра заволок все вокруг густым дымом. Вскочив, Трэш опрометью метнулся вправо, пытаясь скрыться за вагонами. Экипаж зенитной установки вычислил его маневр, вновь застрекотали четыре пушечных ствола, но даже высокая скорострельность не помогла, ни один снаряд не коснулся шкуры.
Стрельба вслепую – лотерея.
Дальше все прошло просто. Трэш, невидимый из-за вагонов, обошел «Шилку» с другой стороны. Экипаж, подозревая нехорошее, торопливо крутил башней, но все же недостаточно быстро. Рывок элитника был стремителен и беспощаден. Взлетев на машину, он голыми лапами разделался со всеми четырьмя стволами, загнув их в разные стороны.
Дальше взялся было сражаться с люками, но передумал, придумав врагам куда более нехорошее наказание, чем гибель от когтей. Отошел к вагонам, прыгая с одного до другого, добрался до нужного, ухватил пару громадных мешков смолы, нанизал их на шипы брони, подхватил еще два, таким образом за раз утащив сразу четыре.
Спустя еще две ходки мешков стало двенадцать, и тут вновь дал о себе знать танк. Он тоже не мог сдвинуться с места, снаряды зенитки разбили ему гусеницу, а может, и до этого получил повреждения ходовой. Но башней крутить поломка не мешала. По Трэшу вновь ударила пулеметная трещотка.
Вздохнув, тот стремительным рывком домчался до надоевшей бронемашины, согнул ей последний действующий ствол и вернулся назад, завершить начатое. Разместил на башне «Шилки» всю принесенную смолу, после чего забросил сверху горящую покрышку, поддев ее арматуриной. Убедившись, что пламя разгорается хорошо, вновь направился к вагону.
Спустя десять минут экипаж танка, должно быть, начал сильно раскаиваться в том, что оказался в этом месте. Трэш не пожалел смолы, натаскал не меньше тонны. Защита у машины хорошая, но вряд ли рассчитана на такое адское издевательство. Пламя объяло ее полностью и начало растекаться по округе.
А Трэш, носясь вокруг, подкидывал новое горючее в два исполинских костра – автомобильные покрышки, бревна, доски – и, конечно же, не забывал про смолу. Ее здесь целый вагон, жалеть не приходится. Растекаясь по округе, она вскоре образовала пару чадящих озер, приблизиться к которым не получалось. Даже броня элитника не спасала от жара, слишком нагревалась.
Нет, после такого в танке никто не выживет, а уж в «Шилке» – подавно. Сочтя черное дело свершенным, Трэш приступил к осуществлению последнего пункта плана.
Убивать больше некого: все враги или уже мертвы, или разбежались, причем спастись удалось немногим счастливчикам. Лишь один пикап не получилось найти, должно быть, сумел уехать, вся прочая техника осталась здесь, покалеченная взрывом, доломанная Трэшем, сгораемая в смоле.
Вместо убийства он сейчас займется мирным трудом. А именно, напишет несколько слов.
Когтями по металлу.
Глава 27
Выбравшись из бронемашины, полковник поморщился. С виду лицо его защищал обычный легкий респиратор, но это не так. Одна из последних разработок, специально для Стикса. Ничего постороннего не пропускает, ни единой молекулы. Ресурс картриджа-очистителя невелик, но запасной поставить – дело пяти секунд, даже в полевых условиях в этом нет ничего сложного.
Несмотря
