Вот тут уж мое любопытство запылало ярким пламенем.
— Какого? — уточнила осторожно.
— Такого.
— А подробней?
— Потом, Мышка, я устал. Ты меня не поцелуешь?
Опять этот резкий переход, но уже начинала привыкать.
— В благодарность?
— Можешь и в благодарность.
— Могу сказать вам большое спасибо в благодарность. Вы устали, а я замерзла и хочу одеться.
— Зачем одеваться, если будешь меня целовать?
А вот это уже был привычный намек, который и додумывать не нужно.
— Не буду я вас целовать! Даже из благодарности, — топнула я ногой и зацепила кончиками пальцев рубашку. Склонилась подхватить спасительную ткань, а когда выпрямилась, прижав ее к себе, точно тонкий батистовый заслон, успела увидеть темную фигуру Зверя на фоне распахнутой двери. Он вышел и захлопнул створку за собой, а замок отчетливо щелкнул в повисшей тишине. А еще показалось, будто дознаватель покачнулся.
— Удивительно легко избавилась на этот раз, — пробурчала себе под нос и поскорее натянула сорочку, чтобы скользнуть под одеяло и закутаться в мягкий теплый кокон, а через секунду уже провалиться в сон.
Я не привыкла, чтобы меня будили словами: «Пора вставать. Стоит нанести утреннюю маску», — потому подняла голову с подушки и удивленно посмотрела на вчерашнюю служанку.
— Завтрак уже на столе, вот здесь, у окна.
— Что? — Спросонья плохо соображалось, особенно момент с завтраком вызывал растерянность.
Мне подали еду? А теперь еще начнут ухаживать за моей внешностью, как вчера? Я думала — это разовая мера, без которой нельзя обойтись, но служанку определенно приставили не на один день.
— А теперь всегда нужно что-то втирать, иначе пойду пятнами и случится непоправимое?
— Только неделю, а после — поддерживающий уход.
Фух! Камень с души упал. Я даже не стала спорить, когда служанка усадила меня на банкетку прямо в сорочке и накрыла плечи тонкой хлопковой тканью, чтобы не испачкать кожу светло-розовой пенкой для волос.
И только она начала наносить снадобье мадам Амели, как в дверь постучали. Я бы не удивилась, явись ко мне Зверь со словами: «Ты достаточно отдохнула, Мышка, чтобы оплатить мой вчерашний подвиг с удалением метки и установкой защиты?» — удивление вызвал бы иной факт — вежливый стук. Ведь он обычно входил, куда хотел, не усложняя, как он выразился, весь процесс.
Я все еще раздумывала, звать ли визитера в комнату или отослать, пока не переоденусь во что-то более приличное, а за меня уже решила служанка, громко крикнув: «Не беспокойте госпожу, она занята».
— Но это срочно, — раздалось из-за двери.
— Мы здесь тоже не праздным делом заняты.
— Так только спросить.
— Пф-ф, — выдала девушка, со всем усердием продолжая втирать пенку. Показалось, она надумала продолжить спор, а потому я громко уточнила:
— О чем спросить?
Неужели и правда все здесь держат меня за хозяйку? Ответ не заставил себя ждать.
— Госпожа, — раздалось по ту сторону двери, — вы дайте указание, за доктором посылать или нет?
— Каким доктором? — Я подняла вопросительно брови, глядя в зеркало на недоумевающую девушку.
— Каким доктором? — громко повторила она.
— Так плохо хозяину. Лихорадка! Жар унять не можем! Быть как?
— Звер… Дорогому Кериасу плохо? — Я подскочила, а белая накидка сползла с плеч, и розовые волосы накрыли тончайшее кружево сорочки, расцветив ее веселыми кляксами. Однако наряд сейчас не волновал, беспокоило другое.
— Но ночью он был в полном порядке!
Девушка понимающе хмыкнула, а затем пожала плечами:
— Переутомился? Если препараты загодя пил, то мог и жар подняться.
— Какие препараты? — Сперва показалось, будто помощница, присланная мадам Амели, что-то знает.
— Ну, такие, для поднятия, мм, энергии.
Я осознала, что служанка имела в виду, и с досады чуть не высказалась по адресу мадам. Ее девочки разбирались в тонкостях всего, связанного с неземной красотой, умело совмещая это с прочими знаниями, порой даже слишком умело.
— Не нужны ему никакие препараты! — заметила я раздраженно, подразумевая совсем иное, а не то, о чем подумала вновь хмыкнувшая горничная. — Есть здесь халат, плед, плащ? Мне нужно проверить доз… дорогого Кериаса.
А вдруг это Призрак? Он уже начал охоту, но не смог прорваться сквозь защиту, и удар пришелся по дознавателю?
— Халат, госпожа. Только масочку с волос еще пятнадцать минут снимать нельзя.
— Нельзя так нельзя.
Я тряхнула этими самыми волосами, уже подсохшими, но по-прежнему розовыми. Затянула пояс длинного шелкового одеяния потуже и поспешила к дверям, обнаружив за ними пожилую экономку, также нанятую вчера.
— Ведите, — быстро распорядилась, вспомнив, что не знаю, где в этом доме комната моего работодателя.
Когда я вошла, у постели дознавателя суетились две молоденькие служанки: одна меняла компресс, другая тщательно (даже чересчур) обтирала обнаженное мускулистое тело. Я вдохнула, закашлялась и огромным усилием воли не отвела глаз, поскольку странно смущаться нагого вида собственного любовника, прикрытого лишь в самом сокровенном месте.
— Покиньте комнату, пожалуйста.
— Но ему нужно делать обтирания постоянно, он весь горит, — запротестовала та девушка, что в данный момент водила мягкой губкой по широкой груди дознавателя.
— Вот вы и позовете доктора, — указала я на нее, — он ведь назначает лечение. Поезжайте, и побыстрее.
Девица скривилась, но послушно сползла с кровати, подхватила фарфоровый тазик и вместе со своей помощницей покинула комнату.
Я тут же бросилась к дознавателю и быстро натянула покрывало до плеч, а потом приложила ладонь ко лбу и тут же отдернула. Он и правда пылал.
Второй тазик с водой для компрессов стоял на тумбочке, и я выжала плотную ткань и вновь положила на лоб сыщика.
— Кериас, — позвала.
— Что? — Он открыл глаза, а я отметила, что их цвет не изменился и взгляд остался чистым. — Страстный шоколад идет тебе больше розового, — заявил дознаватель и зевнул.
— Что случилось? — спросила я, сообразив, что замечание относилось к новому оттенку моих волос. В первое мгновение даже успела не на
