– Тишина в аудитории! – сказала вошедшая в класс мисс Ильяна.
За ней следовал магистр Йен.
– Сели на свои места, – распорядился Маннок.
– Об экзамене лучше думайте. Молча думайте, – добавил милорд Виттерн, разглядывая заряды.
– Так мы же только что… – начал Коррин и замолк на полуслове.
– Мы решили провести экзамен в два этапа, – начала объяснять магесса. – Первый – создание заряда, второй – его использование на противнике. – Кто-то засмеялся, парни начали переглядываться, предвкушая веселье. – И этот противник – вы сами.
В аудитории установилась оглушающая тишина. Я схватила лежащий на столе карандаш, чтобы хоть чем-то занять руки. На что я там рассчитывала? На четыре балла? Вот теперь мне на самом деле смешно. Бумага неприятно скрипнула под грифелем.
– Милорд Виттерн, вы сказали, что назначите нам соперников! – недовольно протянула Дженнет.
– Я и назначил, – ответил тот, не поднимая головы от стола, где раскладывал метатели.
– Что? – закричал, вскакивая, Оли. – Мы мишени из себя изображать не будем!
– Дверь там, мистер Ревьен, – невозмутимо заметил Ирнан Маннок, пододвигая стойку с зарядами.
– Что? – не понял парень.
– А то, – пояснила Ильяна. – Кто не сдаст или откажется экзаменоваться, может прямо сейчас собирать вещи.
– Но… – снова хотел возразить Оли.
– Разве это не опасно? – воплотил в слова сомнения остальных Мэрдок.
– Опасно, – согласился милорд Виттерн. – Если заряд боевой. А кто из вас, неучей, сумел создать такой? Молчите? Правильно, в теории-то все сильны. Еще поубиваете друг друга.
– Или нас, – добавила с усмешкой глава Магиуса.
Я опустила голову к листу бумаги, на котором бессознательно что-то чиркала. Линии пересекались, объединялись или обрывались на середине, постепенно складываясь в скупой резковатый портрет.
В свое время матушка, обнаружив у дочери полное отсутствие слуха, схватилась за голову. Помню ее жалобы папеньке: «Кому нужна жена, не способная сыграть на рояле или спеть сонет во славу князя?» Граф Астер смеялся, резонно замечая, что с таким именем и приданым его дочери совершенно нет нужды выть под непонятное бренчание – так он называл музыкальные вечера в Кленовом Саду. Видимо, слух и голос мне достались от него. Переживания и споры улеглись, только после того как маменька увидела мой рисунок углем на стене кухни. Тогда учителей музыки сменили художники, живописцы, портретисты, даже кубист, которого графиня Астер выставила с позором после первого же эскиза. Да, мягко говоря, я не блистала ни пением, ни игрой на инструментах, неважно танцевала, то и дело сбивалась с ритма, но рисовать умела. И сердце матери успокоилось: вместо музыкальных вечеров я смогу устраивать художественные. Она, во всяком случае, свой долг выполнила, привив дочери любовь к прекрасному.
С белой поверхности листка на меня смотрел толстяк, его оплывшие черты легко узнавались в легких, почти небрежных росчерках карандаша. Я повернула голову – стол Гэли пустовал. Слава Девам, она осталась жива. Как и толстяк, но допросить последнего пока не представлялось возможным, несмотря на все усилия целителей.
Я перевернула листок.
– Вы же сказали, что тот, кто сможет обезвредить учебный заряд с краской, будет сам выбирать себе противника, – высказался Коррин.
– Ты хочешь попробовать? – удивился Виттерн.
Парень смущенно хмыкнул.
– Я бы хотел, – встал Отес.
Я выпрямилась, сжала карандаш. А ведь если кто-то и мог найти ответ на этот вопрос, так именно наш умник.
– Что ж, мистер Отес Гиро. – Магистр приглашающе взмахнул рукой, мисс Ильяна зарядила метатель стандартным шариком с сухой краской и подала мужчине. – Покажите мне ваши умения.
Отес вышел вперед и замер, сосредоточенно глядя на мастера Йена. Худой и немного нескладный, со взъерошенными черными волосами и излишне серьезным выражением лица. Дженнет фыркнула, Мерьем закатила глаза.
Учитель поднял метатель. На этот раз не было никакого счета, никакого предупреждения, только сфера с краской и тихий, почти бесшумный хлопок. Еще до того как боек вытолкнул заряд, за мгновение до выстрела, Отес применил магию, воплощая расхожую истину, что лучшая защита – это нападение. Рукав рубашки магистра сжался, уменьшился в размере, перетянул запястье, и рука дернулась. Сфера с порошком прошла выше, ударилась о потолок у противоположной стены, сухая краска посыпалась вниз, двое, сидевших за последними столами, Вьер и хохотушка Тара, едва успели отскочить в сторону.
Если нельзя воздействовать на метатель, опасно на заряд, то остается только цель. Но теперь я видела, что это неверно. Есть еще рука, держащая оружие.
– Незачет, – сказал магистр, и в аудитории поднялся гам.
– Почему? – Оли переживал так, словно его попытка провалилась, Мэрдок хмурился, Мэри о чем-то сосредоточенно размышляла, герцогиня открыто смеялась.
– Первое, ты почти нарушил запрет воздействовать на живой организм, – пояснила мисс Ильяна.
– Но я затронул только ткань, – не согласился Отес. – Эффективнее всего было бы разогнать частицы, будь у вас запонка, кольцо или часы, и обжечь кожу…
– И металл бы застопорило, – покачал головой Виттерн. – В итоге он сработал бы как якорь, удерживая руку на месте. Твое счастье, что маги не носят металла и ты сжал частицы, воздействуя на ткань, – резюмировал магистр. – Но незачет тебе не поэтому, а потому, что ты построил защиту на случайности. Рука могла дернуться совсем в другом направлении.
Отес чуть покраснел и кивнул, возвращаясь на место.
– Кто-то еще? – спросил магистр Маннок, держа в руках новую сферу. – Или перейдем к экзамену?
– Милорд. – Я поднялась, глядя в прищуренные глаза учителя, тот взмахнул рукой. Смех Дженнет смолк.
Использованный метатель сменился заряженным, я встала напротив показавшегося слишком широким дула. Сердце забилось, но я заставила себя смотреть. Мы в учебном классе, а не в переулке у портовых складов.
Щелчок. Тихий и почти оглушающий. Краткий полет прозрачной сферы. Дыхание сорвалось с губ и ускорилось, перерастая в порыв. Усилить его во второй раз оказалось легче первого, разогнать до ветра, что ломает деревья во время гроз и бурь, гуляющих по берегам Зимнего моря…
Вот только результат отличался. Сфера разлетелась. Зеленые песчинки вместо того, чтобы осесть на магистре и перекрасить мужчину в тошнотворный болотный цвет, зависли в воздухе и тут же осели на пол в шаге от учителя.
– Ну, даешь… – начал Оли, но схлопотал удар в бок от Мэрдока и замолк.
– Интересно, – прокомментировала молчаливая Мэри.
– Принято, – усмехнулся милорд Виттерн, и Оли заулыбался. – Выбирай противника.
Я растерянно перевела взгляд на сокурсников. Честно говоря, ожидала не этого, а вопросов, возможно, обсуждения ошибок, чего-то в духе «ваша защита построена на знании, что выстрел произведен, а что вы будете делать, если заряд выпустят в спину?» И мне пришлось бы согласиться с этим, но…
– На ком будешь экспериментировать? – Магистр улыбался, вернее, даже усмехался, хотя с его изуродованным лицом толком не поймешь.
Я переводила взгляд с одного лица на другое – с хмурого Отеса на веселого Оли, с Мэрдока, от спокойствия которого захватывало дух, на высокомерную герцогиню. Дженнет… как заманчиво было бы выбрать ее и бросить в лицо «осколки света». Клянусь
