– Тай! – позвал Кит, и Тай побежал обратно к открытому порталу. Зная, что Тай прямо за ним, Кит шагнул в портал, крепко прижимая к себе Ливви, и отдался водовороту.
Аннабель безмолвно подошла к нему, бесшумно ступая по камням потрескавшимися туфлями. Джулиан не мог и шевельнуться. Неверие пригвоздило его к месту.
Он знал, что она жива. Он видел, как она убила Малкольма. Но почему-то он никогда не думал о ней как о настоящей, живой и материальной личности. Она выглядела как обычный человек. Как тот, кого Джулиан мог встретить где угодно: в кинотеатре, в Институте, на пляже.
Интересно, подумал он, где она раздобыла одежду? Плащ не был похож на то, что можно снять с веревки для белья, а в том, что у Аннабель были деньги, Джулиан сомневался.
В тенях, отбрасываемых высокими скалами, Аннабель приблизилась и стянула с головы капюшон.
– Как ты нашел это место? – спросила она. – Этот дом?
Джулиан вскинул ладони, и Аннабель остановилась – меньше, чем в паре метров от него. Ее волосы плясали на ночном ветру.
– Пикси сказали мне, где ты, – продолжила она. – Когда-то Малкольм был их другом, и я все еще пользуюсь их расположением.
Она что, всерьез? Джулиан понять не мог.
– Тебе здесь не место, – сказала она. – Ты не должен меня искать.
– Я не желаю тебе навредить или причинить боль, – проговорил Джулиан. Интересно, подумал он, если подойти ближе, сумеет он ее схватить? Хотя сама мысль о том, чтобы отобрать Черную книгу грубой силой, ему претила. Он вдруг понял, что даже не представлял себе, как выманить у Аннабель книгу – он слишком зациклился на ее поисках. – Но я видел, как ты убила Малкольма.
– Помню, как тут было двести лет назад, – произнесла она, словно не слышала его. Аннабель говорила с британским акцентом, но в нем было что-то странное, незнакомый отзвук. – Очень похоже на то, что сейчас, хотя домов было меньше, а кораблей в гавани – больше. – Она обернулась и посмотрела на коттедж. – Малкольм сам построил этот дом. Собственной магией.
– Почему ты не вошла? – спросил Джулиан. – Почему дожидалась меня снаружи?
– Мне не войти, – объяснила она. – На моих руках кровь Малкольма, и я не могу переступить порог его дома. – Она повернулась к Джулиану: – Как мог ты видеть, как я его убиваю?
– Я видел, как Малкольм вернул тебя из мертвых, – сказал Джулиан, – в гадальном стекле Королевы Благого Двора. Она хотела, чтобы я это увидел.
– Но зачем бы Королеве хотеть этого? – И, вдруг догадавшись, она приоткрыла рот. – Ах, точно! Чтобы ты захотел меня преследовать. Чтобы ты пожелал получить Черную книгу мертвых и всю ее силу.
Она вытащила из-под плаща книгу. Та и правда оказалась черной – густого, плотного черного цвета, который словно вбирал в себя тени. Книга был перевязан кожаной лентой. Вытисненные на обложке слова давным-давно стерлись.
– Я ничего не помню о своей смерти, – мягко проговорила Аннабель, пока Джулиан таращился на книгу у нее в руках. – Ни как меня убили, ни что было после, когда я лежала под землей, ни как Малкольм узнал о моей смерти и потревожил мои кости. Я только потом узнала, что Малкольм много лет провел, пытаясь воскресить меня из мертвых, но за все это время ни одно из его заклинаний не сработало. Мое тело продолжало гнить, и я не просыпалась, – она повертела книгу в руках. – Стихотворение и заклятье дал ему Король Неблагого Двора. И это Король рассказал Малкольму, когда Себастьян Моргенштерн нападет на Институт – когда там никого не будет. Все, чего Король попросил взамен – это помощь Малкольма в работе над ослабляющими нефилимов заклинаниями.
Джулиан принялся лихорадочно соображать. Когда Малкольм излагал Блэкторнам свою версию событий, он ни разу не упомянул ни о чем, связанном с Королем Неблагого Двора. Но это было как раз неудивительно. Король был куда могущественнее Малкольма, и колдун мог опасаться поминать его имя.
– В Неблагих Землях наши силы бесполезны, – согласился Джулиан. – Ни клинки серафимов, ни колдовские огни, ни руны там не работают.
– Это дело рук Малкольма, – сказала она. – И Король желает, чтобы во всем мире, и в Идрисе, все стало так же, как в его собственных Землях, и Сумеречные охотники лишились своих сил. Он завоюет Аликанте и станет оттуда править; и нефилимы из Охотников превратятся в добычу.
– Аннабель, мне нужна Черная книга, – сказал Джулиан. – Чтобы помешать Королю, чтобы все это остановить.
Она лишь пристально поглядела на него в ответ.
– Пять лет назад, – произнесла она, – Малкольм, пытаясь меня воскресить, пролил кровь Сумеречных охотников.
Родители Эммы, – подумал Джулиан.
– Это пробудило мой разум – но не тело, – продолжила Аннабель. – Заклятие сработало наполовину. Понимаешь ли, что я лежала в агонии, полуживая – но под землей? Я беззвучно кричала от боли. Малкольм меня не слышал. Я не могла даже шевельнуться. Он думал, что я ничего не слышу и не чувствую, но все же говорил со мною.
Пять лет, – подумал Джулиан. Пять лет она была заперта в гробнице под точкой пересечения, в сознании – но не в силах сделать так, чтобы ее услышали, не в силах говорить, кричать или пошевелиться.
Джулиана передернуло.
– Его голос просачивался ко мне в гробницу. Он раз за разом читал мне то стихотворение. «Это было давно, это было давно…»[46] – она смотрела на Джулиана пустыми, бесстрастными глазами. – Он предал меня при жизни, и предал снова, уже после смерти. Смерть, видишь ли, есть дар. Спасение от боли и страданий. Которого Малкольм меня лишил.
– Мне жаль, – произнес Джулиан. Луна уже начала спускаться к горизонту. Интересно, подумал он, сколько сейчас времени?
– Жаль, – небрежно повторила она, как будто это слово ничего для нее не значило. – Грядет война, – продолжила Аннабель, – между Сумеречными охотниками и Волшебным народом. Но мне до этого дела нет. Мое дело – взять с тебя обещание, что ты больше не станешь пытаться заполучить Черную книгу. Оставь ее в покое, Джулиан Блэкторн.
Джулиан выдохнул. Он собирался было солгать, не моргнув глазом, и пообещать – но заподозрил, что слово, данное кому-то вроде Аннабель, обрело бы ужасающую силу.
– Не могу, – сказал он. – Нам нужна Черная книга. Я не вправе рассказать тебе, зачем, но я клянусь, что она будет в полной безопасности и не попадет к Королю.
– Я расскажу тебе, что эта книга сделала со мной, – ответила Аннабель и впервые словно ожила, ее щеки покрылись румянцем. – Она может быть использована только во зло. Ты не должен ее желать.
– Я не употреблю ее во зло, – пообещал Джулиан. Хотя бы это правда, подумал
