Но предстояло еще найти ампулы с механизмами управления. Шеннек сказал, что они лежат во втором холодильнике, на верхней полке. Открыв дверцу, Джейн увидела шестнадцать больших ампул в коробке с пенопластовой выстилкой, на каждой имелась бирка с подробным описанием. Препарат нужно было хранить при низкой температуре.
Яростная схватка на заднем дворе продолжалась. Воображение нарисовало сцену драки койотов и гризли, хотя в Калифорнии гризли больше не водились.
Как охлаждать ампулы?
Когда Шеннек вез их сюда из Менло-Парка, он держал их в холодном месте – в пенопластовом холодильнике или кулере для пикника. Что-то в этом роде.
Внимательно прислушиваясь и приглядываясь – не вернулись ли койоты, не выяснится ли, за что они дрались, – Джейн порылась в кладовке, нашла кулер, наполнила его льдом и уложила ампулы.
Сунув кулер и «узи» в багажник «гуркха», она закрыла дверь багажника, села за руль, захлопнула водительскую дверь, завела двигатель и задним ходом выехала из кухни. Доламывая разбитую мебель, танкоподобный внедорожник выполз из дома на террасу и дальше во двор. Никаких медведей гризли. Койоты грызлись под дождем. Два зверя пожирали третьего, убитого ими же.
Может, весь мир еще не сошел с ума, но этот его кусок, этот дом в безлюдье, предназначенный для отдыха, явно стал царством безумия: хищники пожирали друг друга, природу испортили люди, жившие здесь раньше и тоже испорченные.
Джейн свернула с лужайки и поехала по траве к вершине длинного склона, откуда они с Дугалом разглядывали дом в бинокли. На вершине она притормозила и оглянулась. Койоты не побежали за ней – они сражались друг с другом, участвуя в войне всех против всех.
Она увидела кровь на правой руке. До этого она не чувствовала боли, но теперь почувствовала. Двухдюймовая царапина была неглубокой – видимо, след от когтя койота: других предположений не было.
Не двигаясь, Джейн долго смотрела на царапину. Пока что ничего сделать было нельзя.
Неглубокая. Почти не кровоточит. Несерьезно.
Она еще раз позвонила Ронни Фуэнтесу по анонимному телефону. Оказалось, вертолет уже приземлился в «Вэлли эйр». «Рейнджровер» Норы, в котором они ехали втроем, вместе с Дугалом, как раз заезжал в ее гараж.
– Позвоните доктору Уолкинсу, – сказала Джейн. – Узнайте, выехал ли он из Санта-Розы, достал ли кровь для Дугала. И попросите его привезти полный курс постконтактной вакцины от бешенства.
– Сержанта укусили? Кто?
– Не Дугала, а меня. Простая царапина.
Проехав по холмам и редколесью и выбравшись на асфальтированную дорогу, она вышла из машины и привинтила номера, которые они с Дугалом сняли, свернув на грунтовку. Дождь истощил свои запасы воды как раз тогда, когда она закрутила последний винт, и в небе под выжатыми тучами начало смеркаться – день угасал.
Джейн выехала на асфальт, включила фары, и тут ей показалось, что она слышит пронзительный вой. Она опустила окно. Душераздирающий вой сирен в отмытом воздухе. Пожалуй, ей было известно, куда они мчались, но ее это не волновало: она ехала в другую сторону.
33По воскресеньям в «Вэлли эйр», в ангарах и на посадочных площадках, было меньше народу, чем в другие дни, а если воскресенье выдавалось дождливым – еще меньше. В такие влажные, темные ночи, как эта, здесь воцарялась кладбищенская тишина.
Доктор Портер смотрел, как Джейн осторожно, но тщательно обрабатывает ранку у себя на руке в туалете рядом с кабинетом Ронни Фуэнтеса. Хотя она уже промыла ее, Уолкинс настоял на том, чтобы сделать это еще раз, под его присмотром: сначала мылом с водой, потом раствором повидон-йода.
В твидовой спортивной куртке с заплатами на локтях, рубашке в тонкую полоску с галстуком-бабочкой ручной работы, брюках на подтяжках, полукруглых очках для чтения, сдвинутых на кончик носа, так чтобы можно было смотреть поверх них, Уолкинс выглядел не столько доктором, сколько университетским преподавателем литературы шестидесятых годов прошлого века.
– Вам нужно быть с Дугалом, – сказала она.
– У него стабильное состояние. Он в сознании. Сдюжит. Кровопотеря – да, но никаких видимых повреждений органов. До моего возвращения с ним побудет Нора. Хорошо. Теперь чисто. Вытрите насухо.
Взяв шприц, он набрал в него антирабический иммуноглобулин и выдавил изрядную часть на ранку, а остальное ввел внутримышечно в верхнюю часть руки.
– И еще один препарат. Из диплоидных клеток. Это в другую руку.
Когда он ввел вакцину, дельтовидную мышцу Джейн обожгло, словно кипятком.
– Необходимо ввести вакцину еще три раза. Во вторник. Потом в воскресенье. И в следующее воскресенье. Я бы хотел сделать инъекции сам.
– Это невозможно, доктор. У меня слишком много дел и слишком мало времени. Придется обойтись своими силами.
– Я бы не советовал.
– Я умею.
– Я уже выехал из Санта-Розы, когда Ронни позвонил по этому поводу. Я взял ампулы у местного врача. Срок годности вакцины истекает.
– Но мой срок годности истечет еще не скоро, – сказала она.
– У каждого из нас – свой срок годности, миссис Хок. Приезжайте ко мне во вторник. За свежей вакциной.
– Не стоит меня убеждать. Вы рискуете из-за нас, и я вам благодарна. Но я – упрямая стерва. Я сама вколю себе то, что у вас есть.
Он дал ей пакетик с застежкой, в котором лежали три ампулы и три шприца в стерильной упаковке. Забинтовывая ранку на руке, он спросил:
– Вы знаете симптомы бешенства?
– Вы наверняка записали их для меня.
– К вакцинам приложен список.
– Возможно, я даже не заражена.
– Не важно. Не забудьте об инъекциях. – Он взял свой докторский саквояж. – Мне сказали, что друзья мистера Трэхерна – люди надежные.
– Надеюсь, в моем случае это так. И позвольте спросить…
– Да?
– Почему вы взялись за такую конфиденциальную работу?
– Я смотрю новости, миссис Хок.
– Мне этого достаточно.
Когда доктор Уолкинс уехал, Джейн надела свою спортивную куртку и отправилась к Ронни, в соседний кабинет, где армейские вертолеты на стенах вели свою бесконечную войну. Он протянул бутылку, и Джейн сделала большой глоток прохладного пива.
– Когда Дугал пришел в себя, он первым делом спросил о вас.
– Однажды он сказал про меня, что кому-то повезло с дочерью. Передайте ему, что я была бы чертовски горда быть его дочерью.
Ронни помог ей отнести в машину чемоданы, мешок с отчетами по аутопсии и кожаную сумку с шестьюдесятью тысячами долларов. Все это они погрузили в «гуркх».
Джейн тронулась с места, поглядывая в зеркало заднего вида. Доктор смотрел ей вслед, пока машина не доехала до конца подъездной дороги и не скрылась из вида.
34Доехав до первой бензоколонки на федеральной трассе номер 5, Джейн заправилась, купила сэндвич с индейкой и сыром и бутылку колы с отвинчивающейся крышкой. Сев в машину, она разобрала «хеклер-кох», из которого убила Роберта Брэнуика, Уильяма
