Для дружины пришлось строить четвёртую казарму – всё-таки приток пополнения хоть и тонким ручейком, но тёк. Теперь у нас было три с половиной сотни стрелков. Старая гвардия в две сотни составляла основу, а новое пополнение усердно занималось стрельбой, навёрстывая в обучении. Добавились и мечники. У них больше всего было пополнения. Туда брали всех желающих, кто выказал хоть какое-то умение. Численность пехоты составила более шести сотен без учёта морских команд. Да и егеря после зимнего сезона увеличили свой состав на добрых полсотни человек. Среди прибывающих к нам переселенцев постоянно крутились зазывалы и вербовщики, всеми возможными способами заманивая парней на службу в княжескую и боярскую дружины. У Трувора дела шли также неплохо, и общая численность наших бойцов уже переваливала две с половиной тысячи человек. Вроде бы и много по меркам славянского мира, но если сравнивать с собираемыми в походы варяжскими дружинами или же с хазарским войском, то это была капля в море. В зависимости от размеров один дракар берёт от двадцати до пятидесяти человек. В особых случаях это количество резко возрастает до сотни воинов и более. Вот и прикиньте, если этих дракаров будет триста… Так что нам ещё расти и расти. Да и планируемые к постройке новые крепости надо будет занимать хоть каким-то гарнизоном.
Мастерские опять пришлось расширять: увеличивались занимаемые ими площади и росло количество занятых на производстве людей. Очень много желающих было приобщиться к таинствам ремёсел, и у нас при школе заработали вечерние курсы обучения профессиям. В теории. Практику всё равно проходили на производстве. Разрастались и посады при нашей крепости, которой уже никак не подходило такое название. За это время наше первоначальное поселение значительно расширилось и уже почти начало сливаться с городом. Скорее, мы могли назвать себя производственной частью этого города – так было бы более правильно. Среди горожан мы как-то сразу стали прозываться мастеровым концом. Ещё у нас обозначились Изборский и Нарвский, Новгородский и Опочецкий концы. Город получил территориальное разделение. Каждый конец выбрал себе старшину и посадника, и уже они участвовали в общегородских собраниях и совещаниях. Они же выбирали и городского посадника и командующего городским ополчением, так называемого тысяцкого. Духовная же власть была представлена нашими волхвами, старшим из которых был выбран или уж назначен – мы в это не вникали – Яромир. Вместо боярского вече у нас получилось что-то вроде думы, в которую вошли и бояре с купцами, и старшины-мастера. Дружину представляли Изяслав и княжеский уже тысячник, Радогост.
Пока у нас решались организационные вопросы, прибыли выборные старшины от чудских племён, соблазнённые Яном, нашими товарами и всё возрастающим военным влиянием Пскова. Впечатлённые огромной каменной крепостью, покорённые вольготно раскинувшимся городом, придавленные показанными мастерскими, послы долго не торговались. Вытребовав военную защиту и льготы по товарам первой необходимости, подмахнули договор о вхождении в Псковское княжество. Договорились о строительстве новых крепостей и выделении ими для этого рабочей силы в виде тяглового скота и людей, а также в снабжении продовольствием строителей, и распрощались с ними. Опять пришлось отправлять дружинников в объезд по новым землям, чтобы донести до всех эти важные вести. По первоначальным прикидкам новые крепости нужно было поставить в устье Западной Двины и Наровы и на острове Даге. И если на острове со строительством всё было понятно, так как там была прямая заинтересованность Яна, то в остальных местах по застройке приходилось долго и обстоятельно думать. А пока было решено отложить стройку до осени. Пока проведём разведку, наберём людей в местных поселениях, поставим фактории и остроги, время и пройдёт. А уже потом будем постепенно завозить строительные материалы и поднимать стены. Заодно окончательно и определимся с точными местами закладок крепостей.
Между делом получилось обучить новому ремеслу мастеров Рюрика, приехавших познавать лесопильное производство. Приняли и Синеуса, самолично посетившего нас в самом начале лета. Тоже долго разговаривали с ним о дальнейшем сотрудничестве и возможном расширении наших княжеств. Нарисованную мною карту затёрли до дыр. В конце концов договорились. Синеусу уходить на север и основывать новое городище в Выборге. Благо там пока никого не было, только маленькая рыбацкая деревушка о нескольких хижинах. Место хорошее и перспективное. Хорошо укрепиться и, уже используя Выборгскую крепость как плацдарм, начинать планомерное продвижение дальше на север и на запад, вдоль побережья. По возможности с местными племенами заключать мирные договоры, применяя военную силу только в крайнем случае. Пока ещё варяжские хирды разобщены и единого управления ими нет, надо этим успеть воспользоваться. Да и до Пскова от Выборга будет гораздо ближе. Зацепимся, потом дальше двинем. А в Старой Ладоге оставаться никакого резона нет. Новогород под боком не даст свободно дышать. Да и толкаться локтями что-то не хочется. Есть возможность подмять новые земли, значит, нужно этим воспользоваться. Закончили затянувшееся обсуждение уговором встретиться через пару седмиц в Ладоге и уже оттуда всем вместе дойти до Новогорода и переговорить с Рюриком.
Я торопил Трувора, совсем скоро история должна была помчаться вскачь, наступало время очередного передела границ. Кто сколько успеет подгрести под себя, тот с тем и останется. В Европу нам соваться уже поздно, а вот север и восток ещё были сплошным белым пятном. Юг постоянно сотрясали набеги кочевых племен, то ли ещё будет. Мы лучше уйдём на север, как говорил один известный герой Киплинга. А Европа уже сама начинала поворачивать голову на восток – манили неизведанные богатства восточных земель. Вот и надо было её опередить.
Поездка в Новогород прошла обыденно, почти без осложнений. Голова Рюрика была занята новым городом и восстановлением своей дружины. Поэтому наше предложение об уходе Синеуса из Ладоги и о переселении его на берега Варяжского моря вызвало сначала недоумение, а потом и откровенное неприятие. Ослаблялась не только Ладога, открывался прямой путь варягам на Новогород. А дружина пока не готова. И стены не подняты – приходи и бери голыми руками. В итоге договорились пока оставить всё как есть, но отправить в Выборг часть дружины со строителями и
