Майк сделал еще шаг и дважды нажал на спусковой крючок. Первая пуля пробила плащ, поразив серафима в бедро. Вторая прошила грубую кожу и пролетела сквозь кольца, когда серафим метнул копье.
Баллоны с жидким азотом взорвались.
Жара не было – лишь сильный порыв ледяного воздуха. Он отбросил Майка к дальней рабочей станции и спас ему жизнь. Копье, нацеленное в грудь, зацепило бок пониже руки. Сила и скорость этого скользящего удара сломали кость. Ребра запылали от жара и боли. Копье вспороло одежду, кожу и мышцы.
Кусок металла ударил в спину, второй полоснул по икре.
Прошла еще секунда. Ребра болели, словно под кожу загоняли битое стекло. Майк прямо видел, как они ломались и терлись друг о друга острыми краями. Кожа стала влажной от крови. Рука с пистолетом дрожала. Он понятия не имел, как все еще умудряется держать оружие.
По телу пробежал озноб, будто Майк заходил в холодный бассейн. Может, дело было в холодном воздухе, а может, в кровопотере, он не мог сказать точно.
Джейми распласталась на пандусе. Крови Майк не видел. Через секунду он разглядел, что она дышит. Саши нигде не было видно, и Майк подумал, что ее отбросило на другую сторону, за пандус.
Серафим на дорожке поднялся на четвереньки. Из раны в боку сочилась темная кровь. От большого глаза осталось лишь мокрое место в глазнице. Два маленьких злобно зыркнули на Майка, а потом – вниз, на Джейми. Рот открылся, выставив на всеобщее обозрение частокол тонких острых клыков.
Майк поднял руку с пистолетом и дважды нажал на спусковой крючок. В ушах до сих пор стоял грохот взрыва, поэтому выстрелы прозвучали глухо и невыразительно. Обе пули угодили в туловище человека-жука, но ни одна не попала в центр. Пришелец издал еще один стрекочущий крик и низко припал к дорожке. Он напомнил Майку готовую броситься собаку.
Потом одна его рука подогнулась, и он упал. Плащ колыхнулся и замер.
Как минимум два серафима были мертвы. А может, и три.
Майк оперся на рабочий стол, стараясь восстановить равновесие. Его колени ослабли, словно превратились в механизмы на шарнирах, и телу нужно было время, чтобы разобраться, как они работают. Бедра тоже походили на желе. Бок сильно промок от крови, хоть болел и не очень. Майк почти не сомневался, что это от шока.
В глазах темнело. Пронеслась мысль, что он теряет сознание. Потом он понял, что дело в тени.
Лоскутный человек навис над ним и что-то прорычал. Майк не мог расслышать, что именно, а по рассеченным губам чудовища невозможно было ничего прочесть. На застрявшем в его в плече изогнутом куске металла размером с электронную книжку виднелась какая-то зеленая наклейка с предупредительной надписью. Шесть швов вокруг его плеча разошлись. На лишней руке отсутствовало три пальца, а сама она вся сверкала от инея.
Лоскутный человек потянулся и схватил Майка за плечо. Длинные пальцы дважды обвились вокруг бицепса. Даже сквозь рукав Майк чувствовал узелки на швах. Лоскутник дернул его за руку, и огонь в боку Майка вспыхнул жарче. Осколки боли разлетелись по всему телу. Пальцы свело судорогой. Пистолет упал на пол.
Уголком глаза Майк видел, как Джейми перевалилась через убитого серафима на дорожку и схватила взрыватель. Мгновение повозившись с настройками, она снова и снова нажимала на кнопки. Живот Майка скрутило. Джейми опять нажала на кнопку, и что-то щелкнуло. На наполовину невидимом заряде загорелась лампочка.
Лоскутный человек опять зарычал и отпустил Майка, бок которого взорвался болью. Порез на ноге словно вспыхнул. Повязка на животе стала горячей и влажной. Он привалился к рабочей станции, но заставил себя удержаться на ногах.
Высокое существо двигалось прочь, в направлении колец.
Один из оставшихся в живых серафимов появился в поле зрения Майка. Он полз на четвереньках. Капюшон его плаща был разодран в клочья, и из черепа сбоку торчал кусок металла. Лицо заливала темная кровь. Лоскутник закричал, застрекотал, обращаясь к серафиму, и тот двинулся следом за ним.
Джейми видела, как они приближаются. Сунув взрыватель под мышку, она подхватила винтовку Дилана и несколько мгновений пыталась, но никак не могла в ней разобраться.
Серафим поднял клешнеобразные руки и зарычал. Когти его клацали по металлу пандуса. Лоскутный человек сделал еще шаг в сторону Джейми.
Она посмотрела на них, затем – на Майка.
А потом повернулась и бросилась прямо в Дверь.
Пустыня в конце времен
Пятьдесят три
Ноги коснулись песчаной пустоши, и Джейми споткнулась. Она ходила через Дверь почти сорок раз, но это всегда было одинаково – перемещение из одной комнаты в другую по стальному полотну дорожки. При отсутствии других точек отсчета процесс казался почти естественным.
Но теперь Джейми была снаружи.
Она находилась под открытым небом, на руинах того, что осталось от Точки Б.
Еще минуту Джейми не останавливалась. Адреналин в крови зашкаливал. Она не знала, гонится ли за ней лоскутный человек. Она просто изо всех сил старалась бежать по песку, пока ее сердцебиение не выровнялось.
Перед ней раскинулась пустошь. Насколько хватало глаз, был только песок, отмеченный лишь несколькими скалами и островками высохшей травы. В десятке футов от нее торчали какие-то кусты, выглядевшие так, что можно было предположить: в последний раз они видели воду лет десять назад. В лучшем случае.
Над головой в небе висело солнце, похожее на тлеющий уголек. Джейми знала, что «висело» – правильное слово. Это солнце было усталым, умирающим, исчерпавшим всю свою мощь и интенсивность, красным и тусклым, а не интенсивно-желтым, как привыкла Джейми.
Она оглянулась назад и увидела преломление – размытую по краям дыру в воздухе.
Сразу за ней Джейми разглядела очертание пары колец, торчащих из песка и бетонного щебня. Она сообразила, что дорожка тоже может быть здесь, в футе или двух ниже уровня этой странной пустыни.
Она секунду-другую пыталась рассмотреть края связанной с кольцами дыры между мирами, но взгляд все время куда-то соскальзывал. Это было все равно что стараться сфокусироваться на части оптической иллюзии. То, на что смотришь, в таких случаях остается неподвижным, но все вокруг этого участка расплывается и кружится быстрее и быстрее.
С другой стороны складки Джейми по-прежнему видела изрядный кусок главного павильона. На стальной дорожке лежал, развалившись, труп человека-жука. За ним виднелись рабочие столы, и бетонный пол, и мертвые морпехи, и пронзенное копьем тело Олафа, и несколько ящиков для инструментов.
И серафим, ползущий на четвереньках по пандусу.
И лоскутный человек, который сверлил ее взглядом.
Джейми сделала несколько шагов прочь от дыры. Под ногами хрустел песок. Какой-то он был ненормальный. Слишком крупный и слишком серый.
Она повернулась и пробежала еще несколько
